Лев Безыменский - Провал операции «НЕПТУН»

«Русские высадились в Новороссийске».

Наступление... После апрельских боев этим словом жила вся армия от солдата до командующего.

Часы войны идут по-разному: то невероятно спешат, то движутся безмерно медленно. Наверное, для солдат Малой земли летом 1943 года время тянулось медленно. Ведь всюду фронты пришли в движение! Ждали своего срока наступления и на Малой земле.

В летние месяцы армии Северо-Кавказского фронта неоднократно предпринимали попытки прорвать оборону противника. Бои завязывались, шли с невероятным ожесточением. Но, взяв одну высоту, советские войска останавливались перед другой. Сопротивление 17-й армии, опиравшейся на мощную «Готскую позицию», сломить не удавалось.

Тем не менее в штабах Клейста и Енеке понимали: скоро удар будет нанесен и по Кубанской группировке. Но где? Как свидетельствует уже упоминавшийся Форстмайер, при оценке советских намерений немецкое командование колебалось между тремя возможностями: ожидали удар либо в центре «Готской позиции», т. е. в районе станицы Крымской, либо с севера, например, десант на Азовском море и в Керченском проливе, наконец, десант в Новороссийске.

Сначала немецкие разведчики отвергли «северный вариант». По их оценкам, у советского флота не было сил для крупной морской операции. Лишь «на всякий случай» были установлены специальные наблюдательные посты в Анапе и на мысе Такул. Затем был отвергнут «южный вариант». Полагали, что советские войска не рискнут ворваться в Цемесскую бухту, где установлены многочисленные заграждения и металлическая сетка в узком проходе между двумя молами. Оставался «центральный вариант». Фельдмаршал Клейст докладывал в генштаб 26 августа, что, как он считает, вскоре предстоит «крупное наступление с нанесением главного удара по обе стороны станицы Крымская».

В последующие дни разноречия по поводу намерений советского командования усилились. Авиаразведка донесла о концентрации советских кораблей в Геленджике. Подготовка десанта? В то же время поступили разведывательные донесения о переброске некоторых частей Северо-Кавказского фронта на север, на фронт у Азовского моря. В разведотделе Клейста предположили, что подготовка к десанту — всего лишь маскировка сухопутного удара.

Форстмайер подтверждает, что в начале сентября 1943 года у командования группы армий «А», 17-й армии и 5-го корпуса не было точного представления о возможных действиях советских войск. Одно время усилились подозрения о морском десанте в Новороссийске, Анапе и даже о воздушном десанте в районе Южная Озерейка — Глебовка. Но когда 5 сентября начальник штаба 17-й армии стал обсуждать подготовительные меры с начальником штаба группы армий «А», тот сказал: «Мы согласны с вашей оценкой. Изменение положения противника маловероятно, так как русские все силы тянут наверх» (т. е. на северный фланг. — Л. Б.).

Впоследствии, когда удар был нанесен не на севере, как ожидалось, а на юге, начальник разведки штаба 5-го армейского корпуса с сожалением констатировал: «Дело было вовсе не так, будто между 29.8 и 10.9 положение значительно изменилось. В принципе ни штаб армии, ни штаб группы армий не соглашались с нашей оценкой, а именно с тем, что вскоре начнется наступление... Когда наступления все не было и не было и воцарилась удивительная тишина, то высшие начальники почти триумфально заявляли: «Ага, мы ведь всегда об этом говорили. Вы поддались на дезинформацию противника!»

8 сентября начальник оперативного отдела группы армий «А» полковник фон Ледебур заявил в разговоре со штабом 17-й армии, что группа «на основе оценки общей обстановки не ожидает ни наступления, ни десанта». Когда же Ледебур потребовал от армии поскорее послать части на спасение терпящей катастрофу на Левобережной Украине группы армий «Юг», начальник штаба армии ответил: «И мы не ожидаем крупного наступления». Более того, 7 сентября штаб 17-й армии констатировал: «Появление перед фронтом группы армий «Юг» двух дивизий противника, ранее отмеченных перед нами, дает основание предполагать, что противник снимает значительные силы с Кубанского плацдарма и отныне не будет предпринимать здесь крупных наступательных действий».

Это была очередная, хотя и не последняя ошибка. Замысел советской стороны как раз в том и состоял, чтобы ввести противника в заблуждение! Предугадав, что Енеке будет, вероятнее всего, ждать удара у Крымской, командующий 18-й армией генерал Леселидзе предложил смелый план: не брать «одну сопку за другой», а нанести удар в Новороссийске.

— Ключ к взятию Тамани и Крыма не на этих сопках, а во взятии Новороссийска, — сказал он.

Обсуждая этот план, советское командование учитывало и такое обстоятельство: советские войска обычно предпочитали не брать в лоб крупные узлы сопротивления, а обходить их. Зная об этом, противник посчитает, что то же будет и с Новороссийском...

План операции предусматривал три удара: один — в Цемесской бухте, по ее восточному берегу, другой — с Малой земли, третий — с моря, прямо по Цемесской бухте, по Новороссийскому порту.

И этот план не был разгадан врагом.

Много лет спустя генерал Енеке, потерпевший поражение под Новороссийском, хвастливо заявил в вестнике реваншистских солдатских союзов, что, мол, знал о предстоящей высадке советского десанта и все предусмотрел...

Куда ближе к действительности воспоминания солдата 4-й горнострелковой дивизии Вольфганга Менделя: «Когда мы с высоты 300 метров наблюдали за бухтой и городом Новороссийском и высматривали тонкие линии молов, защищавших внутреннюю часть гавани от весенних штормов, то нам казалось невероятным, что противник может атаковать с моря и прорваться через узкий проход между молами. И все-таки Советы прорвались! В половине второго ночи они открыли неслыханный доселе артиллерийский огонь из тысячи стволов. С особой силой он обрушился на причал подводных лодок, на район холодильника, на элеваторную пристань. Русские действительно прорвались через проход, считавшийся недоступным».

Десант в Новороссийске «по своему замыслу и осуществлению явился выдающейся военной операцией», — писал впоследствии Форстмайер. В частности, как отмечает западногерманский историк, советские войска сумели воспрепятствовать полному разрушению гавани и порта. Форстмайер пишет, что удался и другой замысел советского командования — пробиться с восточного берега Цемесской бухты через восточную часть города к поселку Мефодиевскому.

По журналам боевых действий соединений вермахта, оборонявшихся в Новороссийске, можно судить, как настойчиво требовало высшее командование не сдавать город. Что же касается развития событий, то генералы вермахта оценивали их по испытанному стандарту. Так, утром 10 сентября 17-я армия доложила в группу армий о высадке первого советского десанта и сообщила, что «высадка дальнейших десантов была сорвана огнем нашей артиллерии...». К вечеру начальник штаба армии заверял, что «до наступления темноты должна быть создана безупречная оборона». Со своей стороны командир 5-го армейского корпуса — теперь уже не Ветцель, а генерал Альмендингер — выразил надежду, «что после подхода резервов положение будет восстановлено».