(Бирюк) Петров - Юг в огне

- Ну расскажи все-таки, как ты с ней встретился?

- Ну, встретились на Садовой, обрадовались. Поговорили, вспомнили гимназические вечера, как танцевали... А потом она спросила о тебе, не видел ли я тебя. Я сказал, что давно не видел...

- И все?

- И все. Много мы не говорили, некогда мне было...

Виктор огорченно поник головой.

- Не огорчайся, Витенька, - пожал ему руку Колчанов. - Мы ее найдем!.. Ей-богу, разыщем. Я сам тебе помогу ее разыскать!.. Ведь я же, брат ты мой, в таком служу месте, что по моему приказу мне любого типа в Ростове разыщут... А она определенно живет в Ростове, я это почувствовал...

- А где ты служишь?

- О, брат ты мой, я служу в за-амечательном месте, - засмеялся Колчанов. - В тепленьком... В канцелярии градоначальника города Ростова, полковника Грекова... Почти ничего не делаю... Некоторое касательство имею, так сказать, к тюрьмам...

- Тюрьмам? - удивился Виктор. - Какое же касательство?

- Да так, вроде надзора... Есть такой отдел в градоначальстве...

- А новочеркасская тюрьма не в вашем ведении?

- Нет, новочеркасская тюрьма нам не подчинена, хотя смотря как. Иногда имеем касательство и к ней... Например, если нам потребуется тот или иной арестованный, можем востребовать...

Виктор задумался.

- Ты понимаешь, Витя, - начал весело рассказывать прапорщик. - Я служу по тюремной части... главное, от фронта избавлен... Ты посмотрел бы на нашего градоначальника Грекова... Фрукт, я тебе скажу. Высокий, красивый, пышные усы, из гвардейцев... Шикарный, всегда надушен, аристократ... А взяточник непомерный. Ты, понимаешь, такие фокусы проделывает... Большущие деньги, жулик, наживает. Говорят, в Лондонском банке счет свой имеет... А юморист - невероятный. Посмотри, вот какие он приказы публикует в суворинском "Вечернем времени", - полез в карман за газетой Колчанов. - Вот слушай: "Опять в г. Ростове-на-Дону появились прокламации с призывом "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!" Право, понять не могу, почему пролетариям надо соединяться именно в Ростове? Здесь и без того тесно. Прокламации расклеивала госпожа Ревекка Ильяшевна Альбаум. Ее следовало бы расстрелять, но я приказываю ее лишь выслать к большевикам, за которых она ратует..." Каково? - расхохотался Колчанов, взглянув на Виктора.

Виктор, почти не слушая Колчанова, думал о чем-то своем.

- Вася, - внимательно посмотрел он в глаза Колчанову, - скажи по правде, ты мне такой же друг, как и раньше?

- Странный вопрос, Витька, - обиделся тот. - Считаю тебя самым искренним, близким другом.

XVI

В туманную муть ноябрьского рассвета к новочеркасской тюрьме подъехал военный грузовой автомобиль. Из кабины машины выскочил молодой черноусый офицер и, предъявив пропуск часовому, стоявшему у ворот, вошел во двор тюрьмы. Он разыскал тюремную канцелярию.

- Где у вас тут начальство? - спросил он, войдя в душную комнату канцелярии.

- Что надобно, господин офицер?

- Начальника, - властно сказал офицер. - Срочно надо. Дело важное.

- Зараз, господин поручик, - глянув на погоны прибывшего офицера, произнес казак и, приоткрыв дверь в другую комнату, откуда доносился густой храп, негромко позвал: - Господин есаул!.. Господин есаул, встаньте на минуточку!.. До вас пришли.

- Какого черта надо? - послышался из комнаты сиплый голос. - Чего будишь среди ночи?..

- Да говорю ж вам, господин есаул, что до вас пришли... Говорят, что срочно, мол, надо.

- О-о, черт! Какому это дьяволу я понадобился... Скажи - сейчас. Сапоги надену...

Минут через десять в канцелярию вошел кудлатый, рябой казачий офицер.

- Что угодно? - недружелюбно взглянул он на прибывшего.

- Извольте, господин есаул, получить орден на выдачу пятнадцати арестованных для ростовского военно-полевого суда.

- О-о! - зевнул есаул, прикрывая рот рукой. - Ну, и время же вы выбрали приехать, господин поручик. Нет ни начальства тюрьмы, ни письмоводителей. Разве я могу их выдать без них?..

- Сколько же ждать?

- До девяти утра.

- О, это невозможно! - воскликнул прибывший офицер. - К девяти арестованные уже должны быть в Ростове. В девять часов утра там начинается крупный процесс над большевиками. Ваши арестованные нужны в качестве свидетелей. К пяти вечера они будут возвращены вам обратно.

- Дайте-ка ордер, - потребовал есаул и, взяв его от прибывшего офицера, поднес к тускло горевшей электрической лампочке, прищурившись, стал читать. - Кто это подписал? - спросил он.

- Что вы, не разберете? - покручивая усы, усмехнулся прибывший. Войсковой старшина Икаев.

- А кто это - Икаев?

- А вы разве не знаете? - пожал плечами поручик. - Начальник контрразведки, он же и председатель ростовского военно-полевого суда.

- А-а, - протянул понимающе есаул. Хотя ему и не был известен этот Икаев, но, боясь, чтоб его не упрекнули в незнании начальства, сделал вид, что он Икаева прекрасно знает.

Постояв мгновение в раздумье, почесав затылок, он сказал казаку:

- А ну, Коротков, пойди разыщи старшего надзирателя.

Казак неторопливо натянул на себя шинель, надвинул на голову папаху и вышел из канцелярии.

- Присядьте пока, - уже дружелюбнее предложил есаул прибывшему офицеру.

- Спасибо, я не устал.

Есаул закурил и тотчас же захлебнулся в кашле.

- Вот... кхе-кхе... Черт побрал... кхе-кхе... про-остудился.

Вошли посланный казак и надзиратель.

- Чего изволили просить, ваше благородие? - вытянулся перед есаулом высокий, рыжеусый надзиратель.

- Вот что, братец, вот ордер, подписанный самим председателем военно-полевого суда, войсковым старшиной Икаевым, - подал он ордер надзирателю. - Понимаешь, самим Икаевым. Знаешь, кто Икаев?

- Как же не знать, ваше благородие, - щелкнул каблуками надзиратель. - Очень даже знаю. Начальник контрразведки. Он у нас частенько бывает.

- Ну, так вот, - внушительно проговорил есаул. - Немедленно собери по этому списку арестованных и под расписку сдай господину офицеру...

- Лебедеву, - подсказал прибывший.

- ...господину Лебедеву, - повторил есаул.

- С вещами али нет? - спросил надзиратель.

- Зачем же вещи? Они ведь к вечеру вернутся.

- Слушаюсь, - козырнул надзиратель и вышел.

* * *

Через полчаса пятнадцать арестованных большевиков стояли у тюремных ворот, дожидаясь своей участи. Почти все они были убеждены в том, что их ведут на расстрел.

Среди арестованных, зябко запахнувшись шинелью, стоял Семаков. Он был мрачен.

- Иван Гаврилович, - спрашивал его удрученно какой-то паренек, неужто все, а?..

- Ничего не знаю, Коля, - угрюмо шептал Семаков. - Возможно, поведут расстреливать... Впрочем, вряд ли они будут расстреливать днем. Видишь, совсем рассвело. Они больше ночью расстреливают...

- Может, на допрос нас?

- Возможно.

С крылечка тюремной канцелярии сошли два офицера и торопливо подошли к арестованным.