В. Булавина - Эпоха Возрождения

На острове Эспаньола (Гаити) к концу XV века насчитывалось, по разным данным, от 300 000 до 1 000 000 индейцев, а к 1548 году их оставалось около 500 человек. На острове Куба в 1511 году индейцев было около 200 000, но уже в 1537 году их численность сократилась до 5 000 человек. О результатах жестокости испанцев, на полуострове Юкатан сообщает говорит и свидетель конкисты, которого нельзя обвинить в плохом отношении к конкистадорам, первый епископ Юкатана – Диего де Ланда: «Касик Атуэй бежал от бесчинства испанцев с острова Эспаньола на Кубу со многими своими подданными. Когда узнал, что христиане пришли на Кубу, он собрал своих воинов и сказал им: «Вы уже слышали, что христиане поблизости! И вы знаете, что претерпели от них люди на острове Гаити [Эспаньоле]. Здесь будет то же самое. А знаете ли вы, для чего христиане все это делают?» И ответили индейцы касику: «Нет, не знаем, разве только потому, что по природе своей они дурные и жестокие!» «Нет, не только потому, – сказал касик, – есть у них бог, которому они поклоняются. А чтобы заставить и нас ему поклоняться, убивают и закабаляют нас!» Около касика стояла корзина с золотыми украшениями, и он продолжал, показывая на нее: «Вот, смотрите, здесь христианский бог – золото! Давайте свершим пред ним обряд, чтобы христиане не притесняли нас!» И все закричали: «Хорошо, согласны!» И они устроили пляски. Потом касик Атуэй сказал: «Если мы оставим себе этого бога, то христиане убьют нас, чтобы отнять его. Давайте бросим его в реку!» И бросили они все золото в реку, которая там протекала. Этот касик всегда стремился уйти от христиан, куда бы они ни приходили, зная, чем они грозят. Но когда сталкивался с ними, то защищался. Наконец его схватили. За то, что он пытался уйти и защищался, христиане приговорили его к сожжению на костре живым. Какой-то францисканский монах, который присутствовал при казни, рассказывал, что касика привязали к столбу. Монах не слышал всего, что там происходило, но слышал только, как другой монах говорил касику о нашей вере и что он подымется на небо, где слава и вечный покой, если примет нашу веру, а если нет, то пойдет в ад, где пытки и мучения. Касик, подумав, спросил: «А есть ли на небе христиане?» Монах ответил, что есть, – самые лучшие. Тогда касик закричал, не задумываясь, что он не желает на небо, а хочет в ад, лишь бы не оказаться опять среди столь жестоких людей!… Вот какую славу заслужил себе Наш Сеньор Бог и наша вера в Индиях!…»

Надо заметить, что эскалация жестокости в Новом Свете шла постепенно. Индейцев нельзя было обращать в рабство (испанские власти еще раз подтвердили это в 1542 г.), но война карибов (индейцы Антильских островов) против испанцев все изменила – нашелся официальный повод убивать и порабощать. Идальго не желали, как то было предписано законом о переселенцах, разводить скот и пахать землю в раздаваемых асьендах и коралях. Они желали получать доход с серебряных рудников и плантаций. А индейцы в лучшем случае просто уходили. В остальных случаях они сражались, и как показала практика – до последнего.

Грозные завоеватели не только гибли в боях, походах, междоусобицах, иногда они попадали в плен. Судьба их при этом была разной. Ацтеки и майя приносили их в жертву богам, как и других пленных. Участь оставшихся в живых пленников была также плачевна – они становились рабами. Те, кому все-таки удавалось выжить и вернуться к своим, а таких были единицы, рассказывали об унижениях, пытках, издевательствах, самой грязной работе, которую они выполняли. Вожди племен выменивали и продавали испанцев, их могли убить в любую минуту. Интересна судьба конкистадора Кабеса де Ваки, описавшего свои злоключения в книге «Кораблекрушения». В составе одной экспедиции Нарваэса (того, что в свое время должен был арестовать Кортеса) де Вака был одним из капитанов и судьей. Бешено завидовавший Кортесу безрассудный Нарваэс поплыл к северной Флориде, но за год из 5 кораблей, 600 человек и 100 лошадей в живых осталась лишь горстка испанцев, оказавшихся на пустынном берегу, в краю индейцев апалачей. Доведенные до крайности, испанцы стали убивать и есть друг друга, что возмутило индейцев, которые сами регулярно голодали. И они разобрали испанцев по деревням в качестве рабов.

За несколько очень тяжелых лет, среди диких и нищих племен, вдали от товарищей, в живых осталось только четверо христиан, один из них негр, испанский раб. Де Ваке повезло, за 6 лет он заслужил авторитет у хозяев, стал торговцем, а потом лекарем и вместе с негром Эстебанико занимался исцелением – в первую очередь, молитвами. Де Вака вернулся в Испанию, его книга выдержала несколько прижизненных изданий и была очень популярна. Эстебанико, желая продолжить карьеру, повел очередной отряд на поиски мифической Сиволы – Страны Семи городов. К северу от Мексики зарвавшегося Эстебанико убили индейцы.

Вот еще один рассказ о судьбе пленного испанца, попавшего в руки индейцев на Юкатане: «…Эти несчастные люди попали в руки злого касика, который принес в жертву своим идолам Вальдивию и четырех других и затем устроил из их [тел] пиршество для [своих] людей. Он оставил, чтобы откормить, Агиляра, Герреро и 5 или 6 других, но они сломали тюрьму и убежали в леса. Они попали к другому сеньору, врагу первого и более кроткому, который использовал их как рабов. Наследник этого сеньора относился к ним очень милостиво, но они умерли от тоски; остались только двое, Херонимо де Агиляр и Гонсало Герреро; из них Агиляр был добрым христианином и имел молитвенник, по которому знал праздники; он спасся с приходом маркиза Эрнана Кортеса в 1518 [(точнее, в 1519)] году.

Герреро же, понимавший язык [индейцев], ушел в Чектемаль, где теперь Саламанка в Юкатане. Там его принял один сеньор, по имени На Чан Кан, который ему поручил руководство военными делами; в этом он разбирался очень хорошо и много раз побеждал врагов своего сеньора. Он научил индейцев воевать, показав им, как строить крепости и бастионы. Благодаря этому и ведя себя подобно индейцу, он приобрел большое уважение [у индейцев]. Они женили его на очень знатной женщине, от которой он имел детей; поэтому он никогда не пытался спастись, как сделал Агиляр; напротив, он татуировал тело, отрастил волосы и проколол уши, чтобы носить серьги подобно индейцам, и, вероятно, стал идолопоклонником, как они». Гонсало Герреро погиб, сражаясь на стороне индейцев-майя против конкистадоров, – был убит выстрелом из аркебузы.

Испанские солдаты и кабальеро, их черные и красные рабы бывало дезертировали, если было куда. Например, в землях криков (территория современного штата Южная Каролина) пожелали остаться многие – край был благодатным, а индейцы – приветливы. История Конкисты полна эпизодами, когда добровольно или вынужденно испанец становился индейцем. Известны и обратные случаи, но их немного.