Анатолий Уткин - Первая Мировая война

Канцлер Макс Баденский: "Я надеялся, что сумею заглушить пессимизм и возродить уверенность. Я был твердо уверен, что, несмотря на ослабление наших сил, мы сможем защищать границы отечества в течение многих месяцев" {1016} 1016 Baden, prince Max fon. Erinnerungen und Documente. Stuttgart, 1927. S. 339. .

Но для надежд было мало времени. Вечером 2 октября 1918 г. ему вручили письмо, подписанное Людендорфом и Гинденбургом: коллапс Салоникского фронта "ослабил необходимые для Западного фронта резервы", невозможно воспользоваться "очень большими потерями противника за предшествующие дни"; все это делает заключение перемирия необходимым "для того, чтобы избежать дальнейших ненужных жертв германского народа и его союзников... Каждый день стоит жизни тысяч смелых солдатских жизней" {1017} 1017 Gilbert M. The First World War. N.-Y., 1994, p. 471. .

Канцлер 3 октября предупредил Гинденбурга, что слишком быстрое заключение перемирия могло бы означать потерю Эльзаса и Лотарингии, а также населенных преимущественно поляками районов Восточной Пруссии. Людендорф ответил, что потеря Эльзаса и Лотарингии приемлема, а утрата части Восточной Пруссии — нет. Английский историк Уиллер-Беннет комментирует: "Становилось все более очевидно, что канцлер читал "четырнадцать пунктов", а верховное военное командование — нет" {1018} 1018 Wheeler-Bennett. Hindenburg, The Wooden Titan. London, 1936, p. 168. .

Получив представление о ходе мыслей военных, Макс Баденский пригласил в правительство социал-демократов. Один из них, будущий душитель спартаковцев Филип Шейдеман оценил обстановку таким образом: "Лучше конец террора, чем террор без конца". Канцлер заставил Гинденбурга пообещать, что армия уже не будет стараться "найти военное решение" {1019} 1019 Watt R. The Kings Depart. London, 1968, p. 149. .

Четвертого октября принц Макс Баденский послал в Вашингтон ноту следующего содержания: "Германское правительство просит президента Соединенных Штатов Америки взять в свои руки дело восстановления мира, ознакомить все воюющие государства с этим нашим обращением и пригласить их послать своих полномочных представителей для переговоров" {1020} 1020 Baden, prince Max fon. Erinnerungen und Documente. Stuttgart, 1927, S. 334. .

Президент Вильсон, видя ежедневное ослабление германского фронта, 8 октября 1918 г. отверг германское мирное предложение. Первое условие перемирия — освобождение оккупированных территорий на Западе. Война не закончится до тех пор, пока немецкие войска не уйдут из Франции, Бельгии. 13 октября премьер Ллойд Джордж выразил свои опасения относительно того, что немцы воспользуются перемирием, перегруппируют свои силы и восстановят их. "Не лучше ли нанести немцам поражение и дать немецкому народу возможность почувствовать подлинный вкус войны, что не менее важно с точки зрения мира на земле и лучше, чем их сдача в настоящий момент, когда германские армии находятся на чужой территории".

В таком же духе писал 14 октября британский дипломат сэр Хорэс Рамболд из Швейцарии: "Было бы тысячекратно обидно, если бы мы прекратили битву до того, как разобьем их полностью на Западном фронте. Мы обязаны загнать их в их звериную страну, ибо это единственная возможность показать их населению, что на самом деле представляет собой война" {1021} 1021 Gilbert M. The First World War. N.-Y., 1994, p. 478. .

Французы 14 октября официально признали Чехословацкий национальный совет во главе с Томашем Масариком правительством будущей Чехословакии. В Вене ощутили опасность своим владениям и император Карл пообещал свободу федерального политического устройства шести главным национальностям Австро-Венгерской империи: чехам, словакам, полякам, хорватам, словенцам, сербам и румынам. Историк Элизабет Вискеманн назвала это обещание "голосом из могилы". Президент Вильсон не любил, когда его обходят в реализации его собственного политического кредо, и через четыре дня потребовал придания этим национальностям не права федерального устройства, а выполнения права полного национального самоопределения. Теперь он говорил, что США связаны обязательством обеспечения этим национальностям права на самоопределение.

Немцы начали ощущать уходящую из-под земли почву. Гросс-адмирал Тирпиц 17 октября потребовал от Макса Баденского обеспечить "решительные подкрепления" на Западном фронте и "безжалостное проведение подводной войны". Каждый немец должен понять, что, если он не будет сражаться из последних сил, "мы попадем в положение наемных рабов наших врагов". Людендорф призвал готовиться к битвам весны 1919 г. Военный министр генерал Шойх пообещал к этому времени подготовить 600 тыс. новых солдат, но он настаивал на сохранении притока критической важной для Германии румынской нефти, без которой германская военная машина остановится через шесть недель.

Главным было понимание необходимости начать мирные переговоры до перехода войны на германскую землю и пока у Германии огромные владения на европейском Востоке. 18 октября германские войска покинули территорию Болгарии. Более тысячи германских советников начали уходить из Месопотамии Адмирал Шеер приказал всем германским подводным лодкам возвратиться на базы. Кайзер объявил общую амнистию политическим заключенным. Ленин воскликнул: "А три месяца назад над нами смеялись, когда мы предсказывали революцию в Германии!"

Каждый месяц на европейский материк прибывали 300 тысяч американских солдат. Вашингтон превратился в центр обсуждения проблем, связанных с общим европейским переустройством. Получив сообщение о том, что Германия прекратила подводную войну, Вильсон предложил Клемансо и Ллойд Джорджу 23 октября приготовить их условия перемирия. Обсуждению этих условий была посвящена встреча Фоша, Хейга, Петэна и Першинга 25 октября в Санлисе. Все настаивали на сдаче немцами артиллерии, железнодорожного состава и подводных лодок.

Лучший стратег Германии генерал Людендорф подал прошение об отставке. "Доведя Германию до предела истощения ресурсов, он предоставил гражданскому руководству, чье влияние он систематически ослаблял, тяжелую задачу спасения того, что можно еще было вынести из руин" {1022} 1022 CraigG. Germany 1866-1945. N.-Y., 1978, p. 395. .

Его наследник — генерал Тренер достаточно ясно ощущал, что Германия лишилась возможности вести войну Прибывший в Берлин генерал Людендорф заявил, что "через две недели у нас не будет ни империи, ни императора — вы увидите это" {1023} 1023 Goodspeed D. Ludendorf. London, 1966, p. 216-217. .

Этот прогноз оказался точным — день в день.

Тем временем Турция прислала своих представителей на остров Мудрое в Эгейском море для выработки условий перемирия (26 октября). На следующий день император Карл прислал телеграмму императору Вильгельму: "Мой народ не может и не желает более продолжать войну. Я принял решение начать поиски возможностей подписания сепаратного мира и немедленного перемирия" {1024} 1024 Gilbert M. The First World War. N.-Y., 1994, p. 485. .