Владимир Куковенко - Как подменили Петра I

После того, как у Петра родился сын, названный также Петром, он особенно стал нетерпим к Алексею и вынудил его написать отречение от престола. Потом Петру и этого показалось мало, и он заставил Алексея дать клятву принять монашество. Подобные преследования заставили Алексея бежать в Австрию и искать защиту у императора.

Уже находясь в Австрии, Алексей рассказывал вице-канцлеру Шенборну, что отец и Екатерина приставили к нему Меншикова с целью его опоить. И хотя подобные подозрения, высказанные царевичем, воспринимаются несколько наивными, если не смешными, в них есть изрядная доля правдоподобия: случаев смерти от неумеренного пьянства в окружении Петра было слишком много. В 1710 году в Санкт-Петербурге его племянница Анна Иоанновна сочеталась браком с племянником прусского короля Фридрихом Вильгельмом, герцогом Курляндским, который умер спустя несколько дней после свадьбы от слишком обильных и непривычных для него винных возлияний. Возможно, Петр поручил Меншикову таким же способом избавиться и от ненавистного ему Алексея.

Чтобы выманить Алексея в Россию, Петр дал клятвенное обещание полностью простить его и не лишать своей милости. Он писал: «Обнадеживаю тебя и обещаю Богом и судом Его, что никакого наказания тебе не будет, но лучшую любовь покажу тебе, если ты воли моей послушаешься и возвратишься».

Но сразу же по возвращению Алексей был подвергнут строгим расспросам и пыткам. Как бы снимая с себя ответственность за судьбу сына, Петр назначил ему в судьи духовенство и сто двадцать своих ближайших сподвижников. Духовенство малодушно уклонилось от защиты царевича и предоставило Петру полную волю судить его или простить, подкрепив свое решение цитатами из Ветхого и Нового завета. Гражданские же и военные лица, назначенные в судьи, начиная с Меншикова, все как один дисциплинированно приняли угодное Петру решение.

Официально было объявлено, что Алексей умер от апоплексического удара сразу же после прочтения приговора. Но, скорее всего, это была ложь, и царевич все же принял смерть от рук палача. Современники оставили несколько версий относительно того, как он был казнен. По одним известиям, его задушили подушками, по другим — ему собственноручно отрубил голову сам Петр. Предположение мрачное, но не лишенное правдоподобия, учитывая растущую с годами неприязнь Петра к Алексею и его желание отдать престол своим детям от Екатерины.

Иностранные резиденты, ссылаясь на достоверные источники, доносили в Европу, что Петр рано утром в день оглашения приговора в сопровождении нескольких близких людей отправился в Петропавловскую крепость, где находился Алексей, и в течение двенадцати часов подвергал его жестоким пыткам и истязаниям. Царевич умер под кнутом.

Подтверждение этому находится и в записной книге гарнизонной канцелярии. Там отмечено, что Алексея в течение трех дней пытали в присутствии царя, причем пытки повторялись дважды в день и продолжались по многу часов.

Есть основания подозревать, что пытки царевича начались несколько раньше, чем это отмечено в официальных документах. Спустя месяц после смерти Алексея были казнены три крестьянина, которые стали невольными свидетелями его истязаний в Петергофе в мае того же года.

Историки, основываясь на материалах следственного дела, представили Алексея слабовольным и трусливым человеком, который ради спасения своей жалкой жизни выдал всех своих друзей и переложил на них ответственность за свои проступки. Но надо учитывать и то, что Петр, отстраняя Алексея от наследования власти, нуждался в оправдании своих действий в глазах сподвижников и народа. Именно ему нужно было представить Алексея как ничтожного человека, совершенно не пригодного ни к военным, ни к гражданским делам и тем более к управлению государством. Поэтому можно допустить, что следственное дело было переписано с целью подчеркнуть именно эти качества царевича. Не стоит предполагать, что царевич проявил во время допросов и пыток необыкновенное мужество и самообладание, но все же, как кажется, он вел себя несколько достойней, чем это представили впоследствии его откровенные враги.

Как показали материалы следственного дела, Алексей едва ли был достоин смерти и тем более изуверских пыток. Следствие не обнаружило никаких следов заговора против Петра, и единственная вина царевича состояла в том, что он без симпатии относился к Петру, его окружению и его делам и несколько неосторожно высказывался об этом. Поэтому в казни царевича просматривается откровенное желание Петра и Екатерины оставить престол своим детям. Отчасти это предположение подтверждает и дальнейшее поведение Петра: на другой день после смерти сына, 27 июня 1718 г., Петр устраивает многодневные празднества по случаю годовщины Полтавской баталии, затем по случаю своего тезоименитства и спуска на воду очередного корабля. На последнем мероприятии, как отметил гарнизонный журнал, «его величество и прочие господа сенаторы и министры веселились довольно».

О том же писал и австрийский резидент в России Плейер: «Царь на другой день (после казни Алексея) и после был очень весел. Семейство Меншикова в тот же вечер заметно радовалось, и тогда же благодарили Бога в церкви».

Можно понять эту хищную радость Петра и его ближайшего сподвижника: одному казалось, что он устранил последнее препятствие со своего царственного пути и закрепил российский трон за своими детьми, другому — что он избавился от неминуемой опасности, поскольку Алексей грозил ему казнью после своего воцарения за перенесенные от него издевательства.

Спустя месяц после смерти царевича Петр, находясь в Ревеле, отправил Екатерине письмо, смысл которого весьма темен и загадочен: «Что приказывала с Макаровым, что покойник нечто открыл (расскажешь), когда Бог изволит вас видеть; я здесь услышал такую диковинку про него, что чуть не пуще всего, что явно явилось».

Прежде всего, читателю стоит обратить внимание на неумение Петра свободно и вразумительно излагать свои мысли. Послание это темно не только из-за таинственных намеков, но также из-за элементарной безграмотности Преобразователя.

Следующее, что обращает на себя внимание в этом письме, так это отсутствие каких-либо переживаний по поводу смерти сына. Петра волнуют некие таинственные обстоятельства, которых Алексей не открыл даже под пыткой, но сама смерть сына оставляет его равнодушной.

Интересно это письмо и тем, что показывает царевича Алексея в более выгодном свете, чем это принято в официальной историографии. Он, видимо, проявил во время пытки немалое самообладание и не выдал своим мучителям каких-то важных обстоятельств.