Илья Мощанский - Ошибка генерала Жукова

Удачный выбор районов сосредоточения и своевременная перегруппировка туда войск позволили, во-первых, использовать стратегический резерв, как в целях обороны, так и наступления; во-вторых, наносить удары по наиболее опасным для Москвы группировкам противника, не прибегая к сложному маневру; в-третьих, быстро ввести резервы в сражение. Словом, Генштаб своей работой помог Ставке развернуть дополнительную группировку войск и тем самым завершить создание предварительных условий для перехода Красной Армии к активным наступательным действиям под Москвой. Теперь оставалось определить момент начала контрнаступления и методы его проведения. Однако инициировал подготовку к операции один конкретный человек — генерал армии Г. К. Жуков.

По воспоминаниям А. М. Василевского, и об этом уже упоминалось ранее, сама идея контрнаступления под Москвой возникла в Ставке Верховного главнокомандования еще в начале ноября, на совещаниях и в частных беседах высказывалась несколькими военачальниками и имела под собой объективные основания — ведь первая попытка противника прорваться к Москве была сорвана. Но, как уже говорилось, от контрудара тогда пришлось отказаться вследствие нового натиска нацистов, для отражения которого потребовались имевшиеся у советского командования резервы. Лишь в конце ноября, когда противник исчерпал свои наступательные возможности, его ударные группировки оказались растянутыми на широком фронте, и он не успел закрепиться на достигнутых рубежах, вновь можно было вернуться к идее планирования нашей наступательной операции. Тем более, что в течение 20-дневного второго наступления на Москву, по советским оценкам, германские войска потеряли более 155 тыс. убитыми и ранеными, около 800 танков, не менее 300 орудий и большое количество самолетов. Наличные резервы врага на советско-германском фронте были в основном израсходованы. Общее соотношение сил воюющих сторон к началу декабря оценивалось советским руководством следующим образом. В составе нашей действующей армии было около 4,2 млн человек, до 22,6 тыс. орудий и минометов, 583 установки реактивной артиллерии, 1954 танка и 2238 боевых самолетов. Вражеская армия (без военно-морских сил), включая союзников Германии, имела в то время около 4 млн человек, 26,8 тыс. орудий и минометов, 1940 танков и штурмовых орудий и 3280 самолетов. Таким образом, установился некий паритет сил.

29 ноября, опять же согласно мемуарам А. М. Василевского, командующий Западным фронтом, доложив обстановку Верховному главнокомандующему, попросил его отдать приказ о начале контрнаступления. Свое предложение генерал Жуков обосновывал так: «Противник истощен. Но если мы сейчас не ликвидируем опасные вражеские вклинения, немцы смогут подкрепить свои войска в районе Москвы крупными резервами за счет северной и южной группировок своих войск, и тогда положение может серьезно осложниться. И. В. Сталин сказал, что он посоветуется с Генеральным штабом» [14] Жуков Г. К. Воспоминания и размышления. М., 1992, т. 2, с. 254. . По указанию Жукова начальник штаба Западного фронта генерал-лейтенант В. Д. Соколовский позвонил начальнику Генштаба по тому же вопросу.

30 ноября генерал армии Г. К. Жуков прислал в Генштаб план контр-наступления Западного фронта и попросил генерал-лейтенанта А. М. Василевского «срочно доложить его народному комиссару обороны тов. Сталину и дать директиву, чтобы можно было приступить к операции, иначе можно запоздать с подготовкой» [15] ЦАМО РФ, ф. 16-А, оп. 947, д. 36, лл. 70–72. . К этому прилагалась объяснительная записка за подписями Г. К. Жукова, члена Военного совета фронта Н. A. Булганина, начальника штаба фронта В. Д. Соколовского и план-карта. Подобный документ, но уже по указанию Ставки и Генштаба, несколько позже был быстро составлен и штабом Юго-Западного фронта. После их рассмотрения Ставка пришла к выводу, что кроме Западного и Юго-Западного фронтов (в тот момент Юго-Западный фронт входил в состав Юго-Западного направления, а должности командующего в межфронтовом и фронтовом объединениях совмещал Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко) к планируемой операции необходимо еще и привлечь войска Калининского фронта (командующий генерал-полковник И. С. Конев, член Военного совета корпусной комиссар Д. С. Леонов, начальник штаба полковник А. А. Кацнельсон).

1 декабря план Военного совета Западного фронта был утвержден Ставкой. Накануне были рассмотрены соображения Военного совета Юго-Западного фронта. В 3 часа 30 минут утра в штаб Калининского фронта была направлена очередная директива Ставки № 005292, а менее чем через час исполняющий обязанности начальника Генштаба генерал-лейтенант А. М. Василевский уже обсуждал с комфронта генерал-полковником И. С. Коневым аспекты предстоящей наступательной операции. По воспоминаниям Василевского, командующий, ссылаясь на отсутствие у него танков и нехватку сил, предлагал вместо оказания помощи Западному фронту провести местную операцию по овладению городом Калинин (Тверь). С подобным заявлением нельзя было согласиться, так как оно преследовало только свои собственные локальные интересы, выгодные в первую очередь командованию фронта, и шло вразрез с общей целью.

В немалой степени подобное поведение комфронта было связано с содержанием последней директивы, весьма критично оценивавшей боевые успехи войск Калининского фронта. В ней указывалось, что частые атаки на различных направлениях, предпринятые войсками фронта 27–29 ноября, были неэффективны. Фронту, согласно директиве, приказывалось, сосредоточив ударную группировку, в течение двух-трех дней нанести удар южнее города Калинина на Тургиново, чтобы содействовать уничтожению клинской группировки врага войсками 1-й ударной армии генерал-лейтенанта В. И. Кузнецова. Командующему фронтом И. С. Коневу рекомендовалось использовать для этой цели пять наиболее боеспособных дивизий, мотобригаду, основную часть артиллерии резерва Главного командования, все реактивно-артиллерийские системы и танки.

Автор приводит вышеописанную информацию для того, чтобы показать, как в считанные часы с немалой долей импровизации складывался план одной из наиболее значимых наступательных операций Великой Отечественной войны.

И Василевский, и Конев знали, что войска Калининского фронта не имели общего численного превосходства над противостоящей нашей группировке 9-й полевой армией вермахта. Но Калининский фронт занимал исключительно выгодное оперативное положение по отношению к подлежащей разгрому северной группировке противника и мог оказать войскам Западного фронта существенную помощь в решении этой задачи. Именно поэтому, услышав возражения Конева, обычно вежливый и тактичный, как и положено штабисту, генерал-лейтенант А. М. Василевский не стал маневрировать и перешел в разговоре на требовательно-официальный тон: