Валентина Антипина - Повседневная жизнь советских писателей. 1930— 1950-е годы

14 июня 1938 года на заседании комиссии по выработке нового устава Литфонда К. Федин в очередной раз отметил, что с медицинской помощью писателям дело обстояло удовлетворительно, на ее качество не жаловались [315] Стенограмма заседания комиссии по выработке нового устава Литфонда от 14 июня 1938 года // Там же. Ф. 631. Оп. 15. Д. 283. Л. 2–3, 29. . Кроме амбулаторного, все, у кого была такая необходимость, могли пользоваться клиническим лечением. Были организованы бесплатные медицинские консультации, бесплатно можно было получить лекарства, а в некоторых случаях — и медицинскую помощь на дому. Помимо поликлиники I МГУ часть писателей была прикреплена к стационару Народного комиссариата здравоохранения, а двадцать человек — к санитарному управлению Кремля. В штате Литфонда был постоянный врач, который выполнял административные и лечебные функции.

Несколько иначе, чем в Москве, осуществлялась медицинская помощь литераторам в Ленинграде. Там было около пятидесяти врачей разных специальностей, которые обслуживали писателей на дому или же приглашали их к себе.

Согласно положению о работе Литфонда, принятому 10 мая 1940 года, всем членам этой организации и их семьям предоставлялись бесплатные медицинские услуги (амбулаторная помощь, вызов врача на дом, дежурство медсестры на дому, анализы, рентген, массаж, физиотерапия и другие процедуры) в тех медицинских учреждениях, к которым они были прикреплены [316] Положение о порядке оказания членам Литературного фонда лечебной, санаторно-курортной и материальной помощи // Там же. Л. 50. . В необходимых случаях могла быть проведена консультация со специалистами из других заведений. Кроме этого, Литфонд оказывал протезную помощь (зубы, ортопедическая обувь, протезы). В случае временной нетрудоспособности вследствие беременности и родов выдавалось пособие в течение тридцати пяти дней до и двадцати восьми дней после родов.

Размер пособия по временной нетрудоспособности колебался от 300 до 1000 рублей в месяц в зависимости от заработка писателя за последние 12 месяцев. Оно могло выдаваться в течение двух месяцев подряд и четырех месяцев в течение года, после чего, по заключению врачебно-трудовой экспертной комиссии, ставился вопрос о переводе члена Литфонда на пенсию. Он мог отказаться от перехода на пенсию, но в таком случае терял право на получение пособия. Если член Литфонда имел постоянное место работы, то пособие по временной нетрудоспособности ему выплачивалось в размере разницы между получаемым по месту работы и начисленным Литфондом. Пенсионеры — члены Литфонда имели право на оплату бюллетеней в том случае, если продолжали творческую деятельность.

Писательские организации оказывали и индивидуальную помощь писателям, страдавшим различными заболеваниями. Так, в октябре 1939 года ССП помог приобрести комнату в Можайске для С. Маркова, страдавшего хроническим психическим заболеванием [317] Постановление № 110 Президиума ССП от 15 октября 1939 года // Там же. Д. 357. Л. 93. .

Двадцативосьмилетний писатель Н. Бирюков, автора романа «На Хуторах», страдал тяжелым заболеванием, в результате которого был поражен почти весь суставный аппарат. Он был парализован, относительно подвижными оставались суставы кистей и частично шейного позвонка. Болезнь превратила его в инвалида, сделала неподвижным и нуждающимся в постоянном уходе и медицинском наблюдении. Проводившееся лечение результатов не дало, заболевание прогрессировало. Несмотря на это, он с помощью жены продолжал творческую работу.

В 1939 году он был помещен в дом инвалидов, где ему была предоставлена комната, с питанием и полным обслуживанием. В постановлении Президиума Союза писателей указывалось на необходимость создания «максимально благоприятных условий» для литератора. В июле того же года Литфонд перевез писателя в Голицыно, где для него была снята дача, предоставлено питание из Дома творчества. Был обеспечен бытовой и медицинский уход за ним, выделена крупная сумма денег — 18 тысяч рублей — на расходы, связанные с его содержанием [318] Постановление Президиума ССП от 19 марта 1939 года // Там же. Д. 356.Л. 121. . В 1940 году Бирюкову организовали даже поездку в Среднюю Азию для сбора литературного материала. Но когда он вернулся, то оказался без жилья в Москве, а в инвалидный дом его не пустили из-за отсутствия там мест.

А. Фадеев просил М. Храпченко помочь устроить писателя в дом инвалидов с предоставлением отдельной комнаты [319] Письмо А. А. Фадеева председателю Комитета по делам искусств М. Б. Храпченко // Там же. Д. 503. Л. 4—4об. .

Некоторые заболевания происходили из специфики писательского труда. Например, в 1931 году у Вс. Вишневского были установлены явления невроза в форме неврастении [320] Медицинское заключение В. Вишневского // Там же. Ф. 1038. Оп. 1. Д. 4055. Л. 20. . Врач прописал ему физиотерапию и отдых от обычных занятий. В 1938 году у писателя обнаружили ожирение (данные за этот год не обнаружены, но в 1940 году при росте 165 сантиметров он весил 82,2 килограмма [321] Процедурная книжка В. Вишневского // Там же. Л. 61. ) и вегетативный невроз [322] Медицинское заключение В. Вишневского // Там же. Л. 44. . В 1939 году диагноз звучал так миокардит и ожирение сердца [323] Там же. Л. 50. . Доктор назначил литератору диету, которую Вишневский старался настойчиво соблюдать: в его личном архиве обнаружены записи различных диет, пытался он вести и дневник питания. Но писатель так и не смог нормализовать свой вес.

О необходимости похудеть и заняться своим здоровьем писала Вс. Вишневскому в 1936 году его жена: «Я не превращала тебя в калеку. Но я уже 2 месяца слышу от тебя: я устал, нервы не в порядке, слабость… Фогельсон и Ник[олай] Степанович] говорят (Ник[олай] Степанович мне сказал — это ужасно — Всеволод превратился в мешок с жиром! что у тебя здоровое сердце — но страшно ослаблено ожирением. С этим не шутят — нервы тоже ни к чорту. Пока я держусь, я принимаю все трудностина себя, но и я могу свалиться. Жизнь течет своим чередом. Все работают, отдыхают. живут и все исполняют свой долг. Ты довел себя до очень скверного состояния — тебе опасна даже жара. Если б эти два месяца ты ходил бы, похудел — все было уже давно в порядке. Я не могу видеть, как ты на моих глазах из здорового нормального человека превращаешь сам себяв развалину» [324] Письмо В. Вишневецкой В. Вишневскому // Там же. Д. 2685. Л. 93–94. .

С первых дней своего существования ССП столкнулся с другой социальной проблемой: как обеспечить пожилых и помочь неработающим писателям. Этому вопросу была посвящена докладная записка ответственного секретаря групкома писателей М. Юрина, направленная в партком писательской организации 11 января 1935 года. В ней автор затронул судьбу «ряда писателей, которые за последние 5–6 лет или совсем не пишут, или пишут плохо, или даже пишут не плохо, но имеют отрицательную репутацию» [325] Докладная записка ответственного секретаря групкома «Советский писатель» М. Юрина в партком ССП // Там же. Ф. 631. Оп. 15. Д. 135. Л. 4–4 об. . Среди них было немало престарелых литераторов. Все они жили и работали в чрезвычайно тяжелых материальных условиях. По мнению автора докладной записки, таких писателей в Москве насчитывалось около сорока человек.