Светлана Кочкуркина - Корела и Русь

Пашенное земледелие неразрывно связано с животноводством. Его роль особенно значительна на севере Восточной Европы, где выращиванию хлеба препятствовали неблагоприятные климатические условия и скудные почвы. В нашем распоряжении есть факты, говорящие о развитом, хотя, по всей вероятности, малопродуктивном животноводстве в Корельскои земле. По остаткам костей в раскопах установлено, что древние карелы держали лошадей, овец, свиней и большое количество низкорослых коров. Такую низкорослую породу скота этнографы отмечали у карел в недавнем прошлом; при весе до 7 пудов коровы давали в сутки 2–4 л молока. При свободном выпасе, чтобы корова не потерялась, на шею ей подвешивали колокольчики (ботала). . — .

Без удобрения получать высокие урожаи невозможно, но для приобретения навоза необходимо было содержать скот в стойлах. Вместе с тем вопрос о появлении животноводческих построек оказался далеко не простым. В древнем Новгороде, — несмотря на обилие навоза на усадьбах, специальных построек для скота обнаружено очень мало. Их отсутствие исследователи объясняли тем, что использовались легкие навесы, которые в почве не сохранились. Постройки для скота в Северо-Западном Приладожье называются только в писцовых книгах XVI в.: в Кирьяж-ском погосте Водской пятины на 77 дворов было 66 изб, 30 клетей и 30 хлевов.1 Но трудно поверить, что в суровых климатических условиях Севера до XVI в. кто-то мог обходиться без хлева. Известные на древнерусских поселениях и в городах Старая Ладога, Белоозеро, Корела 2 остатки животноводческих построек либо скопления навоза свидетельствуют о расположении хлевов или навесов для скота рядом с жильем.

Не о стойловом ли содержании говорят находки кос-горбуш на археологических памятниках? Коса-горбуша (орудие рубящего типа) имела косовище небольшой длины. Она надолго вошла в быт древних карел, населения Восточной Европы и Сибири. В Карелии, например, коса-горбуша находилась в пользовании до недавнего времени она как нельзя лучше подходила для кошения лесных трав (напомним, что коса-горбуша с городища Паасо сделана очень умело по технологии ввагки высокоуглеродистой стальной полосы в железную основу).

Для заготовки сена нужны еще грабли и вилы. Они найдены в древних слоях Новгорода, а на памятниках корелы не сохранились. Виновата в этом нестойкость материала. На корм скоту шла солома злаковых растений. Ее использование в погребальных обрядах доказывается неоднократными находками в могилах.

Кроме крупного рогатого скота разводили овец и свиней. Свиней выкармливали преимущественно в городах, овец — в деревнях, где имелись для этого соответствующие условия. Согласно писцовым книгам, овцеводство было развито значительно сильнее, чем свиноводство, на всем Европейском Севере. В Заонежских погостах XVI в., где овцеводство не получило большого распространения, продукты свиноводства вообще не упоминаются. По наблюдениям этнографов, карелы (кроме олонецких) в XIX — начале XX в. не употребляли свинину в пищу, а если и выращивали свиней, то для получения щетины. Но так было, видимо, не всегда. В «Калевале» при описании пиршеств непременно упоминалась свинина как украшение праздничного стола.

Напекла хлебов нам пышных

И лепешек толокняных.

(25:523–524)

И взошли прекрасно хлебы;

Всех гостей она кормила

В изобилии свининой

Пирогами со сметаной;

Лезвия ножей погнулись,

У ножей скривились стержни

От работы над лососьей

И над щучьей головою.

[25:527–534)

Продукты овцеводства занимали более важное место в жизни: это и пища, и шерсть для домотканой одежды.

Использование коней в качестве тягловой силы в хозяйстве и войске стимулировало развитие коневодства. Корела экспортировала лошадей за границу, прежде всего в Любек и Данциг. О постоянном вывозе лошадей свидетельствует указ 1347 г. шведского короля Магнуса, которым разрешалось жителям Выборга вывозить лошадей (жеребцов) не моложе 8 лет. Финляндский этнограф К. Вилкуна полагает, что кобылицкая корела оттого и называется в летописи кобылицкой, что разводила и продавала коней. Основа для этих занятий имелась. В доисторическое время и в раннем средневековье на Карельском перешейке, в бассейне р. Вуоксы, бродили стада полудиких лошадей финско-восточно-карельской маленькой местной породы, которая происходила от дикой лошади — тарпана. Древние карелы при необходимости приручали лошадей. Когда пришла пора Вяйнямёйнену и Илмаринену ехать в Похъёлу за Сампо, то они, прихватив сбрую, отправились искать лошадей в лесную чащу. Прирученные лошади пользовались спросом у тех, кто не имел таких естественных стад, т. е. у жителей определенных местностей Финляндии (кроме Саво). Для них-то Северо-Западное Прила-дожье и было районом кобылицкой корелы.

Значение новгородской Карелии в экспорте лошадей особенно возросло После 1229 г., когда папа Григорий IX, стремясь оказать нажим на язычников-финнов, запретил западным странам поставлять им оружие и породистых коней.

Нужно отметить еще одно обстоятельство: конский волос шел на изготовление рыболовных и охотничьих снастей, для прикрепления бронзовых спиралек к одежде и т. д.

Сохранились древние виды хозяйства — охота и рыболовство. Добывали медведя, северного оленя, куницу, лисицу, белку, бобра, тюленя, птицу. Помощником при этом была собака. Для охоты предназначались специальные железные и костяные наконечники стрел. Шкурками пушных зверей погашались феодальные долги. В берестяной грамоте № 403, датирующейся XIV в., содержится смешанный карельско-русский текст из 13 слов (из них семь карельских), являющийся записью долгов в «коробьях» (ржи?), белках и «белах» (деньги), которые надлежит получить у населения. Запись о мехах белой росомахи, куницы, белки сделана в грамоте № 2, тоже относящейся к XIV в.4 Иными словами, вывод о развитой охоте подтверждается разными источниками.

Рыбу ловили с помощью острог, гарпунов, удочками, сетями. В археологических материалах сохранились глиняные и каменные грузила,^ крючки, берестяные поплавки. Применялись слегка уплощенные гальки, которые завора-чивали в бересту и использовали в качестве грузил. J Картину развитого рыболовства раскрывает берестяная грамота № 249. В ней — жалобы корелы на разбой «севи- I лакшан», отнявших и лодку, и рыбу, и впридачу еще какой-то товар.

Немаловажные доходы давало бортничество. После пушнины воск был важнейшим экспортным товаром Руси. О карельском воске упоминается в договоре 1342 г. Новгорода с Ригой, Готским берегом и немецкими городами.

Широкие возможности для описания хозяйства древних карел и его комплексности дает топонимия. В финско-карельских названиях мест сохранились такие топонимы, в основу которых положены понятия, связанные с земледелием и животноводством. Обильный материал для характеристики рыбного богатства на территории летописной корелы, орудий лова и промысла содержит топонимический пласт в Восточной Финляндии и Северо-Западном Приладожье.6