Владимир Сядро - Наполеоновские войны

Военный историк и известный писатель Д. Чандлер уточнял, что первый обсервационный корпус армии Жиронды под командованием любимца Наполеона генерала Жюно был создан 2 августа 1807 года. Но в этом состояла только официальная сторона нового назначения этого военачальника, а истинный смысл его был известен лишь очень узкому кругу приближенных Наполеона. На самом деле корпус Жюно был вовсе не обсервационным (то есть наблюдательным), а предназначался для очень скорого вторжения в Португалию. Надо сказать, что в Париже в военных кругах Жюно был давно известен, как специалист по Португалии: ведь в 1805 году он находился в Лиссабоне в качестве французского посланника и был хорошо знаком с руководством и нравами этой страны. Отправлению его на юг, помимо чисто практических и политических интересов Франции, было и другое объяснение. Весной 1807 года до Наполеона начали доходить сведения о развитии романа Жюно с Каролиной Мюрат (в девичестве Бонапарт). Не желая поднимать шум и компрометировать свою сестру, Наполеон не нашел ничего лучше, как удалить незадачливого любовника из Парижа, причем не просто удалить, а отправить подальше и как можно на более долгий срок. Отправляя Жюно в Байонну, Наполеон сказал: «Ты будешь иметь в Лиссабоне власть неограниченную, будешь переписываться только со мною… Там ждет тебя маршальский жезл». Ж. Люка-Дюбретон добавляет, что Наполеон даже написал Жюно официальное письмо, в котором говорилось: «Вперед, мой старый друг, твой маршальский жезл там. Верь мне. Истинная причина твоего отъезда – это слава».

15 октября 1807 года французская армия получила официальный приказ двинуться через границу на территорию Испании. «Дети мои! – говорил Жюно своим солдатам. – Мы должны совершить поход большой и трудный, потому что наступает зима. Но это ничего.

Я буду делить с вами все трудности, а отдых и выгоды достанутся вам прежде меня». 17 октября французские войска покинули Байонну, пересекли франко-испанскую границу в Пиренеях и двинулась по направлению Саламанки. По свидетельству генерала Тьебо, «армия двигалась шестнадцатью колоннами на расстоянии одного дня марша одна от другой». Как пишет Д. Чандлер, «Жюно ввел свою армию в Испанию с полного благословения Годоя… Император даже не потрудился дипломатически известить Испанию о том, что его войска пройдут через испанскую территорию. Он просто велел Жюно, перейдя границу, послать об этом извещение в Мадрид».

Французские войска быстро двигались по испанской территории через Виторию, Бургос, Вальядолид, Саламанку. Жюно четко выполнял полученные предписания, суть которых сводилась к тому, что его армия должна была пройти форсированным маршем через Испанию и Португалию с целью захвата Лиссабона и скорейшего ареста членов правящего дома и их министров. В своих «Мемуарах» французский генерал, участник практически всех крупных кампаний в истории наполеоновских войн, Жан-Батист-Марселен де Марбо писал: «Наполеон презирал жителей Пиренейского полуострова. Он считал, что достаточно показать им французскую армию, чтобы привести их к повиновению. Это убеждение обернулось роковой ошибкой! Не зная о всех трудностях, которые встретила армия Жюно на марше, император слал приказ за приказом: продвигаться быстрее. Жюно старался исполнить распоряжения императора. Вскоре его армия новобранцев, в сущности, еще детей, растянулась по всей дороге от Байонны до Саламанки».

Французский историк Л. Мадлен отмечает «полный энтузиазма прием», который поначалу оказывали чужеземным войскам испанцы. А в «Мемуарах» генерала Поля-Шарля Тьебо приход в Испанию французов и вовсе представлен не как военный марш, а как праздничное шествие: «Этот энтузиазм, без сомнения, доказывал, что наша слава дошла до испанских деревушек, а также то, до какой степени испанцы были недовольны своим правительством. В почестях, которые мы получали, было в равной степени критики этого правительства и уважения к нам; люди пробегали по двадцать пять лье лишь бы увидеть наши войска; в городах и деревнях на улицах не хватало места для всех желающих нас поприветствовать. Для испанцев наш марш был праздником, а для нас – триумфом». На этом фоне диссонансом звучит свидетельство генерала Марбо, который отмечал, что испанцы, к счастью, «в этот момент еще не вступили в войну с Францией. Тем не менее, видимо, для того, чтобы набить руку на будущее, они все же убили с полсотни наших солдат». Впрочем, Марселей де Марбо – в то время простой капитан – не принимал непосредственного участия в этом походе и вполне мог ошибаться.

По пути своего следования Андош Жюно, выполняя разведывательную миссию, собирал и по приказанию Наполеона «присылал во Францию испанские карты, планы, топографические наброски и маршруты». «Пришлите мне описания провинций, через которые вы следуете, – писал ему император 17 октября, – дорог и характера местности; пришлите мне наброски. Пусть эту работу выполняют инженеры – это важно». Д. Чандлер особо подчеркивает, что, продвигаясь по территории Испании, «генерал Жюно двигался с удивительной скоростью и энергией».

12 ноября французские войска были в Саламанке. Они подтягивались к городу восемью колоннами, находившимися на расстоянии одного дня марша друг от друга.

За три дня до этого Жюно получил официальный приказ Наполеона вторгнуться на территорию Португальского королевства. Обсуждая его с начальником своего штаба генералом Тьебо, Жюно говорил: «Вы не пожалеете, эта кампания сулит много выгод, включая денежные. Лиссабон – один из богатейших городов Европы…» Через неделю армия Жюно уже находилась на границе с Португалией в районе города Алькантара. Проходя через территорию Испании, корпус Жюно был усилен тремя испанскими дивизиями под командованием генерал-капитана Андалусии Франсиско Солано, маркиза дель Сокорро, генерал-капитана Эстремадуры Хуана Караффа и генерал-капитана Галисии Франсиско Таранко. Обсервационный корпус Жюно автоматически превращался в экспедиционную франко-испанскую армию. По данным французского военачальника Р. Шартрана, дивизия генерала Караффа насчитывала 9757 человек, дивизия генерала Таранко – 6584 человека, дивизия генерала Солано – 9738 человек. Итого численность испанского контингента составляла 26079 человек при 44 орудиях. В. Слоон определяет численность испанской армии, вставшей под начало Жюно, в 25 тысяч человек. Пройдет совсем немного времени, и из союзников испанцы превратятся в непримиримого врага французов. Они будут готовы любой ценой защищать свою страну от чужеземных захватчиков.

Итак, в начале испанско – португальской кампании армия Жюно не встретила никакого сопротивления. Единственной преградой на ее пути были жара и каменистые дороги, не пригодные для передвижения большой массы людей. В. Бешанов пишет о «завоевании» наполеоновской армией Португалии без военных действий: «29 ноября корпус Жюно добрел наконец до стен Лиссабона. По единодушным свидетельствам, французские войска дошли до португальской столицы в крайне жалком состоянии. Шестинедельный поход по плохо устроенным пустынным дорогам, без достаточных запасов провианта не только изнурил неопытных новобранцев, но и полностью деморализовал. В испанских селениях они грабили все, что попадалось под руку; крестьяне в ответ мстили как могли и убивали отставших. Тем не менее, когда орда оборванных солдат появилась перед Лиссабоном, все члены королевского дома Браганса, бросив свои богатства и страну на произвол завоевателей, сели на английский корабль и бежали в Бразилию. Португалия стала добычей французской армии без единого выстрела».