Олег Вишлёв - Сталин и Гитлер. Кто кого обманул

т) ходатайство о скорейшем по возможности приеме на советскую территорию беженцев, уже несколько месяцев содержащихся нами в лагерях под Перемышлем.

Соглашение о времени начала акции.

Протокол рабочего заседания советской и германской контрольно-пропускных комиссий по эвакуации беженцев Краков, 29 марта 1940 г.

Присутствовали:

от советской главной комиссии: господин Владимир Степанович Егнаров , председатель, господин Игнат Иванович Невский , член главной комиссии, господин Виктор Никитич Лисин, член местной комиссии;

от германской главной комиссии: губернатор д-р Отто Вехтер, председатель, майор жандармерии Фладе, заместитель председателя, господин генеральный консул Вальтер и референт Баум.

I

Комиссии едины во мнении, что работа должна быть начата как можно скорее. Предпосылкой для этого является получение от внешнеполитических представительств обеих сторон удостоверений для членов комиссий.

Согласно заявлению германского посольства в Москве и российского [437]посольства в Берлине эти удостоверения будут подготовлены и подписаны 1.4.1940 г.

Комиссии пересекут границу и приступят к работе через три дня после того, как поставят об этом в известность пограничные власти другой стороны.

II

Беженцы будут приниматься независимо от их национальной принадлежности.

III

К категории беженцев должны быть отнесены лица, которые в 1939 г. находились на работе (вне родных мест.— О.б.) и в результате военных действий оказались отрезанными от своего постоянного места жительства, своих семей и своего имущества.

Будут приниматься также лица, которые находились на учебе или в отпуске вне родных мест и в результате военных действий оказались отрезанными от своего постоянного места жительства, своих семей и своего имущества.

IV

В целях обеспечения нормальной работы пунктов пограничного контроля при пропуске беженцев стороны договаривают- ся о следующем: германская контрольно-пропускная комиссия принимает и эвакуирует на свою территорию 5000 беженцев, после чего 1000 беженцев принимает советская контрольно- пропускная комиссия. Затем этот порядок повторяется [438].

V

Германская и Советская комиссии обращаются по всем вопросам обеспечения (жильем, рабочими помещениями, питанием, смазочными маслами и горючим для автотранспорта) к назначаемым другой стороной компетентным Представителям правительства.

VI

Комиссиям обеих сторон в местах их работы будет оказана поддержка путем широкого оповещения о порядке приема от беженцев заявлений с просьбой об эвакуации.

VII

Пограничные власти обеих сторон своевременно обменяются образцами документов и печатей, которые дают беженцам право на переход границы.

VIII

Советского (германского) Представителя правительства просят оказать поддержку подкомиссиям другой стороны в налаживании между ними почтовой, телеграфной и телефонной связи.

Одновременно просят оказать поддержку в вопросе выдачи разрешений на въезд в пограничную зону тем лицам, которые относятся к категории беженцев, но пребывают вне мест работы комиссий. Такая поддержка позволит принять названных беженцев во внимание при проведении акции.

Подпись: Вехтер Подпись: Егнаров

Записка бывшего советника посольства Германии в СССР, сотрудника бюро министра иностранных дел Германии Г. Хильгера от 8 августа 1942 г. [439]

Копия

Записка о допросах пленных советских офицеров

2 приложения

7 августа 1942 г. военные власти предоставили мне возможность подробно побеседовать с тремя пленными советскими офицерами. Ими были:

1) генерал Андрей Власов, командующий советской армией, уничтоженной нами в «волховском котле»,

2) полковник Владимир Боярский, командир советской дивизии, взятый в плен под Харьковом 25 мая 1942 г.,

3) полковой комиссар Иосиф Кернесс, перешедший на нашу сторону под Харьковом 18 июня 1942 г.

Беседы дали в каждом отдельном случае следующие результаты.

Генерал Власов родился в Центральной России в 1901 г. Он производит впечатление сильной и прямой личности. Его суждения спокойны и взвешены.

Отвечая на вопрос, замышлял ли Сталин нападение на Германию, Власов заявил, что такие замыслы, бесспорно, существовали. Концентрация войск в районе Львова указывала на то, что планировался удар по Румынии в направлении нефтяных месторождений. Соединения, стянутые в район Минска, предназначались для того, чтобы отразить неизбежный германский контрудар [440]. К германскому нападению Красная Армия была не готова. Несмотря на все слухи о соответствующих германских мероприятиях, никто в Советском Союзе не верил в такую возможность. Действия советской стороны были нацелены на подготовку собственного наступления, оборонительные мероприятия, напротив, очень сильно отставали. Этот факт в сочетании с «идиотским» руководством и был причиной первых крупных неудач. Сталин воображает, что он великий полководец и разбирается во всем лучше всех. Военные руководители — сплошная посредственность, среди них лишь несколько лучше, чем остальные, Тимошенко. Ворошилов бездарен, Шапошников стар и изношен, Мерецков безграмотен.

Генерал Власов видел Сталина в последний раз в марте (1942 г. — O.S.) на совещании в Кремле, на котором тот делал между прочим грубые и бестактные замечания в адрес двух руководителей Красной Армии (Кирпоноса и Жукова) [441], однако никто не посмел ему возразить.

На протяжении всей своей 22-летней военной карьеры генерал Власов с трудом продвигался по службе, поскольку он по семейной традиции окончил духовную семинарию и лишь в 1930 г. был принят в партию. Несмотря на служебный рост в Красной Армии, внутренне он никогда не принимал существующую в Советском Союзе политическую систему и методы тамошних правителей. Ход войны и допущенные Сталиным ошибки окончательно раскрыли ему глаза на то, что существующая система ведет страну к краху. Вместе с тем Власов не хочет признать, что Красная Армия уже разбита, а советское правительство в результате утраты важнейших промышленных и сельскохозяйственных областей не сможет долго сопротивляться. Кажется, Власов действительно убежден в том, что силы Красной Армии и экономические потенции Советского Союза еще не исчерпаны окончательно. Хотя Власову совершенно ясны тяжелое положение в области обеспечения продуктами питания и прогрессирующая усталость населения от войны, он, тем не менее, исключает возможность добровольной капитуляции Сталина или его свержения в результате внутреннего переворота. С помощью пропаганды советскому правительству удалось убедить всех русских в том, что Германия хочет уничтожить Россию как самостоятельное государство и превратить ее в колонию. Сила сопротивления русского народа, с его (Власова. — O.S.) точки зрения, может быть сломлена лишь в том случае, если он (русский народ. — O.S.) убедится, что Германия не преследует таких целей и, более того, намерена гарантировать России и Украине сущест- вование в форме, например, протекторатов. На такой основе очень многие русские военнопленные с воодушевлением вступят под германским руководством в борьбу против ненавистного сталинского режима. Для него, Власова, и большинства других пленных советских офицеров германская победа — это предпосылка дальнейшего существования, поскольку со стороны советского правительства их ожидает только смерть. Поэтому они страстно желают свержения советского правительства и победы германского оружия. Вместе с тем они не представляют себе, что этой победы Германия может добиться с помощью одной лишь военной силы.