Елена Яковлева - Польша против СССР 1939-1950 гг.

А теперь — и серьезнее — о самих операциях в рамках «Бури». Попробуем подвести некоторые итоги. Что ж, действия Армии Крайовой в определенной степени помогли Красной армии в освобождении и Вильно и Львова. Были даже моменты установления тесных контактов между отрядами АК и командованием советских частей, но происходило это, как правило, на низовом уровне и под влиянием складывающейся оперативной обстановки. Кроме того, в большинстве случаев из-за недостаточного вооружения самостоятельно довести эти, по сути войсковые, операции до конца отряды АК были не в состоянии. По этой же причине бои с частями вермахта приводили к чрезвычайно большим потерям. Однако того, на что рассчитывали стратеги АК, идя на такие жертвы, а именно откликов в мировой прессе, как раз и не последовало. Это вызвало у отцов-командиров, одержимых жаждой мировой известности, чуть ли не истерику. Так, один из руководителей АК, полковник Иранэк, после поступления информации о разоружении отрядов АК на западных окраинах СССР заявил: «Если будем эту политику проводить и далее, то мы все таким образом исчезнем, и мир будет убежден в том, что мы никогда не существовали. Нашим единственным шансом является начало борьбы, о которой все должны были бы знать».

Дошло даже до попыток вытребовать у Сталина разрешения на прибытие в Западную Украину, Белоруссию и Литву миссий с англо-американскими наблюдателями, что, разумеется, не имело успеха. Да и за чем, собственно, они, по польским замыслам, должны были бы наблюдать? Затем, как Красная армия смущенно извиняется перед «Волками», «Медведями» и прочей флорой и фауной за то, что она, преследуя немцев, вступила своими стоптанными кирзовыми сапогами без разрешения поляков на территорию, которую они считали своей? Вот и стонут сегодня в Польше правдоискатели: « Все наши усилия продемонстрировать во время "Бури" наш суверенитет прошли, не вызвав эха в мире.Вильно, занятый при существенном участии виленской и новогрудской группировок АК, встретил советскую армию половодьем бело-красных флагов и полностью польской администрацией, но, несмотря на это, в советской прессе, даже польскоязычной, появились упоминания об "освобождении" города советской армией при участии советских партизан. Мир не узнал правды из-за англосаксонской цензуры» [192] A. Owsiński. Między nadzieją i pragmatyzmem. Myśl Polska Nr. 423.01.2003. .

Что ж, по крайней мере не одна Россия виновата, уже легче. Хотя трагическое окончание «Бури» уже на территории коренной Польши, судя по многочисленным заявлениям польской стороны, опять же целиком и полностью ложится «несмываемым позором» на Россию. И уж никак не на польских отцов-командиров и тщеславных стратегов из АК, упорно не желающих записывать на свой счет кровавые плоды поднятой ими «Бури»: уничтожение Варшавы и гибель сотен тысяч людей. И то верно, пусть варшавское восстание и захлебнулось в крови, главная цель вдохновителей «Бури» была достигнута: в глазах практически всех поляков виновными в этом остаются русские, а не бравые легионеры, которые ни до, ни после смерти «сраму не имут». Уже потому, что их деяния не просто не подлежат какому бы то ни было осуждению, но и априори являются героическими. Другое дело, если они сами захотят извиниться перед своим народом за понесенные жертвы, как сделал это пан «Бур» перед варшавянами после подавления восстания. Тут уж можно сентиментально прослезиться от проявленного ими благородства, а заодно оставить без внимания то обстоятельство, что эти самые жертвы были им позарез нужны. О чем свидетельствуют слова генерала Окулицкого, возглавившего Армию Крайову после Комаровского-«Бура», сказанные им накануне варшавского восстания: «Вильно и Львов, эти погубленные города, не открыли глаза Западу. Но на этот раз наша жертва будет столь огромна, что они будут обязаны изменить свою зловредную политику, которая приговаривает Польшу к новой неволе».

Поневоле на ум приходит известный персонаж из «Двенадцати стульев» и его бессмертная фраза «Заграница нам поможет», жаль только, в Варшаве образца 1944-го было не до смеха. Что же до англо-американских союзников, которым и посвящалась варшавская бойня, то им потуги навязчивых польских патриотов, как, впрочем, и всякие там общечеловеческие ценности, были, по большому счету, до лампочки. Да и сама АК была им нужна лишь с точки зрения использования ее разведывательной сети, раскинувшейся на территории всей Восточной Европы и европейской части СССР от Риги и до Ростова-на-Дону. Это, слава богу, понимают и здравомыслящие польские историки, сообщая о том, что британцы уже в 1943 г. заявили польским руководителям, что их интересует не восстание, а саботажно-диверсионная и разведывательная деятельность АК. Польская разведка во время войны поставила 44% всех сведений, поступавших из Германии и оккупированных стран. В ноябре 1943 г. главы штабов союзников прорабатывали вопрос о возможной пользе от действий европейских движений Сопротивления во время вторжения союзников во Францию. И тогда же было решено, что действия АК не повлияют на исход боев на Западном фронте [193] W bój bez broni, www.mowiawieki.pl/artykul.html . Вот вам и объяснение причин «бурной», в прямом и переносном смысле, деятельности стратегов из АК, увенчавшейся разгромом варшавского восстания: не мытьем, так катаньем привлечь к себе внимание мирового сообщества и добиться отзывов в международной прессе. И поскольку за ценой они, как известно, не постояли, их усилия не остались незамеченными. На этот раз, в отличие от недавних событий в Вильно и Львове, отклики в прессе действительно последовали.

О Варшавском восстании, которое формально выходит за рамки данного исследования и которое тем не менее является событием слишком масштабным, чтобы помянуть о нем скороговоркой, писать одновременно и трудно и легко. Легко, ибо материала по этой теме — море, ей посвящено необозримое количество работ, причем не только в Польше. Тяжело, потому что значительная, если не преобладающая часть этих публикаций в той или иной мере страдает застарелым недугом — поиском виновных в поражении восстания, повлекшем страшные людские потери, на стороне. А конкретно, на стороне, лежащей к востоку от польских границ. То и дело к позорному столбу истории пытаются пригвоздить то Сталина (и это в лучшем случае), то Россию и русских в целом. Однако как бы ни вскипали страсти, одно остается бесспорным: в книге европейского Сопротивления фашизму вряд ли найдется другая столь же трагическая страница.

Так что же происходило в Варшаве в теплые дни клонившегося к концу лета 1944 года? 23-24 июля варшавяне могли наблюдать результаты гремевшей на востоке операции — паническую эвакуацию оккупантов и их учреждений. Через город в беспорядке тянулись на запад остатки воинских частей, разбитых войсками 1-го Белорусского фронта. В связи с чем немецкие власти отдали распоряжение о привлечении 100 тыс. жителей Варшавы для работ на оборонительных сооружениях. А если прибавить к этому общий переполох в стане нацистов, вызванный покушением на Гитлера 20 июня 1944 г., казалось бы, более подходящего момента для начала восстания трудно было и подобрать. Вместе с тем сам «Бур» еще 14 июля докладывал в Лондон следующее: