Неизвестен Автор - Сборник Наше отечество - Опыт политической истории (Часть 2)

Думается, что наиболее точно ее суть выразил Троцкий в выступлении на IX партконференции, где в бурной дискуссии происходил поиск виновных в поражении под Варшавой. Отводя потоки обвинений от себя и командования Западным фронтом, он сказал, что "нам задача была дана прощупать под ребра белую Польшу, прощупать так крепко, чтобы из этого, может быть, получилась бы Советская Польша". Сам Ленин косвенно подтвердил, что замысел был намного шире разумения простого командующего фронтом и даже РВС Республики: "Вопрос стоял так, что еще несколько дней победоносного наступления и не только Варшава взята (это не так важно было бы), но разрушен Версальский мир". Очевидно, в ЦК считали, что Европа еще не навоевалась.

Для исполнения этого замысла командующий Зап-фронтом М. Н. Тухачевский подходил как нельзя лучше. По

всей видимости, в его карьере немалую роль сыграла характеристика, которую ему, еще командующему 5-й армии Восточного фронта, дал председатель Сибревкома И. Н. Смирнов: "Командарм Тухачевский -- 28 лет, с 1917 года в партии, человек безусловно свой, смелый до авантюризма. Мягкий, поддающийся влиянию, с тактичным комиссаром будет в любом месте отлично командовать не только армией, но и фронтом".

Для похода в Европу необходим был именно такой талантливый, смелый до авантюризма и одновременно послушный командующий. В одном из своих приказов по фронту Тухачевский провозгласил: "На штыках понесем счастье и мир трудящемуся человечеству". Но Европа холодно встретила посланцев счастья. Красноармейцы, принимавшие участие в походе, говорили, что увидели, что поляки, в том числе рабочие, не хотят Советского строя. "За Бугом в нас стреляли и старый и малый", -- писал один солдат в письме, переданном Троцким Ленину. Это сильно деморализовало армию. Солдаты недовольны войной, устали. "Солдатская масса всецело против этой войны", -- говорилось в нем.

Гражданское население в театре военных действий также переживало сложные чувства. Командированный ответработник, побывавший в освобожденных районах, отмечал, что население явно предпочитает Польшу Советской республике. "Нигде антисоветское настроение не так ярко, как в местах, освобожденных от поляков, ибо экономически эти места сильно оживились во время оккупации...". Но подобные тревожные сигналы растворялись в подавляющем самоуверенном настроении партийно-государственного руководства.

Наверное никогда за три послеоктябрьских года советское правительство не чувствовало такой уверенности и прилива сил, как в последние месяцы 1920 года. В октябре были заключены предварительные условия мирного договора и прекращены военные действия с Польшей. В ноябре Красная армия победоносно завершила гражданскую войну, опрокинув в Черное море врангелевские войска. На хозяйственном фронте отлаженный продовольственный аппарат ударными темпами вел выкачку хлеба у крестьян и гнал его в промышленные районы. Продовольственный паек рабочих Москвы и Петрограда приобрел небывалые для последних лет размеры и регулярность.

Накормленные рабочие увеличивали производительность труда. Промышленность в ноябре -- декабре начи

нает наращивать выпуск продукции. На 1921 год планируется почти двойное увеличение программы производства. Знаменитый приказ No 1042 наркома путей сообщения Троцкого принес ощутимые результаты и самый разрушенный участок народного хозяйства -- железнодорожный транспорт также переживал подъем. Сократилось количество "больных" паровозов и вагонов, увеличился объем перевозок.

Ввиду устранения внешней опасности, партия большевиков позволяет себе немного расслабиться и заняться накопившимися внутренними разногласиями и проблемами. Дискуссия о "верхах" и "низах" в партии плавно переходит в русло более широкой дискуссии о профсоюзах. Троцкий, вдохновленный своими административными успехами на транспорте, 3 ноября на комфракции V Всероссийской профсоюзной конференции бросает лозунги "огосударствления" профсоюзов и "завинчивания гаек военного коммунизма". Его менее решительные товарищи, не склонные экспериментировать с пролетариатом, стоят за сохранение статус кво профсоюзов и даже допускают возможность расширения рабочей демократии, но в области отношений с крестьянством готовят не менее радикальный проект.

Ленин, забыв о своих же словах на VIII съезде РКП (б), что "нет ничего глупее, как самая мысль о насилии в области хозяйственных отношений среднего крестьянина", активно поддерживает, зародившуюся в недрах Наркомпрода, идею широкомасштабного применения государственного принуждения в сельскохозяйственном производстве, которая в конце декабря находит свое законодательное выражение в принятом VIII съездом Советов постановлении о мерах укрепления и развития крестьянского хозяйства. На этом же съезде в ответ на лавину предложений, как со стороны меньшевиков и эсеров, так и со стороны части комфракции, отказаться от политики разверстки и перейти к системе продналога, Ленин хладнокровно отвечает, что не видит в этом "ничего конкретного и делового".

Параллельно идет волна декретов в плане "ликвидации" денег. В конце 1920 -- начале 1921 года отменяется оплата городским населением государственных услуг по снабжению продовольствием, ширпотребом, топливом, медикаментами, плата за жилье, пользование телеграфом и телефоном. ВСНХ национализирует остатки мелких предприятий. Малейшие проблески сомнений гасятся необычайно

дружным хором голосов, уверенных в скором и непосредственном переходе к социалистическому строительству.

На исходе 1920 года государственная воля выжимала из системы военного коммунизма беспрецедентное ускорение, и помыслы руководства были устремлены только вперед, что не позволяло заглянуть за внешнюю оболочку и понять, что основные узлы общественного организма находятся на грани разрыва. Впрочем даже от очевидных проблем предпочитали отмахиваться. Достаточно сказать, что вопрос о тамбовском восстании впервые был рассмотрен в ЦК РКП (б) лишь в начале 1921 года, т.е. только через пять месяцев после его начала.

Внешнее благополучие было самым резким образом нарушено со вступлением страны в 1921 год. С новым годом кризис перешел через грань подспудного созревания в открытую форму и первый его удар пришелся по стальным артериям республики -- железнодорожному транспорту, который начал катастрофически снижать объем перевозок из-за недостатка топлива. Проблема топлива оказалась напрямую связанной с отношениями с крестьянством и продовольственной политикой. Заготовка дров в порядке повинности велась крестьянами крайне вяло. Заготовка же методом хозяйственного подряда, ввиду ее капиталистического характера, была упразднена еще осенью 20-го. Шахтеры, которые видели только хвосты хлебных маршрутов, проносящихся с Кубани мимо Донбасса в центр, разворовывали остатки угля для обмена на продовольствие.