Федор Раззаков - Индустрия предательства, или Кино, взорвавшее СССР

Между тем «Интердевочка» станет лидером проката (41 миллион 300 тысяч зрителей) и призовет на панель тысячи советских девушек, которые захотят повторить судьбу «фрекен Таньки» — стать валютной проституткой и, «заарканив» какого-нибудь иностранца, «свалить» за границу. И плевать этим девушкам было на то, что авторы фильма оставили свою героиню без «хеппи-энда», — последовательницы «фрекен Таньки» были убеждены, что уж им-то удастся поймать «птицу удачи».

Кстати, в начале 90-х, когда СССР уже распался, одно российское печатное издание провело опрос среди столичных проституток и в качестве одного из вопросов там значился следующий: что толкнуло вас на панель? И многие девушки называли в своих ответах именно «Интердевочку»: дескать, насмотрелись — загорелись… Что вполне понятно, поскольку Тодоровский снимал не разоблачительное кино, а скорее рекламное. Как пишет критик Л. Маслова:

«Отвратительной социальной язвой проституция здесь не выглядит: это некая полубогемная и даже романтическая профессия, сопряженная с опасностями и нарушением закона, но именно потому увлекательная и красивая, к тому же — денежная. Таня, которая в начале фильма прогуливается танцующей походкой по утренней питерской набережной в шикарной «рабочей униформе», меньше всего ассоциируется с понятием «падшая женщина». Женщины в «Интердевочке» продают себя задорого, как известный и уважающий себя художник или писатель — свои произведения. Именно такое возвышенное сравнение предлагает героиня маме-учительнице на тесной кухне, собираясь на легальную работу больничной медсестры. А заодно формулирует, чего она хочет от жизни по большому счету: прийти в магазин и купить ту тряпку, которая понравится, а не переплачивать за нее втридорога фарцовщикам. Казалось бы, вся пошлость мира звучит в подобных сентенциях, но парадоксальным образом моральный облик Тани весьма привлекателен — «грязь» ее профессии к ней будто бы не пристает…»

Таким образом, советское кино в конце 80-х резко сменило свои ориентиры, изъяв из своей сердцевины миф-созидатель и заменив его мифом-разрушителем. Если каких-нибудь 30 лет назад юноши и девушки, насмотревшись «Ивана Бровкина на целине», ехали поднимать целинные земли, то теперь, после «Интердевочки» и «Воров в законе», молодежь толпами шла на панель и в преступные группировки. Естественно, не одно кино было в этом виновато, однако и вклад советских кинематографистов в общий развал страны был несомненен, поскольку все эти «чернушно-порнушные» фильмы выдавались за эталон (та же «Интердевочка» была отмечена наградами на кинофестивалях «Ника» и «Созвездие»). По мнению уже известного нам политолога С. Кара-Мурзы:

«Пропаганда проституции имела прямое отношение к антисоветскому проекту как одно из направлений ударов по «культурному ядру» общества. Идеологические работники перестройки не просто оправдывали ее как якобы неизбежное социальное зло, они представляли проституцию чуть ли не благородным делом, формой общественного протеста против несправедливостей советского строя. Актриса Елена Яковлева (исполнительница главной роли в «Интердевочке») так объяснила, что такое проституция: «Это следствие неприятия того, что приходится «исхитряться», чтобы прилично одеваться, вечно толкаться в очередях и еле дотягивать до получки или стипендии, жить в долгах… Проституция часто была для девочек формой протеста против демагогии и несправедливости, с которыми они сталкивались в жизни». Проституция как форма протеста! Браво, деятели культуры!..»

Про советскую интеллигенцию времен горбачевской перестройки можно было смело сказать словами О. Мандельштама, что они жили, «под собою не чуя страны». Кстати, эти строчки в те годы часто цитировали либеральные СМИ, но в ином контексте: они имели в виду времена правления Сталина. Хотя на самом деле это была ложь: советские люди, жившие при Сталине, именно чувствовали свою страну, иначе не смогли бы выиграть самую страшную из войн и поднять страну на ноги после нее. А вот сорок лет спустя уже ни ума, ни сил у советского народа не осталось, раз он с таким остервенением бросился низвергать былых кумиров и разрушать то, что с таким трудом строили его предшественники. Мандельштам ошибся в своем прогнозе на четыре десятка лет.

Как мы помним, первые откровенные нападки на Сталина в перестройку начались в 1987 году, когда Горбачев объявил гласность (это случилось на январском Пленуме ЦК). Кинематограф «выстрелил» фильмом «Покаяние», литература — романом Анатолия Рыбакова (Аронова) «Дети Арбата». Эти произведения легли в фундамент той оголтелой широкомасштабной атаки на Сталина, которая началась в СССР с легкой руки либералов. За считаные месяцы эта кампания охватила все центральные и периферийные СМИ, нанеся по образу «вождя народов» удар такой силы, который не снился даже Хрущеву с его «оттепелью». Однако роднило обе эти атаки одно — ненависть либералов к Сталину как к державнику, создателю и объединителю советской империи. Поскольку Горбачев и К° поставили целью разрушить СССР, в их планах фигура Сталина должна была быть дискредитирована в первую очередь. Скажем прямо, им это удалось: народу «промыли мозги» весьма основательно, причем в основном с помощью «дезы», которой либералов снабжали западные идеологические центры (об этом, как мы помним, писал А. Байгушев в журнале «Москва» в декабре 88-го).

Эта дезинформация создавалась весьма профессионально: правда в ней была перемешана с ложью настолько талантливо, что у обывателя даже мысли не возникало, что это — «деза». Тот же А. Рыбаков своих «Детей Арбата» создавал именно так: данные, почерпнутые им из книг западных антисоветчиков, он перемешивал с фактами из собственной жизни, что придавало его книге налет правдоподобия. На самом деле эта книга — типичная политическая фальшивка, базирующаяся на той концепции, которую разработали западные спецслужбы в отношении сталинской истории сразу после доклада Хрущева на XX съезде в 1956 году. Цель этой концепции: выставить Сталина преступником, свалив на него все беззакония, которые происходили в годы его правления.

Именно поэтому либеральная общественность подняла на щит «Детей Арбата» в горбачевскую перестройку, сделав из него главный таран по дискредитации не только сталинской, но вообще советской истории, как цепи сплошных преступлений. Опираясь на этот роман, либерал-реформаторы в печатных СМИ и на ТВ занимались активной дискредитацией советской истории, в том числе и кинематографа. Вот как, к примеру, это делал на страницах альманаха «Экран» уже известный нам публицист Андрей Нуйкин: