Ричард Данн - Эпоха религиозных войн. 1559—1689

Практически все основные участники Тридцатилетней войны получили по Вестфальскому договору часть земель. Франции досталась часть Аляски и Лотарингии, Швеции — Западная Померания на балтийском побережье. Бавария сохранила часть земель Пфальца и свое место в курфюрстате. Саксония получила Лужицу. Бран-денбург, учитывая его пассивную роль в войне, присоединил к себе Восточную Померанию и Магдебург.

Даже сын Фредерика V, будущий король Богемии, не был забыт: ему был возвращен Пфальц (правда, урезанный в размерах) и презентовано 8 мест в коллегии электората. Швейцарская Конфедерация и Голландская республика были признаны независимыми от Священной империи. Ни Испания, ни Австрия Габсбургов не получили территорий в 1648 г., однако испанским Габсбургам и так принадлежал самый большой блок земель. И Фердинанду III пришлось более жестко, чем его отцу перед восстанием в Богемии, контролировать политическую и религиозную ситуацию в Австрии и Богемии. Вряд ли можно было сказать, что каждый получил по договору достаточно за 30 лет войны. Но государство в 1648 г. казалось необычно стабильным и прочным; политические границы Германии были практически неизменными до прихода Наполеона. Религиозные границы сохранились и до XX в.

Вестфальский мирный договор положил конец Религиозным войнам в Центральной Европе. Даже после 1648 г. Тридцатилетняя война в произведениях XVII и XVIII вв. считалась примером того, как не надо вести войну. По мнению авторов того времени, Тридцатилетняя война продемонстрировала опасность религиозных волнений и армий, возглавляемых наемниками. Философы и правители, презирая религиозные варварские войны XVII в., пришли к иному способу ведения войны с армией, профессиональной настолько, чтобы избежать мародерств, и введенной в такие рамки, чтобы максимально избегать кровопролитий. Для исследователей XIX в. Тридцатилетняя война казалась гибельной для нации по многим причинам, в том числе потому, что она на долгие века затормозила национальное объединение Германии. Ученые XX в., возможно, и не были столь одержимы идеей объединения Германии, но они яростно критиковали Тридцатилетнюю войну за абсолютно не рациональное использование людских ресурсов. Один из историков так сформулировал свои мысли: «Духовно бесчеловечный, экономически и социально разрушительный, беспорядочный в своих причинах и запутанный в своих действиях, безрезультатный в итоге — это выдающийся в европейской истории образец бессмысленного конфликта». Это высказывание подчеркивает самые негативные аспекты войны. Сложно найти в этом конфликте плюсы. Современные критики проводят не совсем приятные для нас параллели между идеологическими позициями и жестокостью середины XVII в. и нашим современным стилем постоянной войны. Поэтому Бертольт Брехт выбрал Тридцатилетнюю войну в качестве периода для своей антивоенной пьесы «Мамаша Кураж и ее дети», написанной после окончания Второй мировой войны. Но безусловно, аналогии между Второй мировой и Тридцатилетней войной натянуты: когда в итоге все устали от войны, дипломаты в Вестфалии смогли прийти к заключению мира.

На протяжении второй половины XVII в. Священная Римская империя была страной-фантомом с тщательно продуманным механизмом управления, который, однако, больше не мог функционировать. Последняя победа князей над императором в Вестфалии еще раз доказала неспособность имперского правительства издавать законы, устанавливать налоги, вести переговоры с другими странами. Независимость могла быть достигнута лишь на местном уровне, в 300 княжествах и имперских городах. В этих княжествах (среднее население которых составляло всего 40 тысяч человек) была заметна превалирующая в XVII в. тенденция к установлению абсолютизма. Каждый князь желал иметь свою собственную, пусть и небольшую, но постоянно действующую армию на случай новой войны. Многие князья распускали свои федеральные собрания. Они строили роскошные особняки и дворцы в стиле баррокко — блистательные символы власти. И окружали себя пышным двором и церемониалами под стать Людовику XIV в Версале. Армии и двор стоили денег, которые князья получали, устанавливая множество налогов. Эти налоги замедляли развитие предпринимательства. Груз, проплывавший около 40 сотен миль по Рейну от Базеля до Кельна, должен был пройти около 30 проверок, так что в итоге обилие налогов и пошлин делало торговлю невыгодной. Из-за помех в бизнесе города Германии продолжали терять население, богатства и свою значимость. Князья ратовали за становление верховной власти при крепком и прочном местном предпринимательстве, точно так же они рассчитывали на установление прочных отношений с другими странами. Договор 1648 г. подтвердил их право на установление дружественных отношений с другими странами. Во второй половине XVII в. Франция часто перекупала князей, превращая их в своих сообщников, в то время как сама нападала на Германию. Когда Людовик XIV вторгся на земли Рейна, 20 тысяч германцев служили в его армии. Хотя император приказал парламенту объявить войну против Франции, большинство княжеств Западной Германии отказались принимать участие в имперской войне, а шесть из восьми курфюрстов стали союзниками Людовика.

Особый интерес в это время представляют несколько германских княжеств, которые после 1648 г. стали довольно значительными, чтобы играть роль на международной арене. Две страны — Австрия и Бранденбург — стремительно развивались на протяжении второй половины века. Габсбурги превратили свою австрийскую династию в новую монархию Данубии, в то время как в Северной Германии Гогенцоллерны в Бранденбурге заложили основы новой страны, ставшей в XVIII в. королевством Пруссия. Три прочих страны в Германии — Саксония, Бавария и Пфальц — также имели шанс, как и Бранденбург, укрепить свое положение в XVII в., но они не смогли им воспользоваться. Положение курфюрста Пфальца было особенно незавидно, поскольку, как только его люди стали оправляться от потерь Тридцатилетней войны, Пфальц был дважды захвачен Людовиком XIV. Курфюрст Саксонии растратил всю свою энергию и богатство страны в попытках сохранить свой статус короля Польши. Князь Баварии, который ранее играл ключевую роль в католической реформации и Тридцатилетней войне, теперь спустил свои богатства на поддержание двора в Мюнхене; в делах международных Бавария полностью поддерживала Францию. И Габсбурги, и Гогенцоллерны владели землями, расположенными на восточных границах империи; обе династии обращали свои взоры на восток на протяжении конца XVII в. и строили свои государства по образцу Турецкой империи, Польши и Швеции.