Олег Бобраков - Будущее России. Алгоритм переворота

Изменить положение может только чудо, подобное приходу к власти в 1922 году Иосифа Сталина. Но лимит на внутренние чудеса в России, судя по всему, исчерпан. Значит, изменения властных структур будут производиться извне. У Запада найдутся и средства, и организационные навыки, чтобы провести у нас бархатную революцию, подобно тому, как это сделали в 1991 году и далее. Правда, придется предварительно позаботиться о нейтрализации нашего ядерного щита, чем сейчас и занимаются (СНВ-3). Кроме того, предстоит до конца разыграть китайскую карту, противопоставив Россию и Китай друг другу (старая англо-саксонская привычка загребать жар чужими руками). Если все это удастся и не произойдет внутреннего чуда, судьба России с нынешним ее руководством предрешена.

Надежды на возможное спасительное действие демократии – чистейшей воды утопия. Демократии не может быть в принципе. Власть народа над самим собой – понятие бессмысленное. Всякое обращение к мнению большинства – это регресс, так как большинство всегда отстает от подвижников, творцов, гениев. К демократии обращаются, когда требуется разрушить действующую систему управления и исподволь заменить ее новой.

Как юрист по образованию, президент неоднократно апеллирует к всемогущей силе закона. Вот только, когда знакомишься со многими нынешними статьями как Уголовного, так и Гражданского кодекса, невольно создается впечатление, будто писали их в камере на коленке, – настолько они соответствуют потребностям преступников всех мастей. Законодательство столь размыто, что гораздо легче наказать жертву, чем преступника. Как в стране, тотально пораженной коррупцией, терроризмом, серийными и заказными убийствами, насилием над детьми с трагическими последствиями, хищениями миллиардов, как в этих условиях объявлять мораторий на смертную казнь? Как законодательно отменять конфискацию имущества у проворовавшихся воротил преступного мира? Можно ли вводить суд присяжных заседателей, передавая тем самым решение наиболее сложных и тяжелых по последствиям дел из рук профессиональных юристов в руки подчас запуганных и подкупленных «любителей от юрисдикции»? Можно ли отдавать частникам землю, всем данную Богом, порождая тем самым наиболее массовую и жестокую преступность в борьбе за недвижимость? Можно ли судить солдата за убийство врага на войне (Буданов, Ульманис, Аракчеев и др.)? Может быть, и оставшихся в живых фронтовиков начнем судить? Пусть по каждому убитому ими фашисту документально докажут необходимость этого деяния. Скажете, в Чечне не было войны, а шла антитеррористическая операция? Юридически это так. Но тогда что там делала армия? Она же предназначена для борьбы с внешним противником, а не с внутренними бандами.

Перечень вопросов можно продолжать до бесконечности. Их масса – а убедительных ответов нет. И ведь вот что интересно: если Ельцин, отвечая на неудобные вопросы по правовому полю, мог сослаться – и ссылался – на происки оппозиции в Верховном Совете или позже в Госдуме, то нынешним властям сослаться не на кого. Всем очевидно, что нынешние депутаты от «Единой России» безропотно проштампуют все, что им укажет Медведев, а лучше – Путин. Тогда кто виноват?

Вот и сейчас президент, говоря о масштабах коррупции, заявляет, что «сажать надо», – и тут же ратует за замену уголовной ответственности в ряде случаев штрафами, залогами и домашними арестами. Но что значит жалкий штраф или залог для дельца, ворочающего миллионами? Может быть, он и заказал такой закон?

Неспособный решить проблему Северного Кавказа ни в силовом, ни в правовом поле, президент не находит ничего лучше, чем продолжать закачивать туда миллиарды, якобы направленные на решение социально-экономических вопросов в северокавказских республиках. «Эффективность их расходования оставляет желать много лучшего. Часть средств почти открыто разворовывается чиновниками», – отмечает президент. И тут же предлагает выбросить новые средства в ведро без дна, сформировать перечень инвестиционных проектов, которым будет оказана адресная помощь, ввести налоговые льготы, стимулировать предпринимателей к развитию бизнеса в столь неспокойном регионе. Опять действия отличаются бессистемностью, нелогичностью, неразличением предлагаемых целей и средств для их достижения. И такие предложения находят поддержку депутатов! Что, в их корпусе численностью 450 человек совсем специалистов не осталось?

Писать об армии и вовсе больно. Надо признать, что «современной, боеспособной и мобильной армии, которая не даст шанса угрожать нам и нашим союзникам» у нас в действительности нет и не предвидится. Интересно, кстати, где президент видит «наших союзников»? Разве что американцы – «их союзники», но им и так никто не угрожает. Бюджет, приобретший силу закона волей депутатов-единороссов, предусматривал поставку в войска в 2010 году аж пяти ракетных комплексов «Искандер», 28 боевых самолетов, одного боевого корабля класса «корвет». Интересовались ли уважаемые депутаты, сколько единиц боевой техники поступало в армию не только в предвоенные 30-е годы прошлого века, но и в более благополучные 70-е? Годовых поставок самолетов недостаточно для формирования одного авиаполка. И это притом, что количество находящихся на вооружении самолетов, чей технический ресурс истекает в нынешнем году, исчисляется сотнями.

Очень любит президент цифровые средства связи и обещает ими «в первоочередном порядке оснастить войска Северо-Кавказского военного округа». Что это – указание на перспективу? Значит, так и будут внутренние проблемы страны решать армейские части, укомплектованные 18-летними новобранцами? А профессионалы МВД так и будут «прославлять» свои ряды коррупцией, насилием над гражданами и прочими злоупотреблениями? Но как же выглядит данная проблема в правовом поле?

Что касается международного права и его применения в интересах экономики страны, то об этом уже говорилось. Пока погоня за иностранными инвестициями и обеспечивающее ее правовое поле приносят нам больше проблем, чем выгоды. В какую сторону оно будет меняться, или, как любит выражаться президент, модернизироваться, из послания неясно. Интересно другое. Все чаще упор во внешней политике делается на разные группы – G8, G20… Что это такое? Форма существования мирового правительства? Или консультативный совет желающих попасть в «золотой миллиард»? Почему тогда участников всего 8 или 20, где остальные 180 стран, представленных в ООН? Или они уже стали изгоями? Или и международный закон уже «что дышло: куда повернешь, туда и вышло»?

Кто вообще верит в святость закона? Конечно, эта вера внушалась еще с античных времен, когда появилось основополагающее поныне римское право. Почему? Да потому, что закон – это отнюдь не общественный договор, выработанный всем обществом в целях организации нормального общежития. Закон – это мощное средство принуждения власть имущим меньшинством большинства народа в своих корыстных целях. Так было всегда, кроме кратковременного по историческим меркам периода власти трудящихся – единичного эксперимента, проведенного в Советском Союзе. Только в СССР закон был призван защищать и в основном защищал общество от элементов, пытавшихся паразитировать на труде большинства. На всех других этапах развития человечества правящие классы творили законодательство с выгодой для себя. К такому законотворчеству незамедлительно приступила правящая «элита» России после государственного переворота 1991 года.