Михаил Горбачев - Жизнь и реформы

16 августа помечена беседа с Генеральным секретарем ЦК Компартии Чехословакии Милошем Якешем. Он поделился намерением создать комиссию с привлечением творческих сил, чтобы оживить работу ЦК, которая «очень забюрокрачена». Большая часть разговора была посвящена предстоящему совещанию в Праге.

Время отпуска быстро истекало…

Красноярские впечатления

5 сентября я вернулся в Москву, а 12-го отправился в Красноярский край. Удивительная поездка, давшая столько впечатлений! Везде: будь то затерявшаяся в предгорьях Саян деревушка Сизая или крупнейший в мире комбинат по выплавке цветных металлов в заполярном Норильске — интереснейшие встречи с людьми, на редкость откровенный разговор о жизни.

То, что я, едва вступив на красноярскую землю, услышал от жителей поселка Емельянове (во время короткой остановки на пути из аэропорта в Красноярск), оказалось, в сущности, общим мнением жителей края: «Перестройка нужна, но, к сожалению, начальство плохо перестраивается и все остается по-прежнему». В общем, с ходу я попал под обстрел, телевидение все это показывало, загудела не только страна, но и зарубежье: «Сибиряки, мол, устроили Горбачеву «баню».

Опять перекосы в планировании — гнали мощности, оставляя «на потом» социальную инфраструктуру. А что делать с этими мощностями без человека? Раньше многое делали за счет заключенных, теперь их численность значительно сократилась — другие времена. Местные власти всякий раз пасовали перед министерствами в социальных делах, и это обернулось тяжелейшими последствиями.

Во время беседы в филиале Сибирского отделения АН СССР я спросил первого заместителя председателя крайисполкома Абакумова:

— Как же так получилось? Чем занимался крайисполком?

— Мы сражались, — отшутился он.

— Как сражались, — продолжил я шутку, — если нет среди вас ни одного «погибшего»?

А когда в зале стихли оживление и смех, закончил:

— И ведь проиграли вы сражение полностью. Выход один — ставить вопрос ребром перед министерствами, вплоть до остановки производства. Если сейчас круто не повернемся к интересам человека, вложенные миллиарды пойдут по ветру.

Кстати, на той же встрече завязался у меня диалог о новых формах хозяйствования на селе с директором совхоза «Назаровский» Аркадием Филимоновичем Вепревым, человеком очень интересным и до крайности неудобным для местных властей. Не любили они его за то, что открыто говорил о бездарности руководства аграрным комплексом края. И на этот раз высказал свою точку зрения без обиняков:

— Что получается в Красноярском крае? Бурно развивается промышленность, причем строят, часто не зная зачем. Сельское хозяйство доведено до ручки. Таких совхозов, как наш, единицы. Но и они начинают хиреть, все валится. Ставили эти вопросы давно, а результат пока один — приклеили ярлык диссидентов.

Еще в бытность Косыгина Председателем Совета Министров СССР, кому-то в голову пришла идея разместить в южной части края комплекс предприятий энергетической, электротехнической, алюминиевой и других отраслей промышленности. Концентрация на маленьком пятачке более десятка заводов оказалась трудной для строительства и непродуманной с точки зрения заложенных там технологий. Это была авантюра, ибо требовалось огромное привлечение рабочей силы со стороны — все ведь делалось в малонаселенном районе. Вдобавок такая концентрация промышленности привела к огромной нагрузке на природную среду. Действовали как колонизаторы, изуродовали район. А какая там красотища! Кстати, у меня иногда возникал вопрос, и не только в Сибири: почему самые вредные производства стараются разместить в самых живописных природных уголках?

Беспрецедентный ущерб, наносимый природе, отразился и на судьбе малых народностей, веками считавших эту землю своей.

Вокруг Норильского комбината-гиганта практически была разрушена среда обитания аборигенов края. Растоптали не только землю, но и вековые устои жизни людей, превратив их в изгоев. На месте земли предков — мертвая зона, как после страшного стихийного бедствия. Поразительно — из прибыли комбината, составлявшей фантастическую по тем временам цифру миллиард сто миллионов рублей, не выделили десятка миллионов, чтобы обустроить жизнь малочисленньгх народов. И как было не понять выступление на встрече с трудящимися талантливого эвенкийского писателя Алитета Немтушкина: «Оставьте нам природу, без природы мы не выживем». Он даже обратился с просьбой создать по примеру США резервации для сохранения аборигенов и среды их обитания.

Да, не поездка, а головная боль. Все дни со мной был Олег Шенин, ставший недавно первым секретарем крайкома партии. На встрече с рабочими Надеждинского металлургического комбината в Норильске я затронул проблему аппарата управления. Сказал, что по стране он составляет 18 миллионов человек на 125–127 миллионов работающих. Из них 2,5 миллиона — в министерствах и ведомствах, остальные — на предприятиях. Некоторые из присутствовавших настроились весьма решительно на борьбу против чиновников. Когда я сказал, что один рабочий прислал мне письмо с предложением дать команду «Огонь по штабам!», послышались голоса: «Правильно!»

— Что же тут правильного? — спрашиваю. — Мы ведем перестройку и отвечаем за то, чтобы не расколоть страну на враждующие лагери, не сталкивать людей лбами. Известно и то, к чему «огонь по штабам» привел в Китае: 15 лет не могли разобраться в содеянном. Сегодняшние проблемы мы не можем решать методами 37-го года. Надо действовать через выборы, использовать гласность. Желание у всех одно: хочется побыстрее улучшить дело. Но надо делать так, чтобы не наломать дров.

Первый и самый общий вывод от поездки: люди меняются, укрепляются в перестроечных настроениях. И свою поддержку демонстрируют открыто. В Норильске генсека встречал весь город, народ молодой, открытый, настроенный наступательно. То, что еще недавно начальству сходило с рук, теперь подвергается критике.

Я теперь понял, почему письма идут не в крайком, а в ЦК. Люди ходят, обивают пороги контор, чиновники хамят, по пустяковым вопросам — волокита. В горкомах партии и в местных органах власти сидят божки. Какое может быть самочувствие у людей при виде всего этого? Норильск дает миллиардные прибыли государству, а в городе безобразное положение с коммунальным хозяйством, транспортом. В Кайеркане (рядом с Норильском) нет бани. И это на Севере! Что больше всего огорчало людей? То, что большинство местных кадров действуют так же, как три, пять, десять лет назад. С них, что называется, как с гуся вода. И не случайно в ходе выборов заменили тогда половину секретарей парторганизаций.