(Бирюк) Петров - Юг в огне

- Да здравствует Россия! - гаркнули голоса.

- Мы хорошо знаем, - продолжал Черчилль, - что Париж не был бы опасен и битва на Марне могла бы быть проигранной, если бы русские войска еще при императоре Николае не бросились вперед, жертвуя своею кровью, пролитой потоками. Мы этого забыть не можем.

- Правильно!.. Правильно! - снова раздались голоса за столом.

- Я проникнут желанием, - продолжал Черчилль, - в это переполненное волнующими событиями время указать на то, чтобы британская нация не упускала из виду того важного значения, которое имеет для нее Россия.

Я никак не могу вырвать из своего сердца чувства беспокойства по поводу всего происходящего в России, чувства глубокой тревоги перед опасностью, которой подвергаются Державы Согласия, вследствие того, что происходит в России.

Если бы в течение последнего времени мы не успели вызвать к жизни армии Колчака и Деникина, то все наше дело как в политическом, так и в других отношениях, в Восточной Европе было бы перевернуто вверх ногами. И если когда-либо в будущем эти армии будут уничтожены, то произойдет такое несчастье, которое не может не коснуться нас. Поэтому, когда нам в Британии говорят: "А какое нам до этого дело, в чем это может нас касаться", мне всегда приходит на память сказка, которую я слышал в детстве, о двух людях, отправившихся на охоту за диким зверем. Один охотник вошел в пещеру, а другой остался снаружи у входа, и, когда возвратившийся зверь бросился в пещеру, то охотник, остававшийся у входа пещеры, схватил его за хвост и с большим трудом удерживал у отверстия. Охотник в пещере спросил, почему это у входа стало так темно, на что охотник снаружи ответил: "Вот если хвост оборвется, ты тогда сразу узнаешь, отчего потемнело"...

По залу пробежал смех.

- Я рассматриваю этот вопрос с британской точки зрения. Мы видим, что две великие ветви человеческой семьи - славяне и тевтоны - погружены в бездну несчастья; одна из ветвей - наша верная, но несчастная союзница, другая - наш непримиримый враг... Если Лига Наций не сможет спасти Россию, то Россия в своей агонии разрушит Лигу Наций, - с горечью воскликнул Черчилль. - Я говорю всем легкомысленным, неосведомленным и простосердечным: "Вы можете покинуть Россию на произвол судьбы, но Россия нас не может покинуть".

При криках одобрения Черчилль сел. Потом, как будто о чем-то вспомнив, он привстал и поднял бокал с шампанским.

- Я пью, джентльмены, за восстановление могущественной нашей союзницы - России!.. За изгнание и уничтожение всех большевиков!

- Полковник, - шепнул Саблин Константину. - Вам надо будет выступить.

- А стоит ли? - спросил Константин.

- Как же, обязательно... Донской казак выступает на обеде английских джентльменов... Ведь это же сенсация!.. Эх, зря вы надели фрак, в казачьей форме было бы красочнее... Хотя так-то оно, пожалуй, и лучше... Пусть посмотрят, какие донские казаки - они нигде не теряются... Нет, вы все-таки обязательно выступите, поблагодарите...

- Ну, посмотрим тогда, - буркнул Константин.

Выступило с речами еще несколько англичан с горячим призывом поддержать белогвардейцев в их борьбе с большевиками. Потом произнес речь Константин. Он поблагодарил военного министра Черчилля, Джорджа Бьюкенена и других выступавших за дружелюбное отношение к Донской армии.

- Но это не все, господа, одни лишь ваши дружеские слова вряд ли нам помогут разбить большевиков, - сказал он.

В зале послышался хохот.

- Остроумно казак сказал... Тонко.

- ...Нам нужна более реальная помощь, - продолжал Константин. Оружие нам нужно, солдаты ваши нам нужны, деньги!..

- Браво!.. Браво!.. - хлопали в зале.

* * *

На Дон и к генералу Деникину было решено послать высшего английского комиссара Мак-Киндера с дипломатическим штатом. Парламент проголосовал за кредит представителям Юга России в их борьбе с большевиками в сумме двадцати пяти миллионов фунтов стерлингов.

XII

Английский лейтенант Джон Гулден жил на квартире у одной вдовы вместе с капитаном Ингомом. Третий их товарищ, летчик капитан Картер, как об этом прошел слух, будучи в распоряжении командующего Донской армией генерала Сидорина, по его приказанию полетел в Воронеж к генералу Шкуро и пропал без вести.

Однажды, когда Гулден, лежа на диване, читал только что полученный из Англии журнал, в комнату ворвался возбужденный капитан Ингом.

- Лейтенант! - вскричал он взволнованно. - Какой же мерзавец Гарри Картер! Какую он гадость сделал!

Гулден приподнялся с дивана:

- Что же он сделал, капитан?

- Первую гадость он совершил, попав под Воронежом в плен к красным вместе со своим самолетом. А вторую - вот эту. Читайте! - сунул он ему московскую газету "Правда". - Впрочем, вы же плохо знаете русский язык... Я вам переведу: "Английский авиатор, капитан Гарри Картер, будучи послан на аэроплане с приказом командующего белой Донской армией генерала Сидорина в Воронеж, который в то время был захвачен белогвардейскими частями генерала Шкуро, по ошибке приземлился в расположении кавалерийской части товарища Буденного.

В беседе с нашим корреспондентом капитан Картер заявил: "Англия никогда не должна вмешиваться во внутренние дела России". Он выразил искреннее сожаление, что ему, помимо своего желания, пришлось как офицеру подчиниться приказу своего начальства и прибыть в Россию для участия в борьбе белогвардейцев против народа Советской России.

Учитывая, что капитан Картер чистосердечно покаялся в своем проступке, совершенном по приказу высшего его командования, и что он как военнослужащий не мог ослушаться этого приказа, советское правительство сочло возможным отпустить капитана Гарри Картера в Англию".

- Как это вам нравится? - с сарказмом посмотрел Ингом на Гулдена.

- Картер струсил, а поэтому и солгал.

- В том-то и дело! - вскричал Ингом, с яростью бросая газету. - Какой дьявол его сюда посылал?.. Ведь мы же с ним Добровольно изъявили желание поехать сюда, посмотреть донскую экзотику, поухаживать за красивыми казачками...

- Гарри это простительно, - сказал Гулден. - Он человек неженатый, а ведь вы, как мне известно, женаты... У вас, говорят, чудесная, красивая жена...

- У меня жена действительно красавица, - самодовольно усмехнулся Ингом. - Но это мне не мешает иногда поухаживать за другими... А все-таки Гарри ловкий дипломат...

- А интересно, - насмешливо посмотрел Гулден на Ингома, - как бы вы стали действовать, если б попали в плен?

- Не знаю. Об этом я не думал, но, наверно, не стал бы лгать... Между прочим, Джон, у меня есть еще одна новость!

- Рассказывайте!

Вместо ответа Ингом торжественно развернул лондонскую газету "Таймс".

- Представьте, лейтенант, я послал отсюда своей Молли письмо, - стал рассказывать Ингом. - Молли прочла его своим знакомым. Кто-то из них рассказал о нем сотруднику "Таймс". В газете заинтересовались этим письмом и выпросили его у Молли и напечатали. Вот смотрите!.. Хотите, прочту?