Хольгер Арбман - Викинги

Рис. 19. Скандинавский меч из погребения в Гнездово

В Чернигове, который стоит на берегу Десны, к югу от Смоленска, также обнаружено много погребений, некоторые из них представлены деревянными камерами, напоминающими, по мнению Т. Арне, аналогичные захоронения в Бирке. Они подтверждают сообщение арабского автора Ибн Русте о типичном захоронении шведского князя на Руси: "Когда один из их князей умирает, они выкапывают для него могилу как просторный дом и кладут его туда вместе с его одеждой, золотыми браслетами, едой, кувшинами со спиртными напитками и монетами. Они также помещают в могилу женщину, которую он любил, все еще живую, закрывают погребение, и она умирает". Удивительно, что в то время как оружие и набивка на поясе, найденные в подобных могилах, часто выполнены в скандинавской технике, при женщинах в парных погребениях не находят скандинавских фибул: видимо, они в основном представляли коренное население.

В Киеве нет археологических свидетельств о существовании скандинавского поселения до X века. Поэтому набег на Константинополь в 860 году мог быть организован флотом викингов из западной части Средиземного моря, а не из Киева, хотя возможно, что в настоящее время просто не найдено скандинавское кладбище, которое можно было бы отнести к более раннему периоду. Любопытно, что множество захоронений, в том числе и с кремациями, от X и XI веков не включают ранних погребений, в связи с чем мы не можем подтвердить, что скандинавское поселение в Киеве действительно было основано до 860 года. Только одно из кремационных захоронений, оформленное как двойное, в котором находились мужчина и женщина, убрано богато. Однако многие другие захоронения напоминают об аналогичных погребениях средней Швеции X века. Так, например, под зданием церкви, построенной Владимиром после его крещения в 988 году, обнаружены деревянные камеры склепа, в которые был помещен боевой конь вместе с воином. Оружие, представленное в данном захоронении, скандинавского происхождения и включает обоюдоострый меч, копье и длинный нож, который носили в левой руке. Топор, вложенный в правую руку умершего, выполнен в восточном стиле и часто встречается в других могилах викингов на Руси. Легкий, с короткой рукояткой топор, возможно, казался им более практичным, чем тяжелый скандинавский, так что викинги приняли его, так же как, впрочем, и высокий с заостренным концом славянский железный шлем.

Договор, включенный в Летопись Нестора (под датой 912 года), начинается словами: "Мы от рода русского: Карл, Ингельд, Фарлаф, Вермуд, Рулов, Годи, Руальд, Карн, Фрелав, Актеву, Труан, Лидул, Фост, Стемид — посланные от Олега, великого князя русского, и от всех, кто под рукою его — светлых и великих князей, и его великих бояр, к вам, Льву, Александру и Константину, великим в боге самодержцам, царям греческим, на укрепление и удостоверение многолетней дружбы существовавшей между христианами и руссами" (цит. по: Повесть временных лет по Лаврентьевской летописи 1377 г. М.; Л., 1950. Ч. 1–2. С. 222). Десять пунктов, что следуют далее, являются законодательными соглашениями о процедуре принятия решений, затрагивающих обе стороны, в случае открытого убийства, воровства, наследования, выкупа заключенных под стражу или если корабль садится на мель и т. д., напоминающих об аналогичных соглашениях, вызванных сходными обстоятельствами, и заключенных в этот период времени в Англии в области "датского права". Представленные пункты договора между варягами и Византией не упоминают право варягов на бесплатную баню, мясо, рыбу, хлеб и вино, фрукты и снаряжение для своих кораблей, которыми они обладали, судя по сообщениям летописи в 907 году. Ни один из посланников от русов не имел славянского имени: тот, кто не был по происхождению норманном, являлся финном. Поэтому, возможно, данный договор византийские императоры заключили не с представителями Киева, а с другим княжеством, располагавшимся севернее, вероятно с Новгородом.

Как сообщает летопись, киевский князь Игорь атаковал Константинополь (с 10 тыс. кораблей!) в 941 году и получил отпор только у самих стен греческим огнем. Однако он вернулся в 944 году с "бессчетным" количеством кораблей. На этот раз его поход был успешен, и летопись описывает в стиле, свойственном сагам, как сам греческий Император предложил ему выплачивать даже более высокие налоги, которые прежде получал Олег, и как Игорь с большим количеством шелка и золота вернулся в Киев. Соглашение, заключенное в этот период времени, главным образом содержало, как и соглашение 912 года, законодательные процедуры решения всевозможных спорных вопросов, но включало три раздела о тех преимуществах, которыми могли пользоваться русы во время своих торговых путешествий в Константинополь. Так, они должны были получать бесплатное снабжение продовольствием на месяц, так же как запас провианта и снаряжение перед возвращением на родину; однако им не позволялось носить оружие в Константинополе и покупать шелк стоимостью выше 50 золотых гривен, на котором они должны были ставить клеймо на таможне при отправлении в обратный путь. Имена тех, кто подписывал договор, в основном славянские, хотя встречаются и норманнские.

Летопись Нестора ставит цель связать становление княжеского дома Киева с Рюриком, который умер в 870 году, когда его сын Игорь был еще несовершеннолетним. Игорь в 903 году женился на Ольге, и в 942 году, когда Игорю должно было исполниться 75 лет, а Ольге — 60 лет, родился их сын Святослав. Нам ничего не известно о правлении Игоря после 920 года, сохранились лишь свидетельства о его набеге на Константинополь в 941 году и смерти в 945 году, когда он требовал уплаты налогов от древлян. В связи с этим можно предположить некоторую лакуну в семейном древе Рюриковичей.

Ольга возглавила княжество после смерти Игоря. Летопись так описывает ее: "светящая подобно луне в ночи, жемчужина среди всеобщего безверия", так как Ольга была христианкой. Ее визит в Константинополь сохранился не только в Летописи, но также в сочинении самого императора Константина, который описывает пышность церемониала во время приема русской княгини. Это заставляет предположить, что Киевское княжество представляло силу, с которой необходимо было считаться. Ее красота и мудрость так очаровали Константина (об этом сообщает летопись, а не сам император), что он предложил ей разделить с ним правление Империей. Она ответила: "Я язычница, но если бы ты захотел крестить меня, сделай так, поскольку ни от кого другого я не приму крещение". После обряда крещения Константин вновь пожелал сделать ее своей женой. "Но как я могу стать твоей женой?", ответила она. "Когда ты крестил меня, ты назвал меня "дочерью", а христианский закон не позволяет тебе взять в жены собственную дочь, ты должен знать это". Константин был вынужден признать слова русской княгини справедливыми, ответив: "Ольга, ты обманула меня!", и отпустить ее на родину с богатыми дарами, с золотом, серебром и шелком.