Роман Ключник - Террористическая война в России 1878-1881 гг.

Рассматривая необходимость взаимных обязательств-договор в результате вынужденного, необходимого общежития, Руссо делает “фундаментальный” вывод: “из природы договора мы увидим, что он не может быть нерасторжимым”. - А почему бы и нет?

Сложившиеся тысячелетиями связи Руссо желает полностью разрушить и на их месте создать новые, договорные, якобы подлинные, истинные и справедливые:

“…буду здесь рассматривать создание Политического организма как подлинный договор между народами и правителями, которых он себе выбирает, договор, по которому обе стороны обязуются соблюдать законы, в нём обусловленные и образующие связи их союза”.

Тысячелетние, вечные законы Руссо решил заменить новыми, он решил поменять “правила игры” Жизни.

В этой работе о неравенстве Руссо выкладывает основу своей философии, все свои взгляды: от формирования конституции до формирования республиканских органов власти - “один из этих законов определяет порядок избрания и власть магистратов, уполномоченных наблюдать за исполнением остальных статей договора”. Во всех последующих своих работах Руссо пытается подробнее развить названные темы, исходя из опыта республиканского строительства в древней Греции и в Римской Империи.

В следующей своей работе “О Политической экономии” Руссо упреждает Гегеля, говоря:

“Политический организм - это, следовательно, условное существо, обладающее волей…”.

Можно к этому добавить, что политический организм есть некая целостность, есть живой организм, объединённый и соединённый живыми человеческими мыслями, решениями.

В этой же работе интересно понаблюдать, как Руссо ищет дальнейший путь, осуществляя поиск в борьбе между собственными убеждениями и логической необходимостью:

“если отчисления добровольны, они(граждане) не дают ничего; если они вынужденны, они незаконны; и в этой жестокой альтернативе: дать погибнуть Государству или посягнуть на священное право собственности, которое есть опора Государства, состоит трудность справедливой и мудрой экономии”.

Руссо, в отличие от Маркса, не уничтожает частной собственности, он её сохраняет, и интересно выяснить для чего:

“Несомненно, что право собственности - это самое священное из прав граждан и даже более важное в некоторых отношениях, чем свобода: потому ли, что

…собственность - это истинное основание гражданского общества и истинная наука в обязательствах граждан, ибо если бы имущество не было бы залогом для людей, то не было бы ничего легче, как уклониться от своих обязанностей, насмеяться над законами”.

Эта коварная идея залога не случайна, ибо Руссо этим решает следующую задачу:

“Первое, что должен сделать после установления законов основатель учреждений Республики, это найти фонды, достаточные для содержания магистратов и прочих чиновников и для покрытия общественных расходов. Эти фонды называются эрариум или фиск, если они в деньгах”.

И здесь следует сделать важное замечание - Руссо в отличие от К. Маркса поступил как порядочный, он не только призвал разрушить старый порядок, старое государство, но и попытался помочь осуществившим в скором будущем на практике его идеи теоретически выстроить новый. Маркс же призвал к вооружённому восстанию, к разрушению государства и ничего не сказал о дальнейших действиях после разрушения. Марксу не хотелось думать на эту “никчемную” тему, или он думал, но ничего придумать не мог.

Восставшие во Франции в 1789-1795 годах имели хотя бы советы или некий проект Руссо. А знаменитая Парижская коммуна 1871 года, восставшая в результате призывов и агитации Маркса, придя к власти и разрушив всё - осталась ни с чем. Восставшие шарахались в неведении, обвиняли друг друга и уничтожали друг друга. Да и Ленин-Бланк проклинал за это Маркса, ибо когда в России произошла революция 1905 года, то Ленин, глядя на наследие своего кумира, абсолютно не знал, что делать. А когда произошла без Ленина Февральская революция, то Ленину и сотоварищам пришлось на ходу в поезде из Швеции и Финляндии в Россию спешно что-то придумывать, “на коленках” составлять минимальный план-проект строительства нового государства в случае захвата власти.

Итак, Руссо наметил два способа сбора денежных средств для нужд нового республиканского государства: первый - это добровольные сборы с граждан, а второй - сборы с частной собственности, с имущества. Посмотрим - как эти два способа он пояснил в своей работе “О политической экономии”:

“Правда, по тому же договору каждый, хотя бы и молчаливо, обязуется вносить свою долю на общие нужды; складчина, для того чтобы она была законною, должна быть добровольною. Добровольной не в соответствии с частной волей, но в соответствии с общей волей, с большинством голосов… Эта истина, что налоги не могут быть установлены законным образом иначе, как с согласия народа и его представителей, была признана всеми без исключения философами… Обложения, которым подвергается народ, бывают двух видов: одно - вещественное, которое взимается с имущества, другое - личное, которое вносится с головы”.

Как видим, по поводу понятия “добровольности” Руссо изобрел своё оригинальное “ноу-хау”:

“добровольной не в соответствии с частной волей, но в соответствии с общей волей…”.

Обложение налогом собственности, по мнению Руссо, происходит по следующему принципу:

“…тот, у кого в десять раз больше имущества, чем у другого, должен платить в десять раз больше…И пусть не страшатся того, что подобный доход носил бы произвольный характер, поскольку он относится к предметам не первой необходимости”.

С имущества, полученного по наследству, следует платить разовый налог или постоянный? - этого Руссо не уточнил. А будут ли хорошо работающие и соответственно хорошо зарабатывающие после инициатив Руссо иметь и далее желание хорошо работать? - на эту тему Руссо также не удосужился подумать. Кстати, об этом не подумал ни Маркс, ни Ленин, и только Сталин с этой целью ввёл “социалистическое соревнование” как замещающий стимул.

На примере Руссо мы видим, как человек в мучительных поисках справедливости… ошибается. Далее, в следующей своей работе, самой знаменитой - “Об общественном договоре” (1762 г.) Руссо пытается ещё немного продвинуться вперёд: “Как может слепая толпа, которая часто не знает чего она хочет, ибо она редко знает, что ей на пользу, сама совершить столь великое и столь трудное дело, как создание системы законов?

…Частные лица видят благо, которое отвергают; народ хочет блага, но не ведает в чём оно. Все в равной мере нуждаются в поводырях”.

В середине 19-го века в России некоторые умники - первые революционеры, придут к такому же выводу: народ туп и ленив, - поэтому его необходимо насильственно (или с помощью обмана) вести к счастью. К. Маркс объявит себя поводырём неграмотной части народа - пролетариата, а сам пролетариат - объявит поводырём всего общества, а Ленин объявит поводырём свою партию.