Андрей Андреев - Русские студенты в немецких университетах XVIII — первой половины XIX века

С восшествием на престол императора Александра I все запреты предыдущего царствования утратили силу и студенческие поездки в немецкие университеты возобновились, хотя уже с существенно меньшей интенсивностью, нежели в екатерининское время. Объяснение этому следует искать не только в России, но и в истории европейского образования, где именно на рубеже XVIII–XIX вв., на волне революции распространилось резкое неприятие университетов, сопровождаемое их массовым крахом. Многие университеты, с которыми у России сложились традиционные связи, переживали упадок. Так, в 1793 г. был распущен Страсбургский университет, на грани закрытия находился Лейденский университет, в котором почти не осталось студентов, в 1806 г. в связи с оккупацией части Пруссии французскими войсками на несколько лет прекратились занятия в университете Галле.

Из университетских городов, систематически посещаемых русскими студентами, в начале XIX в. остались лишь Лейпциг и Гёттинген, причем именно последний безоговорочно лидировал. Во-первых, со снятием запрета именно сюда устремились десятки студентов-дворян, прежде всего из Прибалтики, но затем и из центральной России. Во-вторых, еще большее значение для российского высшего образования Гёттинген приобрел в начале XIX в. в связи с начатой правительством Александра I университетской реформой, поскольку именно внутреннее устройство и характер преподавания в этом немецком университете были выбраны за образец при создании нового российского университетского устава в 1804 г. [420] Подробнее см.: Андреев А. Ю. «Гумбольдт в России»: министерство народного просвещения и немецкие университеты в первой половине XIX века // Отечественная история. 2004. № 2. С. 43—45- А поскольку в связи с этой реформой открывались новые российские университеты и в них основывались новые кафедры, то именно в Гёттинген государство направляло на подготовку будущих российских профессоров.

За период с 1802 по 1810 гг. в гёттингенские студенты записались 36 выходцев из российских губерний (и притом еще свыше двухсот остзейских студентов [421] Mohrmann H. Studien über russisch-deutsche Begegnungen in der Wirtschaftwissenschaft (1750–1825). Berlin, 1959. S. 120–130. . Среди них можно выделить две группы: представители столичного дворянства и студенты, отправленные в Гёттинген за государственный счет для подготовки к занятию кафедр в отечественных университетах. Большую их часть составляли воспитанники Московского университета и Педагогического института в Петербурге.

Укрепление связей между Гёттингеном и Московским университетом началось уже на самом рубеже XVIII–XIX вв., в период директорства там друга Новикова Ивана Петровича Тургенева. Именно он пригласил в Московский университет в 1801 г. для преподавания всеобщей истории и политики Христиана Августа Шлёцера, старшего сына знаменитого историка. Войдя в культурную среду дворянской Москвы Шлёцер-младший сообщал, что Гёттинген здесь «в большой моде». И, действительно, благодаря усилиям И. П. Тургенева, в начале 1802 г., впервые после долгого перерыва, Московским университетом была организована новая поездка русских студентов в Гёттинген, которая сочетала в себе командировку на государственном обеспечении (так должны были учиться несколько студентов-медиков, которым в этот раз было назначено достойное жалование в 750 рублей в год) и примкнувших к ней студентов из богатых семей, путешествовавших за собственный счет (в их числе был и сын директора Московского университета Александр Тургенев).

Таким образом, осенью 1802 г. в Гёттингенском университете вновь как и в 60-х гг. XVIII в. образовалась большая группа русских студентов, состоявшая из десяти человек. Пятеро из них: Иван Воинов, Иван Двигубский, Алексей Гусятников, Андрей Кайсаров и Александр Тургенев были питомцами Московского университета (шестой — студент-медик из Москвы Михаил Успенский в дороге заболел и прибыл в Гёттинген лишь на следующий год). К этим москвичам добавились еще четверо уроженцев Малороссии: Дмитрий Яншин, Мартын Пилецкий, Павел Сулима и Иван Ванновский, а также юный чиновник Вильгельм (Василий) Фрейганг из Петербурга. Студенты жили вместе и образовали довольно тесный кружок. Некоторых из них, как Александра Тургенева и Андрея Кайсарова, связывала особенно тесная дружба, сложившаяся еще в Москве, где они участвовали в «Дружеском литературном обществе» — собраниях молодых литераторов при Московском университете. Поклонники Шиллера, они вместе грезили о Германии образами своих любимых героев, надеясь найти там воплощение запечатленной в немецкой поэзии «прекрасной души» (schöne Seele) [422] Mohrmann H. Studien über russisch-deutsche Begegnungen in der Wirtschaftwissenschaft (1750–1825). Berlin, 1959. S. 120–130. .

Молодых людей, конечно, объединяли не только романтические мечты: все они получили в ходе воспитания то или иное представление об идеях Просвещения, на встречу с которыми ехали теперь. Поэтому нельзя оставить в стороне часто затрагивающийся вопрос о влиянии Гёттингенского университета на формирование либерального мировоззрения воспитанников, а конкретнее — их взглядов на необходимость отмены крепостного права, что было основой либерализма в русских условиях того времени [423] См.: Зорин А. Л. У истоков русского германофильства (Андрей Тургенев и Дружеское литературное общество) // Новые безделки. М., 1996. С. 7—35. . Из участников этой поездки сочинения и даже диссертации против системы «рабства» в России во время обучения написали А. С. Кайсаров и В. И. Фрейганг (см. подробнее ниже), известным либералом и действительно крупной фигурой в русской общественной жизни станет Александр Иванович Тургенев. Но было бы неверно, как это иногда делали в историографии, сводить все значение пребывания русских студентов в Гёттингене только к усвоению ими европейского свободомыслия. Задавшись целью осветить именно научные стороны их общения с профессорами, мы находим для этого не меньшие основания.

Основным источником о жизни наших студентов в Гёттингене традиционно считаются замечательные дневники и письма Александра Тургенева [424] Впервые эта тема была поставлена в работе: Wischnitzer М. Die Universität Göttingen und die Entwiklung der liberalen Ideen in Rußland im ersten Viertel des 19. Jahrhunderts. Berlin, 1907. . Помимо них, определенные свидетельства накоплены и о пребывании здесь его друга, рано погибшего в войне с Наполеоном талантливого филолога, публициста и поэта, Андрея Сергеевича Кайсарова [425] Лотман Ю. М. А. С. Кайсаров и литературно-общественная борьба его времени // Учен. зап. Тарт. гос. ун-та. Вып. 63. Тарту, 1958; Lauer R. An. S. Kaisarov in Göttingen. Zu den russischen Beziehungen der Universität Göttingen am Anfang des 19. Jahrhunderts // Göttunger Jahrbuch. 1971. S. 131–149. . Однако немаловажными для понимания именно учебной стороны поездки, отношений гёттингенских ученых и русских студентов являются и обнаруженные нами в фондах Российской государственной библиотеки письма другого спутника Тургенева, Алексея Михайловича Гусятникова, которые тот направлял в Москву к своему учителю, бывшему гёттингенскому питомцу, а затем профессору Московского университета И. А. Гейму [426] См.: Истрин В. M. Русские студенты в Гёттингене в 1802—04 гг. (по материалам архива братьев Тургеневых) // ЖМНП. 1910. № 7. С. 80—144. .