Ольга Грейгъ - Тайная доктрина третьего рейха

Как известно, в мае 1960-го на одной из улиц Буэнос-Айреса Эйхман-Риккардо был схвачен израильскими агентами и тайно вывезен в Израиль на самолете «Эль-Аль», который прилетел в Буэнос-Айрес на празднование 150-летия независимости Аргентины.

Престарелого пленника после двухгодичного заключения повесили в ночь с 31 мая на 1 июня 1962 в тюрьме города Рамле. Отказавшись от капюшона, Эйхман смело смотрел в глаза немногочисленным присутствовавшим, сказав напоследок, что вскоре обязательно встретится с ними вновь и умирает с верой в Бога.

После повешения состоялась миссия заключительного обряда , когда тело Эйхмана было сожжено, а пепел развеян над Средиземным морем за пределами территориальных вод Израиля. Окончательный акт возмездия над главой фашистской инквизиции стал обрядом жертвоприношения во имя вероисповедания холокоста.

Отношения пришедших к власти национал-социалистов с христианством складывались не совсем гладко. Партия не становилась на сторону какой-либо одной из христианских конфессий, ведущих жаркие споры в первой трети XX века в раздираемой противоречиями стране. Но и не решалась выступить против веры вообще. Однако католицизм с его наднациональным характером и полным автономным существованием оставался серьезным противником для того, кто стремился занять место единосущного и единолично отвечать за будущее немецкой нации. «Католицизм сломает хребет всякому национализму», — самоуверенно заявил в одной из своих статей редактор баварского «Национального вестника» д-р Моэниус. И ошибся с прогнозом.

До 1933 г. иерархи католической церкви запрещали своей пастве вступать в ряды НСДАП; непокорным грозили недопущением к причастию и другими карами. Но неприятие большинством из священнослужителей Веймарской республики и марксистов в конце концов сделало их отношение к нацистам более лояльным. К примеру, еще в 1922 г. выступавший на католическом съезде мюнхенский кардинал Фаульхабер назвал большевистские газеты и их лозунги «баснями еврейской прессы», а революцию «клятвопреступлением и государственной изменой». А в апреле 1933 г. даже был создан пронацистский Союз католических немцев «Крест и орел».

Известно, что прелат Людвиг Каас, лидер партии Центра, объединявшей политические группировки католического направления и одновременно — доверенное лицо статс-секретаря Ватикана кардинала Пачелли, не единожды выступал за коалицию с национал-социалистами. На Фрайбургском соборе католиков Каас заявил: «Никогда еще германский народ не ждал с таким нетерпением прихода подлинного вождя, никогда еще не молил о нем так горячо, как в эти дни, когда у всех у нас тяжело на душе, ибо страшные беды обрушились на наше Отечество и нашу культуру».

Кардинал Пачелли, обретший новый опыт выгодного взаимодействия с властью благодаря подписанным Латеранским соглашениям, советовал прелату Каасу искать сотрудничества с национал-социалистами. Еще 11 февраля 1929 г. в Латеранском Апостольском Дворце (Palazzo Laterano) кардиналом Пьетро Гаспарри, представлявшим Римско-Католическую церковь, и премьер-министром Италии Бенито Муссолини, действовавшим от имени короля Виктора Эммануила III, были заключены соглашения, по которым Ватикан обретал права независимого государства. С тех пор и поныне Ватикан признается суверенным государством, которое может устанавливать дипломатические отношения с другими государствами; личность Папы объявлялась священной и неприкосновенной; католицизм становился официальной государственной религией. Так итальянский кумир Адольфа Гитлера урегулировал взаимные претензии между Италией и Святым престолом и разрешил существовавший с 1870 г. «Римский вопрос». Что в период существования фашистской диктатуры в Италии обеспечило режиму Муссолини поддержку Ватикана.

Именно Людвиг Каас сыграл важную посредническую роль в деле подписания конкордата между Ватиканом и Третьим рейхом в 1933 году.

Зато непримиримая позиция наци к марксистам активно привлекала других верующих — протестантов. В Германии 1930-х годов религиозным большинством оставались протестанты, а не католики, и они сами резко выступали против «безбожного марксизма» и «иудейского материализма». Немудрено, что в протестантских районах Германии командиры СС и СА отправляли подчиненных на богослужения.

Но были и такие в среде религиозных общин и течений, кто пытался полностью связать себя с национал-социализмом. К примеру, в июне 1932 г. группы верующих и пасторов Тюрингии, Саксонии и Мекленбурга объединились в «Движение немецких христиан за веру», поставив целью создать единую немецкую государственную Церковь.

Руководимые пастором, членом НСДАП Иоахимом Хоссенфельдером «Немецкие христиане» представляли собой национал-социалистическую фракцию в лоне Евангельской церкви. Уже в 1933 г. из 17 000 протестантских клириков 3000 были участниками этого Движения. «Германия — наша задача, Христос — наша сила!»; «Господь сотворил закон, предусматривающий расовую суть нашего народа, которая воплотилась в фюрере Адольфе Гитлере и созданном им национал-социалистическом государстве»; «Один народ — один Бог, — один Рейх, — одна Церковь!» — декларировалось в «Руководстве для движения немецких христиан». Известно, что «Немецкие христиане» часто называли себя «штурмовиками Иисуса Христа».

К «Немецким христианам» принадлежали глава фракции НСДАП в прусском ландтаге Ганс Керрл; будущий гауляйтер — руководитель оккупационного режима в Белоруссии группенфюрер СС Вильгельм Кубе, другие видные руководители нацистской партии.

В рядах членов национал-социалистической партии были священники, которые вошли в движение с самого начала его зарождения. Тот же капеллан восточно-прусского военного округа Людвиг Мюллер, который организовал встречу Гитлера с будущим министром рейхсвера Бломбергом. В год прихода Адольфа Гитлера к власти Мюллер стал советником фюрера по делам Протестантской церкви; а в июле того же 1933 г. избран Имперским епископом.

Чтобы дискредитировать НСДАП, политические противники не единожды предпринимали попытки обвинить наци в антихристианстве. Однако их усилия были тщетными. Потому что долгие годы Гитлеру удавалось примирять всех — от католиков и протестантов до приверженцев атеизма и неоязычества — не становясь на позиции отдельной стороны. И тем самым добиваясь поддержки людей, исповедующих любую форму веры (или безверия). Однако уже накануне выборов фюрер делает расчетливый шаг: в радиообращении 1 февраля 1933 года он дает обещание содействовать распространению христианства «как основы нашей национальной морали».