Анна Ермановская - Древний мир

К этому времени, как сообщается в «Исторических записках», от летней жары из императорского паланкина начала исходить жуткая вонь; чтобы скрыть зловоние, продолжает автор, заговорщики приказали везти вместе с кортежем телегу, нагруженную соленой рыбой. Когда Хухай прибыл в столицу, он наконец объявил о смерти отца и провозгласил себя Эр Шихуанди, Вторым Императором. Затем, в знак особого почитания и уважения Первого Императора, он повелел всех бездетных наложниц своего отца и всех ремесленников, участвовавших в строительстве мавзолея и, следовательно, знавших о сокровищах и секретных камерах, похоронить вместе с ним.

К несчастью для Второго Императора, беспорядки начались почти сразу после того, как рабочие замуровали огромную дверь в гробницу Первого. В конце лета 209 года до н. э. серия восстаний прокатилась по территории бывшего царства Чу, затем беспорядки охватили всю страну и достигли столицы, где интриганы Чжао Гао и Ли Сы сцепились в острой борьбе за власть. Евнух сумел убедить правителя в виновности Ли Сы и бросить его в тюрьму. Беспощадно избиваемый государственный муж признался в организации восстания и был осужден на пытку и жестокую публичную казнь. В 208 году до н. э. он был казнен: его рассекли надвое в пояснице на рыночной площади Сяньяна. Казнены были его родители, братья, жена и дети.

В тот год армия восставших осадила один из городов в 30 милях от Сяньяна. Войско, составленное из осужденных, еще работавших на могильном кургане Первого Императора, подавило восстание, но это не помогло прекратить интриги, в которых погряз двор императора. В 207 году до н. э. Чжао Гао попытался внезапно захватить власть, инсценировав бандитский налет на дворец, в котором укрылся император. В панике последний покончил жизнь самоубийством. Его преемником стал племянник, Цзыин, который принял титул царя, так как не смог утвердить свою власть над всей империей.

К концу года министры царя и принцы перебежали на сторону восставших и столица вновь оказалась в опасности, на этот раз к ней приближались силы, которыми командовал человек незнатного происхождения по имени Лю Бан. Решив не подвергать город разрушению, Цзыин, надев на шею петлю из шелкового шнура, символизирующую готовность повеситься, вышел из города в сопровождении жены и детей и сдался без боя. Но через некоторое время подошла вторая армия, превосходившая силой первую, под командованием начальника Лю Бана, Сян Юя. Решив раз и навсегда покончить с династией Цинь, Сян Юй приказал обезглавить Цзы-ина и бросил свои войска на разграбление города. Столица была захвачена, дворцы преданы огню, и воины Сян Юя ворвались в гробницу Первого Императора.

«После тридцати дней грабежа, – говорит древняя история о восставших, – они все еще не опустошили содержимое мавзолея. Бандиты плавили гробы, чтобы получить бронзу и чтобы поджечь всю гробницу. Пожар продолжался более 90 дней». Археологи полагают, что пламя, пылавшее в коридорах, где размещались фигуры терракотовой армии, так ослабило балки, удерживавшие тяжелую земляную крышу, что она обрушилась, разрушив многие фигуры и завалив их булыжником. Обломки оставались под землей до тех пор, пока строители колодца из местной коммуны не начали работу в 1974 году – почти 22 столетия спустя.

Возмущенный таким бессмысленным актом вандализма, Лю Бан в течение четырех лет вел беспощадную войну против Сян Юя. Затем, выйдя из нее победителем, Лю Бан возложил на себя титул, оставленный Вторым Императором, титул единственного правителя объединенной империи. Тем самым он положил начало одной из самых продолжительных и самых славных эпох в истории страны – эпохе династии Хань.

Если попросить кого-либо назвать знаменитейшие города древности, ответы, вероятно, будут похожи: Афины, Вавилон, Иерусалим, Рим. Это если перечислять их в алфавитном порядке. Хронологический же порядок был, конечно, иным: Афины старше Рима, но ненамного; Иерусалим намного старше Афин; но основание Вавилона относится к еще более глубокой древности – примерно к середине

III тысячелетия до нашей эры или даже еще раньше. Начало у Вавилона было очень скромным, долгое время он находился в тени более древних и в III тысячелетии до н. э. куда более знаменитых и могущественных городов. Тысячелетие спустя он стал самым прославленным, самым большим и самым богатым городом Ближнего Востока, да и всего тогдашнего цивилизованного мира. К началу нашей эры от него остались груды развалин, постепенно превращавшиеся дождями и ветрами в глинистые холмы. Та же участь постигла и соперничавшие с Вавилоном города: глинистые холмы-телли между Тигром и Евфратом – вот и все, что напоминает сегодня о некогда процветавшей здесь цивилизации и указывает археологам, где надо вести раскопки.

В Месопотамии нет таких впечатляющих памятников древности, как, например, в Египте. Там есть пирамиды и Сфинкс, храмы и скальные гробницы царей, гигантские обелиски и статуи – все это производит неизгладимое впечатление даже при заочном знакомстве, было знаменито еще на заре европейской цивилизации, вызывая почтительное восхищение греческих и римских путешественников. Античные авторы писали о безмерной древности египетской истории, о таинственной мудрости египетских жрецов. О древней Месопотамии эти авторы писали гораздо меньше. В сущности, лишь Геродот оставил нам более или менее подробные сведения о Вавилоне, все еще пышном, богатом и многолюдном, хотя уже и переставшем быть столицей империи. Сведения о Вавилоне сохранила для нас и Библия.

Создать высокую цивилизацию в Месопотамии было намного труднее, чем в Египте. Даже сама экономическая основа обеих этих стран – ирригационное земледелие – требовала от жителей Месопотамии куда больших усилий, чем от египтян. В Месопотамии Тигр и Евфрат разливались в неподходящее для активного земледелия время года, так что воду приходилось запасать и подводить к полям в нужный срок. Ирригационные системы здесь были весьма сложными и требовали большого труда по своему обеспечению. Плодородный речной ил почти не доходил до полей, но зато постоянно заносил каналы и водохранилища, так что нужно было проводить грандиозные работы по очистке и содержанию их в порядке. Наконец, здесь была вполне реальной угроза засоления почвы и постепенно превращалась в действительность: из документов видно, как пшеница неуклонно вытесняется более устойчивым к соли и даже более урожайным, но менее вкусным и питательным ячменем. Финиковые пальмы, к счастью, до определенного предела устойчивы к засолению, и потому они росли вдоль всех каналов.

Месопотамия не имела ни полезных ископаемых (кроме глины и асфальта), ни строительного камня, ни дерева, пригодного для постройки кораблей и монументальных сооружений. Все это привозилось издалека, причем большей частью посуху. Даже климат в Месопотамии менее благоприятный, чем в Египте.