Александр Насибов - Долгий путь в лабиринте

- Только сестра, - последовал ответ. - Одна сестра, да и то не родная. Дочь моего дяди...

- За пределами Германии?

- Да.

- Где именно?

- Была в Соединенных Штатах.

- Была... Как это понять?

- До середины двадцатых годов дядя жил в Калифорнии, затем подписал контракт с русскими и уехал в Россию.

- Уехал один или с семьей?

- В Россию отправились все - он, жена, дочь. Контракт был подписан на пять лет. Вот он и поехал с семьей. Когда истек срок контракта, дядя вернулся в Калифорнию.

- Что делал в России ваш дядя?

- Он был инженером. Специализация - строительство заводов нефтяной химии. В России сперва наблюдал за сооружением крупного нефтеочистительного завода, затем налаживал на нем производство.

- Где он теперь?

- Увы, умер несколько лет назад. Вскоре за ним последовала жена.

- Дочь?

- Жива. Точнее, была жива еще год назад... я давно не имею вестей от кузины.

- У вас с ней неважные отношения? Ссора?

- Нет, здесь другое... - Тилле сглотнул ком. - Видите ли, она осталась в России.

- Осталась в России, - бесстрастно повторил Гейдрих. - Почему? Тоже подписала контракт?

- Ну что вы! О каком контракте речь! Эта особа ничего не умеет. Глупа как пробка. Вдобавок взбалмошна и своевольна.

- Что же тогда?

- Она выскочила замуж, вот что.

- Кто же супруг вашей кузины?

- Какой-то кавказец.

- Так они там и живут, в России? Где именно?

- Год назад жили в Баку.

- Вот как... - задумчиво проговорил Гейдрих. - А чем он занимается, этот ваш родственник?

- Вовсе он не мой! - Тилле обиженно дернул плечом. - Я и в глаза не видел этого типа. Известно лишь, что он инженер, был заместителем моего дяди.

- А знаете, это интересно. - Гейдрих прошелся по комнате. Вновь подсев к гостю, наполнил его рюмку: - Можно предположить, что человек, работавший заместителем крупного иностранного специалиста, после отъезда этого специалиста имеет шансы занять его пост.

- Все так и есть, группенфюрер, - сказал приободрившийся Тилле. В своем последнем письме эта женщина хвастала, что супруг назначен главным инженером завода.

- Она не так уж глупа, любезный Тилле. Удивлены? Ну что ж, поясню свою мысль. Ведь ваша сестра скрыла от советских властей, что у нее есть брат в Германии и что он - нацист.

- Почему вы так думаете?

- Сами прикиньте!

- А ведь вы правы, - сказал Тилле. - Конечно, она скрыла это. Иначе русские не назначили бы мужа на столь высокий пост!

- Именно так, любезный Тилле.

- Теперь я начинаю понимать, почему письма из России шли в адрес нашей престарелой тетки. А уж она передавала их мне.

- Ну вот, все встало на место. Вы зря недолюбливаете свою далекую кузину... Как вы сносились с ней?

- Сказать правду, остерегался писать в Россию. Этим занималась тетка. Но и она писала весьма редко. За все время пять или шесть раз.

- Упоминалось ли в письмах ваше полное имя?

- Ни разу. От меня тетка имела строгое указание на этот счет.

- Очень хорошо.

Гейдрих нацедил себе сельтерской воды, посмотрел сквозь бокал на свет и заметил гостю, что вот так же бурлит и клокочет планета Земля. Имеется в виду реакция дипломатических кругов и мировой прессы на известные действия Германии в последнее время - в Австрии и Чехословакии.

Сделав паузу, он взглянул на Тилле. Тот сидел, уставясь в угол комнаты, и молчал.

- Все это только начало, проба сил рейха, - продолжал Гейдрих. Достигнутое не идет ни в какое сравнение с тем, что намечено и предстоит свершить в ближайшем будущем. Перед нацией стоят задачи огромной важности. Решив их, немцы станут хозяевами Европы. И не только Европы...

- К чему вы все это, группенфюрер? - недовольно сказал Тилле. Пытаетесь прощупать меня? Но мы с вами птицы из одного гнезда!

Гейдрих выпил бокал, пожевал губами. Он хотел ответить: "Хорошо, что ты напомнил о себе и что всплыла история с этой твоей кузиной и ее мужем". Но сказал другое:

- Вчера я долго беседовал с фюрером. Он принял решение укрепить нашу службу. И первым назвал ваше имя.

Гейдрих встал. Поднялся и Тилле.

- Это связано с заграницей? - спросил он.

- В какой-то степени да. Надеюсь, вы не против?

- Против? - вскричал Тилле и стиснул кулаки. - Я горд, счастлив, черт меня побери!.. Ах, глупец, и зачем только я притащился сюда!

- Что все это означает? - строго сказал Гейдрих. - Извольте объясниться!

- Означает, что я предвидел, чем закончится разговор. Не зря же вы так подробно выспрашивали меня про Южную Америку. Теперь я буду послан консулом в какую-нибудь вшивую провинцию за океан. Как же: заграничная работа, особое доверие, почет, честь!.. На деле же буду делать третьесортную работу вдали от родины, пока не подохну от какой-нибудь экзотической хвори или пули наемного убийцы... И все потому, что осмелился напомнить о своем существовании. Будто не я сто раз вставал под огонь за фюрера и нацию... Дурень я, дурень: возомнил, что на старости лет заслужил солидный пост в партии или, скажем, в СС. Боже, вот ведь как ошибаются люди!

Закончив этот горестный монолог, Тилле сел, достал платок и шумно высморкался. Сейчас он и сам верил, что забыт, обойден, едва ли не обворован.

Гейдрих смотрел на него с улыбкой. Он видел, что Тилле ждет ответа, умышленно затягивал паузу.

Тилле прекратил наконец возню с платком, с мрачным видом стал выбирать сигарету.

- Погодите! - Гейдрих прошел к шкафу, стоящему за письменным столом, вернулся с ящиком сигар. - Попробуйте, - сказал он и раскрыл ящик перед Тилле. - Эти сигары я держу для самых уважаемых гостей. Смею думать, они вам понравятся.

Тилле раскурил сигару, не подняв глаз. Она и впрямь была хороша.

Наблюдавший за ним Гейдрих удовлетворенно кивнул, прошел к тому же шкафу и принес новую коробку, вдвое большую.

- Это подарок, - сказал он, ставя коробку на стол, - Здесь две дюжины точно таких же.

Тилле глядел на коробку и молчал.

- Спасибо, - наконец пробормотал он.

- Не стоит, -Гейдрих поставил на стол модель танка размером со спичечный коробок. Танк немедленно пришел в движение - рассыпая искры из ствола пушки, помчался к Тилле. Это было неожиданно, и Тилле отпрянул. А танк добежал до края стола, на мгновение завис над кромкой доски, но не свалился, а повернул и устремился в обратную сторону.

Тилле не выдержал и расхохотался.

- Вашему малышу, - сказал Гейдрих, пряча танк в коробочку. - Мой подарок ко дню рождения Андреаса. Фюрер был очень доволен его письмом и чеком.

- Письмом и чеком? - повторил Тилле, старательно изобразив удивление. - О чем вы, группенфюрер?

Гейдрих сделал вид, что все принял за чистую монету, и в нескольких словах поведал о вчерашнем разговоре с Гитлером.

- Славный малыш, - сказал он в заключение. - Истинный сын нации. Жаль только, что теперь вы будете уделять ему меньше времени. Фюрер поручает вам дело государственной важности.