П Перминов - Под сенью восьмиконечного креста (Мальтийский орден и его связи с Россией)

Всего французами было вывезено с острова, по подсчетам современных мальтийских ученых, 972 840 книг и огромное количество ценных изделий из золота и серебра. Награбленное ими оценивалось в 27 239 520 мальтийских лир 58.

Считается, что большая часть этих сокровищ ушла на дно Средиземного моря, когда нагруженный до бортов "Орьян" был потоплен Нельсоном в битве при Абу Кире. Впрочем, швейцарская исследовательница истории Ордена К.-Е. Энжель считает, что французы успели выгрузить в Египте бoльшую часть сокровищ госпитальеров. Они были перелиты в слитки и проданы на рынках Александрии и Каира 59. {107}

РУССКИЙ COUP D'ETAT *

В конце июля Гомпеш прибыл в Триест, где с согласия австрийского императора временно разместилась штаб-квартира Ордена.

Энтони О'Хара добрался до Неаполя значительно раньше. В своем первом отчете в Петербург он полностью оправдывал действия Гомпеша: "После приезда в Неаполь моей первой обязанностью, делом чести, религиозных убеждений и стремления к истине является положить конец клевете, столь предприимчиво распространяемой французами, в частности относительно акта капитуляции, который был разработан без согласия или подписи Гомпеша... Я не знаю, дошли ли по адресу мои предыдущие донесения в Россию... Всего несколько часов потребовалось презренному разбойнику Бонапарту, чтобы сделать все по-своему. Ложная доктрина, основанная на так называемом равенстве и свободе, сломила дух жителей Валлетты.

В то время, когда большая часть рыцарей и войск находилась в фортах, отражая атаки цареубийц, другие рыцари, еще более презренные, чем эти разбойники, возглавили недовольных и посеяли недоверие среди благонамеренного населения, утверждая, что великий магистр и религия были преданы" 60.

Однако прежде, чем донесение О'Хара достигло Петербурга, в руках Павла оказались свидетельства двух очевидцев, которые совершенно в ином свете излагали происшедшие на Мальте события. Первое из них, которое приписывается пользовавшемуся непререкаемым авторитетом среди рыцарей бальи де Тинье, было, как выяснилось, подделано кем-то неизвестным. Под вторым стояла подпись бальи Шарля де Лораса. Оба обвиняли Гомпеша в предательстве интересов Ордена, а также в трусости и неумелом руководстве. Лорас утверждал, что Гомпеш сдал Мальту, чтобы спасти свою жизнь.

Не зная о начавшихся против него интригах, Гомпеш в день приезда в Триест, 25 июля 1798 г., написал письмо Джулио Литте и великому приору российскому, поручая им "выполнять с абсолютной точностью и во взаимном согласии обязанности, возложенные на них орденским статутом" 61. Он обратился также к папе Пию VI с просьбой освободить вступающих в Орден рыцарей от испытательного срока и каравана. В поисках поддержки он написал также австрийскому императору.

Затем в манифесте от 12 октября 1798 г. Гомпеш возложил всю ответственность за события на Мальте на французскую рево-{108}люцию, которая "развратила рыцарей и мальтийцев". Он также дезавуировал конвенцию, подписанную с Наполеоном, заявив, что она была заключена под давлением, и осудил всех, кто получил компенсацию от Директории. Сам великий магистр получил только незначительную часть причитавшейся лично ему компенсации, необходимую для того, чтобы добраться до Триеста. Гомпеш осудил рыцарей, "продавшихся Бонапарту", мальтийцев, кого угодно, только не себя. Он добился того, чтобы под этим документом были поставлены подписи тех членов орденского капитула, которые находились в Триесте.

В последующих событиях традиционно преувеличивается роль Джулио Литты. Считается, что именно он, проигнорировав письма Гомпеша, сумел внушить Павлу I уверенность в достоверности свидетельств Тинье и Лораса. Думается, что О. Щербовиц-Ветсор и К. Туманов, изучившие архивные документы великого приорства российского, хранящиеся в Мальтийском дворце в Риме, ближе к истине, когда утверждают, что Павел вряд ли нуждался в чьих-либо советах при выработке политики в отношении Мальты 62.

26 августа 1798 г. члены русского великого приорства (католического) и находившиеся в Петербурге мальтийские рыцари собрались в Воронцовском дворце и выразили протест против сдачи Мальты Бонапарту. По этому поводу был издан специальный манифест, в котором великий магистр фон Гомпеш был провозглашен низложенным. В нем содержалась также просьба к Павлу I взять Орден под свою протекцию.

10 сентября 1798 г. Павел I в своем Гатчинском дворце ратифицировал акты великого приорства российского и принял "всех благонамеренных членов Ордена под свое высочайшее руководство". Заявив, что отныне Петербург становится штаб-квартирой Ордена, Павел пригласил рыцарей всех языков и приорств приехать в Россию. В течение последовавших недель благодаря усилиям великого приора принца Конде мальтийские кавалеры, находившиеся в Петербурге и в Варшаве, приняли декларацию о смещении Гомпеша с поста великого магистра и выразили свою признательность Павлу I.

Когда протест великого приорства российского и декларация Павла I достигли Гомпеша, он направил письмо, датированное 12 октября 1798 г., ко всем европейским монархам, протестуя против лживости и незаконности решений, принятых в Петербурге.

Между тем братья Литта не замедлили направить протокол заседания 26 августа папе Пию VI, жившему в то время в кар-{109}тузианском монастыре Кассине около Флоренции. В ответном письме папы от 17 октября говорилось: "Поскольку русское приорство пока действует в одиночку, его решения не являются достаточными для того, чтобы объявить его (Гомпеша. - П. П.) лишенным полномочий великого магистра; необходимо подождать решения других языков и убедиться, насколько Гомпеш виновен в том преступлении, которое выдвинуто против него указанным приорством".

В тот же день папа направил письмо Гомпешу, в котором информировал его о получении документов из России: "Ваша просьба не может быть выполнена, пока не опровергнете выдвинутые против вас обвинения и не будете восстановлены в тех правах, которых, как они заявляют, вы лишены".

В посланиях от 20 октября и 3 ноября 1798 г. государственный секретарь Ватикана Одескальчи предупредил нунция Лоренцо Литту, что шаги, предпринятые в Петербурге, не могут быть одобрены, поскольку члены великого приорства российского не придерживались в точности Устава Мальтийского ордена, за соблюдением которого папа призван внимательно следить. Одескальчи повторил, что для принятия окончательного решения о лишении великого магистра его полномочий необходимо проконсультироваться со всеми языками, входящими в Орден, и с монархами тех стран, рыцари которых входят в эти языки.

Эти письма не успели достичь Петербурга, как 27 октября 1798 г. члены великого приорства российского и мальтийские рыцари, находившиеся в России, вновь собрались в Воронцовском дворце и приняли следующее заявление: "Мы, бальи, рыцари Большого креста, командоры, рыцари великого приорства российского и другие члены Иерусалимского Ордена Св. Иоанна, собравшись в Санкт-Петербурге, столице и резиденции нашего Ордена, как от нашего имени, так и от имени других языков и великих приорств в общем и от каждого из его членов, в частности тех, кто присоединится к нам в крепкой приверженности к Ордену, провозглашаем Его Императорское Величество императора и самодержца Всероссийского Павла I великим магистром Иерусалимского Ордена Св. Иоанна..."