Чарльз Галленкамп - Майя. Загадка исчезнувшей цивилизации

Он прочел их, уделяя огромное внимание подробностям описания городов, встретившихся на пути армий испанских завоевателей, и, сравнив со своими личными наблюдениями, нашел вполне достоверными.

Наконец, копии иероглифических надписей, опубликованные лордом Кингсборо (в основном из Дрезденского кодекса), были, безусловно, известны Стефенсу. «Мы глубоко уверены,— заявлял он,— что эти иероглифы совершенно аналогичны тем, которые найдены на монументах и табличках в Копане и Паленке». Опираясь на результаты своих исследований, Стефенс тщательно избегал археологических догматов, вокруг которых вращались академические споры того времени. Его ответ на загадку о происхождении американских культур был смелым и пророческим. Стефенс категорически отвергал старую общепринятую теорию о связи американских цивилизаций с цивилизациями Старого Света. «Творчество индейцев,— писал он,— в корне отличается от творчества любого другого известного нам народа. Это — нечто совершенно новое и оригинальное». Затем Стефенс продолжал: «Я считаю, что нет достаточных оснований относить американские развалины к глубокой древности, как обычно делают ученые. Это не следы деятельности какого-то исчезнувшего народа, история которого нам неизвестна. Моя идея в корне противоположна прежним теориям, поскольку я склонен считать, что упомянутые руины оставлены племенами, населявшими страну во время вторжения, испанцев. Может быть, их оставили ближайшие предки этих племен. Я хочу подчеркнуть, что наши исследования начаты отнюдь не с целью подтверждения какой-то теории. Мы просто стремились прийти к истокам древней культуры. В течение большей части нашего путешествия мы шли как бы наощупь, в абсолютной тьме, полные сомнений и неуверенности. И только когда мы попали в Ушмаль, у нас окончательно сложилось впечатление о сравнительно небольшом возрасте этих зданий. Одни из них — самые древние, другие, как известно, были обитаемы во время испанского завоевания, тогда как остальные лежали уже в развалинах задолго до этого момента. Между ними существуют различия, которые пока не поддаются объяснению... Но что касается Ушмаля, то упадок и последующее разрушение города легко объяснимы. С приходом испанцев власть индейцев кончилась. В городе Мехико разрушался до основания каждый дом. По всей стране общественные здания и крепости были уничтожены, общины рассеяны, высокие храмы низвергнуты, а идолы сожжены, дворцы касиков [27] Касик (исп.) — начальник, вождь. были сравнены с землей, а сами касики обращены в рабов. Следуя той же жестокой политике, которая с незапамятных времен проводилась в каждой побежденной стране, все следы былого величия индейцев и их независимости уничтожались или осквернялись. Возможно, что, приписав этим развалинам сравнительно поздний возраст, мы развеем ореол романтики, окружающий их. Но мы живем в эпоху, духом которой является стремление к уничтожению иллюзий и выявлению истины. Поэтому интерес, утраченный в одном случае, появляется снова. Чем больше мы сможем приблизить к нашей эпохе строителей этих городов, тем больше будет шансов узнать истину. По всей стране разбросаны монастыри, в которых хранится множество манускриптов и документов, написанных первыми монахами, вступившими в страну вместе с завоевателями. Там есть также документы, написанные касиками и индейцами, быстро усвоившими искусство читать и писать по-испански. Эти документы никогда не были исследованы с интересующей нас точки зрения. И я невольно думаю, что некоторые драгоценные рукописи, способные пролить свет на историю многих разрушенных городов, тлеют сейчас в библиотеке соседнего монастыря. Кроме того, я глубоко уверен, что таблички с иероглифами будут все-таки прочитаны. Правда, никто еще не был достаточно любопытен, чтобы сделать это. Иероглифическая письменность Египта тоже веками оставалась загадкой, но я верю, что ключ к дешифровке письменности майя, еще более надежный, чем Розеттский камень, будет когда-нибудь найден. Если в каждом из этих неизвестных городов еще три столетия назад кипела жизнь, то жившее в нем племя не могло исчезнуть бесследно. Его потомки, распавшиеся на мелкие группы и отступившие, как наши североамериканские индейцы, в дикие и недоступные места, куда не проник еще белый человек, быть может, все еще здесь в стране».

