Евгений Белаш - Мифы Первой мировой

Следующим «шпионом» стал сам Сухомлинов, которому припомнили и тесное знаком­ство с Мясоедовым, и статью «Россия готова», и поведение как военного министра в начале войны. 20 апреля (3 марта) 1916 г. он был арестован. Именно шпионами Су­хомлинов и Мясоедов не были, но их репутация и насущная необходимость найти коз­лов отпущения за провал войны сделали все необходимое. Сэр Эдвард Грей, англий­ский министр иностранных дел, сказал главе думской делегации А. Д. Протопопову (и тоже будущему «шпиону»!): « Ну и храброе у вас правительство, раз оно решается во время войны судить за измену военного министра ». Характерно, что шпиономания охватила все воюющие страны, но без публичных обвинений в шпионаже высших военных чинов.

Таким образом, Мясоедов «потянул» за собой Сухомлинова, а безуспешные обраще­ния родственников к императрице и Распутину о защите били уже по ним и лично Ни­колаю II. С убийством Распутина следующей мишенью для нападок становилась уже как минимум жена царя. Парадоксально, по сведение политических счетов и попытки защиты чести императорской семьи только расшатывали монархию. И русский генерал мог сказать англичанам в начале 1917 г.: « Что мы можем поделать. У нас немцы везде. Императрица — немка ».

После Февральской революции все контрразведывательные органы русской армии как на фронте, так и в тылу расформировываются. Но уже через несколько дней контрразведка создается заново, ее возглавляют совершенно посторонние люди, ни­когда в ней не служившие. В частности, начальником контрразведки становится Ни­китин, помощник старшего адъютанта Отдела генерал–квартирмейстера штаба 7–й ар­мии. По его мемуарам, « 25 апреля 1917 года прапорщик 16–го Сибирского полка Ер­моленко был выпущен из плена немцами в тыл 6–й армии. Пойманный, приведенный в штаб, он стал рассказывать, что послан для пропаганды сепаратного мира, что со­держание будет получать от украинца Скоропись–Иолтуховского, который направлен к нам немцами, как и Ленин, для работы по разрушению России; а в отношении Прави­тельства оба получили задание в первую очередь удалить министров Милюкова и Гуч­кова ».

1 июля Никитин приказал « отменить производство всех 913 дел по шпионажу, больших и малых, находящихся в разработке контрразведки и не имеющих прямого от­ношения к большевикам, дабы усилить работу против большевиков ». Большевиками за­нимаются « 21 юрист и 180 агентов и прочих служащих ». В тот же день был составлен список « двадцати восьми большевистских главарей, начиная с Ленина », и Никитин подписал именем Главнокомандующего (на что имел право) ордера на их арест. 3 июля в Петербурге после требования Центральной рады о предоставлении Украине ав­тономии и провала наступления на фронте происходит антиправительственная де­монстрация, в которой приняли участие около 500 000 человек. Большевики выдвинут лозунг «Вся власть Советам!», демонстрация будет разогнана, свыше 700 человек убиты и ранены. 5 июля в утреннем выпуске газеты «Живое слово» вышла статья «Ле­нин, Ганецкий и К. — шпионы!». В июле же приказом Временного правительства в ар­мии вводится смертная казнь. 21 июля судебный следователь по особо важным делам Александров постановил: « Ульянова (Ленина), Апфельбаума (Зиновьева), Бронштейна (Троцкого), Луначарского, Коллонтай, Козловского, Суменсон, Гельфанда (Парвус), Фюрстан–берга (Ганецкого), Ильина (Раскольникова), Семашко Романа и Сахарова привлечь в качестве обвиняемых ».

Что же мы видим? Сценарий Мясоедова повторяется до мелочей — некий прапорщик посвящается немцами в секреты государственной важности и немедленно о них рассказывает. Причем раскаявшийся шпион появляется как нельзя более вовремя — в разгар политической борьбы именно с упомянутыми людьми. Также любопытно, что об­винения выдвигаются по новейшим событиям, т. е. «грехи» царского времени или ор­ганизация Февральской революции следователей не интересуют. Большевики становят­ся опасными только как реальные конкуренты в борьбе за власть.

В то время Ленин был всего лишь главой небольшой и не самой известной оппози­ционной партии. К началу войны он проживал в польской деревушке Поронино. 7 ав­густа 1914 г. в его квартире был проведен обыск, а на следующий день Ленин был арестован австрийскими властями по подозрению в… шпионаже. С помощью лидера австрийских социал–демократов Виктора Адлера Ленину удалось освободиться из‑под стражи и уехать в Швейцарию. Там Ленин выступает с манифестом «Война и россий­ская социал–демократия», напечатанным 1 ноября 1914 г. в газете «Социал–демо­крат». В нем были изложены тезисы, что « с точки зрения рабочего класса и трудя­щихся масс всех народов России наименьшим злом было бы поражение царской монар­хии, самого реакционного и варварского правительства » и что « единственно пра­вильный пролетарский лозунг» — «превращение современной империалистической вой­ны в гражданскую войну ». Но с какой целью? « Ближайшим политическим лозунгом с. — д. Европы должно быть образование республиканских Соединенных Штатов Европы, причем в отличие от буржуазии, которая готова «обещать» что угодно, лишь бы во­влечь пролетариат в общий поток шовинизма, с. — д. будут разъяснять всю лживость и бессмысленность этого лозунга без революционного низвержения монархий гер­манской, австрийской и русской. В России задачами с. — д. ввиду наибольшей отста­лости этой страны, не завершившей еще своей буржуазной революции, должны быть по–прежнему три основные условия последовательного демократического преобразования: демократическая республика (при полном равноправии и самоопределении всех наций), конфискация помещичьих земель и 8–часовой рабочий день. Но во всех передовых странах война ставит на очередь лозунг социа­листической революции, который становится тем насущнее, чем больше ложится тяже­сти войны на плечи пролетариата ».

То есть Ленин выступал за крушение всех монархий и за социалистические револю­ции в наиболее развитых странах, которой Россия еще не являлась.

Один из наиболее «убойных» аргументов — «большевики брали немецкое золото с помощью Парвуса».

Израиль Лазаревич Гельфанд родился в 1867 г. в местечке Березино Минской гу­бернии в семье еврейского ремесленника. В 1899 г. на талантливого публициста из Германии под псевдонимом Парвус обратил внимание Ленин, и вскоре Парвус стал со­трудником «Искры». Близких отношений у них никогда не было, а после революции 1905 г. начинаются резкое расхождение и критика Лениным Парвуса за « полнейшее незнание русских политических вопросов ». Больше того, в 1908 г. Парвус растратит более 100 000 марок, полученных от Горького (чьим литературным агентом был Парвус) на финансирование немецких социал–демократов, и будет исключен из российского и германского социал–демократического движения. Парвус осядет в Константинополе, где с 1911 г. он станет агентом немецкого Генерального штаба и военным корреспондентом при немецком генерале Лимане фон Сандерсе. Такие связи заметно облегчали коммерческую деятельность, и Парвус заработает состояние на поставках зерна из России в Турцию, а также контрабанде оружия на Балканы. Такой поворот сделает его в глазах социалистов «сутенером империализма» (Э. Бернштейн—Троцкий), «негодяем» и «авантюристом» (Ленин).