Андрей Гусаров - Гатчина. От прошлого к настоящему. История города и его жителей

Для посетителей музей в Большом дворце был открыт 19 мая 1918 года и стал очень популярным: только за 1921 год его посетило более 20 тысяч человек. В 1923 году историк искусств А.Н. Бенуа выступил с идеей создать в Гатчине большую коллекцию портретов. Портретный фонд Гатчинского дворца насчитывал 632 портрета (на 1917 г.). Первый хранитель музея В.К. Макаров разработал план организации постоянной выставки, которую предполагалось разместить на третьем этаже Главного корпуса и в галереях и коридорах Арсенального каре. Начались работы по переносу картин на третий этаж, но в полном объеме осуществить задуманное и сформировать портретную выставку так и не смогли. Из-за того что в 1920-е годы из Гатчины были вывезены многие ценные произведения искусства, качество экспозиции несколько снизилось, хотя в то же время сюда начали поступать работы многих русских и европейских художников из других музеев, и общий портретный фонд к 1941 году насчитывал уже полторы тысячи картин. Среди мастеров, чьи работы появились в Гатчине, следует отметить Ж.Л. Монье, Дж. Доу, С.К. Зарянко, И.Н. Крамского, М. Шибанова, Г.К. Преннера, Э. Виже-Лебрена и других.

С началом Великой Отечественной войны во дворце идут работы по подготовке экспонатов к эвакуации. В дневниках старейшего работника музея С.Н. Балаевой подробно фиксируется каждый день жизни музея: «1941 г. 22-е на 23 июня. Ночь. Упаковка Руж[ейного] арсенала.

4 июля. Перевозка ящиков (162) на Балти[йский] вокзал. Дежурство на вокзале при вещах.

5 июля. Погрузка в вагоны (два американских). <���…>

7-10 июля. Работы по разбору муз[ейных] помещений и размещению музейных ценностей. Переноска вещей в подвал (фарфор, бронза, мрамор). Разобрана библиотека, сложена в кладовой за Китайской (вещи из Китайской в подвал — кроме лаков и дерева). Портретный] фонд на церк[овную] площадку. Живопись в комнату ожидания и по антресолям Арсенального каре. Разобраны личные комнаты Александра III. Работы по охране здания: щиты на окнах, закладка окон кирпичом. Окна Бел[ого] зала заложены деревянными футлярами (на козлах). <���…>

1 августа. Работа по охране здания: засыпан песком паркет (закрыт сукном, поверх песок слоем 5 см). Надежды на полный вывоз вещей исчезают. За 40 дней удалось отправить только 250 ящиков с музейными вещами. Фронт приближается.

5 августа. Сняты все ковры в личных комнатах Александра III. Крупные вещи вынесены в коридор Арсенального каре (антресоли).

Разобрана кладовая XIX в. (в № 137 и 138). Шторы музейные в бывшую кладовую Лаврова (О.Н. Куприяшкина) за Греческой. <���…>

7 августа. Засыпан песком паркет будуара Марии Федоровны. Таблицы военных форм от Николая I перенесены за Готическую, фарфор из-за Готической — в подвал. Выставлены рамы (вторые) в Ружейном арсенале, Светлом переходе, Мраморной столовой, в 3-м этаже. Обход музея. <���…>

9 августа. Заклеены тканью стекла и рамы окон в личных комнатах Александра III (столярный клей + 5 % глицерина). <���…>

11 августа. Воздушная тревога 5 ч., 7 ч., 12 ч. 30 м., 16 ч. 40 м.

12 августа. Тревога 6 ч. 40 м. — 7 ч. 10 м., в 12 ч. Покрыты бобриком (ворсом вниз) паркеты Мраморной столовой, Аванзала, Зеленой. Засыпана песком Мраморная столовая. Заклеены материей окна в Чесменской и Греческой. <���…>

14 августа. На плацу поставлено зенитное орудие. Тревога 7 ч. 30 м., 12 ч., 17 ч. 40 м., 10 ч. 30 м. (3) Засыпка песком Аванзала. Приготовлен к сдаче архив — 7 ящиков. <���…>

15 августа. В ночь воздушная тревога. Началась в 10 ч. 30 м. Через несколько минут сброшена бомба в 10–12 м от крыльца левого полуциркуля. Вес бомбы (по определению военных специалистов) — одна тонна. Воронка диаметром 17,5, глубина 8 м. Выбиты стекла в окнах Предовальной (разрушена печь, поврежден потолок), Арсенала (особенно пострадал потолок), церковь — алтарь и потолочное окно. Переход из Чесменской на площадку лестницы, площадка лестницы, Греческой (не все); повреждена стена в Овальной комнате и Чесменской (смежная с Овальной). Целы остались стекла окон, закрытых щитами, так же как и заложенные кирпичом. Булыжником продавлена крыша. Камни переброшены на парковую сторону. На крыше полуциркуля разрушена печная труба. Убитых и раненых не было. Все вещи целы. <���…>

18 августа. Частые возд[ушные] тревоги. К 8 ч. вечера 11 тревог. <���…>

19 августа. Упаковка 5-го эшелона. Приготовлено к отправке 22 ящика. Погрузка вещей в вагоны, во время которой (ок. 18 ч.) начался артобстрел. После 18 ч. почти непрерывные воздушные тревоги. Сброшено много бомб. <���…>

Ночь с 19-го на 20 августа. До 12 ч. редкий артиллерийский обстрел. В 11 ч. 40 м. директор музея вызвал всех, находящихся в здании музея, на вокзал для выезда из Гатчины. Остались научные сотрудники: Янченко, Балаева, Тихановская, садовник Арен, фотограф Величко, галерейные охрана: Рендов, Калинин, Чуркин, Киселенко. Поставлены посты… Остальные отправлены в бомбоубежище. Ночью редкие орудийные выстрелы. С 5 ч. утра интенсивная артиллерийская стрельба и бомбежка. Попадания в городе и парке. В парке повалены деревья (в Ботаническом саду, у Адмиралтейских ворот). <���…>

20 августа. В 7 ч. утра приход служащих на работу. В 7 ч. утра у коменданта. Его отказ принять на себя охрану дворца: комендатура эвакуируется. Неудачные попытки связаться с управлением: телефонная и телеграфная связь прерваны. Усилившийся обстрел задерживает отсылку письма в Ленинград Исакову. Приезд В.А. Богдановича из управления. Моя докладная записка В.И. Исакову о положении дел. Представители военных частей во дворце: политрук (ученик Тарле), обход с ним дворца, обсуждение мер по охране входов и выходов из дворца, опасность проникновения диверсантов и пр. во дворец; об эвакуации и судьбе оставшихся в музее вещей; полное понимание нашей точки зрения. Еще два обхода музея с представителями военной власти; их предложение сжечь музейные предметы, чтобы не дать их в руки немцев, наши возражения. Настроение тревожное, но не паническое. Великолепно работает Рендов, в самые тревожные минуты на самых ответственных и опасных местах (чердак) и т. п. Очень хорошо действует на всех выдержка, ровное настроение и спокойная бодрость И.К. Янченко. Ее находчивость и быстрота действий (комендант). <���…>

21 августа. Ночь с 20-го на 21-е прошла исключительно спокойно. Обстрел лишь с 2 до 3-х ч. ночи. Вести о возвращении в Гатчину типографии порождают радостные надежды, поддерживаю их, хотя штабные не придают этому факту никакого значения (со штабом поддерживаем связь). Идиллическое утро. Умываемся на озере. Носим воду, топим кухню, греем для всех кипяток, варим рисовую кашу. Патефон: „Мой милый город, спи спокойно!”… Женщины плачут.