Джон Феннел - Кризис средневековой Руси 1200-1304

Александр с триумфом вернулся во Владимир, где его встретили «у Золотых ворот митрополит и вси игумени и гражане и посадиша и на столе отца его Ярослава», и «бысть радость велика в граде Володимери и во всей земли Суждальскои» 45. Его возвращение знаменовало конец борьбы между наследниками Всеволода III и начало новой эпохи подчинения Руси татарскому господству. Андрей и его сторонники сошли с политической сцены, хотя отметим, что Андрей позже вернулся из Швеции и получил от Александра вотчины в Суздале и Нижнем Новгороде после того, как между братьями произошло что-то вроде примирения, а союзник Андрея Ярослав в конце концов стал великим князем во Владимире. Но тем не менее организованному сопротивлению татарам со стороны русских князей на долгое время пришел конец. Настало время реальной зависимости Руси от Золотой Орды, которое продолжалось еще в течение ста с четвертью лет. Так называемое татарское иго началось не столько во время нашествия Батыя на Русь, сколько с того момента, как Александр предал своих братьев.

Четырнадцать лет, прошедшие между победой татар над Юрием Всеволодовичем на реке Сити и разгромом его племянников Андрея и Ярослава под Переславлем, были отмечены, как указывалось раньше, еще одним крупным изменением структуры всей Руси, а именно фактическим прекращением политических отношений между северными и южными русскими жителями. О связях Владимира и Киева в этот период мы знаем только, что в 1245 году в Киеве, согласно не всегда достоверным сведениям из Ипатьевской летописи, правил ставленник великого князя Ярослава боярин Дмитр Ейкович. В 1248 или 1249 году, однако, Александр получил от вдовы Гуюка номинальную власть над Киевом. Но известно, что он так никогда туда и не поехал. Вместо этого он вернулся из Монголии княжить во Владимир и Новгород46. С тех пор нам ничего не известно о политических связях между Суздальской землей и югом Руси4', в источниках нет никаких упоминаний о каких-либо посольствах в старую столицу, сохранялись лишь формальные связи между главой православной церкви, который оставался «митрополитом киевским и всея Руси», и его епархией. Киев и вся Южная Русь как будто выскользнули из рук правителей Северо-Восточной Руси, и даже князья Волынской и Галицкой земель почти не проявляли интереса к своему восточному соседу. Чуть больше столетия понадобилось Литве, чтобы прибрать к рукам большую часть старого Киевского государства на юге, а также восточную половину Волынской земли. С тех пор борьба за контроль над богатыми украинскими землями тянулась веками, то и дело вовлекая Москву в истощающие войны с Западом. Начало правления Александра Невского явилось во многих смыслах крутым поворотом в истории Руси.

Правление Александра Невского (1252–1263)

Короткое правление Александра Ярославича в качестве великого князя Владимирского не принесло неожиданностей Оно было отмечено именно той самой политикой уступок, которая естественно вытекала из предшествующей деятельности Александра: крепкие связи с татарами из Золотой Орды и подчинение любому требованию хана; решительные действия в отношении Запада, бескомпромиссность по отношению к католической церкви и твердая поддержка православной церкви, не лишенная смысла политика в отношении оппозиционных элементов в Новгороде, незамедлительное подавление малейших признаков восстания или оппозиции против его собственной или татарской политики, твердый контроль над своими родичами. Его стиль правления в точности соответствовал тому, который можно восстановить задним числом из пышных славословий автора «Жития», кем бы он ни был, написанного лет через двадцать после смерти Александра. К сожалению, более достоверные источники, летописи, не случайно изобилуют пропусками за этот период, как, впрочем, и за предшествующий, — не потому, что это время было эпохой большего культурного бесплодия, нежели любой другой период русской истории, но по причине своеобразных последствий горизонтальной системы наследования старейшинства. Тот факт, что титул великого князя вслед за Александром наследовали сначала два его брата (один из которых, несомненно, был настроен враждебно по отношению к нему), затем два его сына, а затем сын враждебно настроенного брата, означает, что отдельные фрагменты личной летописи Александра были сначала уничтожены или исправлены, затем восстановлены, а затем снова уничтожены или исправлены. Неудивительно поэтому, что большинство сведений о его правлении исходит не из летописи Владимира, а из несколько более объективной Новгородской летописи. «Житие», как и можно было ожидать, ничего не добавляет к тому, что известно из летописей. В самом деле, в этом произведении до предела сжато или просто опущено все, что может быть истолковано как хотя бы бросающее тень на образ Александра.

Даже несмотря на захват Андреем великокняжеского престола во Владимире в 1249 году, Александр никогда не сталкивался с проблемой наследования в связи со своими родичами, ростовской ветвью Всеволодовичей, потомками Константина. В соответствии с любопытным законом «наследования старейшинства» о (котором нельзя сказать, что он строго соблюдался применительно к престолу во Владимире в течение большей части XIII столетия) право старейшинства, т. е. право быть великим князем, переходило горизонтально от брата к брату, а когда очередное поколение князей выбывало, престол переходил к старшему сыну старшего брата. Однако дети тех князей, которые умирали раньше своих отцов или своих правящих дядьев, оказывались вместе со своими потомками навсегда лишенными права наследования великокняжеского престола. Именно это произошло со старшей ветвью Всеволодовичей. Два старших сына Константина, Васильке Ростовский и Всеволод Ярославский, умерли в 1238 году; в результате все их потомки оказались за чертой претендентов на владимирский престол. Что касается третьего сына, Владимира Угличского, он умер в 1249 году, т. е. раньше Святослава, который, хотя и потерял престол годом раньше, дожил до 1253 года. Следовательно, дети Владимира также были, по-видимому, исключены из числа наследников титула великого князя. Поскольку все дети Юрия умерли в 1238 году, не оставив наследников, открылся путь для потомков Ярослава, и, действительно, титул великого князя владимирского, позднее московского и всея Руси, оставался в руках этой ветви рода до конца XVI столетия. Никто из потомков Святослава или Ивана никогда не претендовал на золотой престол, они по какой-то причине были также исключены из числа наследников

Трудно сказать, какими именно были отношения между Александром и потомками Константина, князьями Ростова, Ярославля, Углича и Белоозера. Удалось ли им образовать совершенно отдельную часть княжеского рода со своими собственными правами, своими собственными узами вассальной верности? Или они находились в той или иной форме зависимости от великого князя владимирского? Источники не сохранили никаких упоминаний о договорах, и можно только делать предположения о характере их взаимоотношений По нашему мнению, потомки Константина находились в определенной форме зависимости и подчинения по отношению к великому князю. Прецедентом для этого послужили события 1227 года, когда великий князь Юрий сместил своего племянника Всеволода Константиновича, отослав его править в Южный Переяславль, как будто тот был его сыном или младшим братом. И во время правления Александра происходило нечто подобное: в 1256 году он послал старшего князя, Бориса из Ростова, в Золотую Орду с деликатной миссией «просити за» Андрея, вернувшегося год назад из Швеции 48 Спустя два года Борис вместе с другими князьями поехал в Орду под началом Александра, а в 1259 году он вместе с Александром и Андреем прибыл в Новгород для проведения татарской переписи. Во всех этих событиях Борис участвовал как подчиненный Александра.