Таким образом, еще за 50 лет до того, как археология начала расчищать завалы нелепых теорий, Стефенс сумел пробиться сквозь густую пелену тайны, окружавшей древних майя, и увидеть далекие горизонты подлинной науки.

В 1881 г. английский ученый Альфред Моудсли [28] Альфред Персифаль Моудсли (1850—1931) — известный английский археолог, специалист по древним памятникам Мексики и Центральной Америки. Его многократные экспедиции в этот район Нового Света в конце XIX в. фактически положили начало изучению цивилизации майя. Огромная коллекция древностей, собранная Моудсли во время его путешествий, хранится ныне в Британском музее в Лондоне. начал исследования, которые ознаменовали собой рождение археологии майя. 13 лет провел он в джунглях Центральной Америки, занимаясь изучением весьма важных проблем. Где проходили точные географические границы цивилизации майя? Какие существуют данные о пограничных контактах между культурой майя и другими доколумбовыми цивилизациями Америки? И нет ли там, как и в других частях древнего мира, указаний на причины зигзагообразного хода истории: внезапный блестящий расцвет, упадок и новое возрождение, ненадолго отделившее период пышного великолепия цивилизации от ее окончательной гибели. Моудсли, энергичный и любознательный исследователь, побывал во многих уголках обширной территории Центральной Америки, описал и нанес на карту ряд неизвестных до него развалин. Он делал гипсовые слепки с каменных скульптур и впервые использовал для документирования своих находок только что появившееся искусство фотографии. Он усердно копировал иероглифические надписи с том, чтобы сравнить их с сохранившимися рукописями майя. Наконец-то исследователи получили в свое распоряжение какой-то комплекс фактических данных, который мог быть противопоставлен прежним нелепым теориям [29] Работа Моудсли, в которой излагаются результаты его экспедиций в Центральную Америку, сохранила свое значение до сих пор. Многие памятники древности, опубликованные этим ученым (особенно стелы и иероглифические надписи), были впоследствии разрушены, и сведения о них можно почерпнуть только из его книги («Archaeology», v. I—V.— In: «Biologia Centrala-americana». London, 1889-1902). . Наконец-то появилась прочная база для систематических исследований.

В 1892 г. Гарвардский университет организовал, главным образом под руководством исследователя и фотографа Теоберта Малера [30] Теоберт Малер (1840—1917), австриец по национальности, прибыл в Мексику как офицер экспедиционного корпуса эрцгерцога Максимиллиана Габсбурга — непрошеного претендента на мексиканский престол. После разгрома интервентов Теоберт Малер остался в стране, посвятив себя изучению культуры майя. Благодаря его экспедициям было найдено множество неизвестных до этого древних городов в бассейне реки Усумасинты и в северном Петене. См. его работы: ((Explorations in the Central portion of the Usumacinta Valley». Memoirs Peabody Museum, v. 2, N 1. Cambridge, 1901; Explorations in the Department of Peten, Guatemala. Memoirs Peabody Museum», v. 4, N 2, Cambridge, 1908. , ряд экспедиций в Центральную Америку. Этот ученый открыл для науки совершенно неизвестные ранее области культуры майя, особенно в южной части полуострова Юкатан и в долине реки Усумасинты. Через двадцать лет быстро развивающаяся археология майя поднялась на новую ступень. Институт Карнеги в Вашингтоне выделил постоянный штат специалистов для изучения разнообразных проблем, связанных с Центральной Америкой. Под их умелым руководством работало несколько экспедиций, занимавшихся исследованием особо важных вопросов, необходимых для общего понимания истории майя. Благодаря отдельным изысканиям других научных учреждений, как американских, так и европейских, был сделан важный вклад в решение этой задачи. А затем начались настоящие раскопки. Лопаты взломали печать времени и проникли в немое царство земли и каменных обломков. Некоторые труппы исследователей сосредоточили свои усилия на том, чтобы проследить развитие архитектуры и каменной скульптуры. Они тщательно отмечали малейшие изменения в их стилях, фиксировали внешние влияния и устанавливали традиции, связанные с определенными хронологическими периодами истории майя. Другие классифицировали десятки тысяч фрагментов керамики, и безмолвные доселе обломки древней посуды превращались в руках опытных археологов в полноценный, исторический источник. Были установлены связи между определенными типами глиняных сосудов и их географическим местонахождением, а также их точный возраст.