Дмитрий Лысков - Великая русская революция, 1905-1922

Луначарский обращался к народу: «Товарищи! Стряслась в Москве страшная, непоправимая беда. Гражданская война привела к бомбардировке многих частей города. Возникли пожары. Имели место разрушения. Непередаваемо страшно быть комиссаром просвещения в дни свирепой, беспощадной, уничтожающей войны и стихийного разрушения… Но на мне лежит ответственность за охрану художественного имущества народа…

Нельзя оставаться на посту, где ты бессилен. Поэтому я подал в отставку.

Но я умоляю вас, товарищи, поддержите меня, помогите мне. Храните для себя и потомства красы нашей земли. Будьте стражами народного достояния.

Скоро и самые темные, которых гнет так долго держал в невежестве, просветятся и поймут, каким источником радости, силы, мудрости являются художественные произведения.

Русский трудовой народ, будь хозяином рачительным, бережливым!

Граждане, все, все граждане, берегите наше общее богатство» [245] Там же. .

Луначарского удалось убедить, что слухи страшно преувеличивают масштабы случившегося в Москве, он остался на своем посту. Но речь идет о народном комиссаре, министре советского правительства. Можно представить себе, какое влияние эти слухи оказывали на простых обывателей.

Одновременно кадетская, меньшевистская и эсеровская пресса публиковала приказы Керенского, воззвания Краснова, сводки о продвижении войск Ставки к Петрограду и т. д. и т. п.

Этой политике информационного террора СНК противопоставил Декрет о печати от 27 октября (9 ноября) 1917 года. В нем были «приняты временные и экстренные меры для пресечения потока грязи и клеветы, в которых охотно потопила бы молодую победу народа желтая и зеленая пресса». «Как только новый порядок упрочится , — подчеркивалось в декрете, — всякие административные воздействия на печать будут прекращены, для нее будет установлена полная свобода в пределах ответственности перед судом, согласно самому широкому и прогрессивному в этом отношении закону» [246] Декрет о печати 27 октября (9 ноября) 1917 г. // Электронная библиотека истфака МГУ «Декреты Советской власти 1917‑1918 гг.» URL: http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/DEKRET/ (дата обращения 27.11.11). .

Согласно декрету, «закрытию подлежат лишь органы прессы: 1) призывающие к открытому сопротивлению или неповиновению Рабочему и Крестьянскому правительству; 2) сеющие смуту путем явно клеветнического извращения фактов; 3) призывающие к деяниям явно преступного, т. е. уголовно наказуемого характера» . В декрете подчеркивалось, что «настоящее положение имеет временный характер и будет отменено особым указом по наступлении нормальных условий общественной жизни» .

С современной точки зрения решение советского правительства не выглядит не только чрезвычайным, но даже и сколько-нибудь экстраординарным. В 1917 году решение большевиков вызвало бурю негодования. На них посыпались обвинения в отходе от собственной программы, декларирующей свободу печати. Первые попытки со стороны властей закрывать печатные органы лишь подлили масла в огонь. Впрочем, декрет, фактически, не действовал. Закрытые в соответствии с ним газеты на следующий же день возрождались под новыми названиями.

Политика информационного давления на Советскую власть щедро финансировалась из самых разнообразных источников. Так, в газете «Знамя Труда», органе левых эсеров, появилось разоблачение личного секретаря Брешко-Брешковской В. Бакрылова. Он писал, что на издание газеты «Воля Народа» Брешко-Брешковская получила из каких-то кругов 100 000 рублей с условием проводить в газете мысль, что все основные законы (о земле и проч.) должны быть проведены лишь Учредительным собранием. Следующей крупной суммой были 2 100 тыс. руб, полученные ей, совместно с Керенским, от американцев. На них выходили эсеровские издания «Земля и Воля», «Воля Народа», «Народная Правда» [247] В. Владимирова «Год службы «социалистов» капиталистам…» . «Новая Жизнь» получила для газеты полмиллиона от банкира Груббе через Сибирский банк. Союзный торговый атташе Лич субсидировал газету «Эхо» (после «закрытия» — «Молва») [248] Там же. .

Как мы помним, ЦИК 1-го состава примкнул к Комитету спасения. На советские деньги, которые он отказался передать ВЦИКу 2-го созыва, выпускались «За Свободу», «Набат», «Революционный Набат», «Набат Революции», «Солдатский Крик», «За Свободу Народа» и др. [249] Там же.

Активное участие в финансировании антисоветской прессы принимали банкиры, фабриканты, все те, кого позже назовут «бывшими».

В ответ СНК решился на применение мер экономического давления на печатные издания. 4(17) ноября 1917 года на рассмотрение ВЦИК была внесена подготовленная Лениным резолюция по вопросу о печати. В ней говорилось об «установлении нового режима в области печати, такого режима, при котором капиталисты-собственники типографий и бумаги не могли бы становиться самодержавными фабрикантами общественного мнения» [250] Резолюция ВЦИК по вопросу о печати // Электронная библиотека истфака МГУ «Декреты Советской власти 1917‑1918 гг.» URL: http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/DEKRET/17-11-04.htm (дата обращения 27.11.11). . Резолюция без обиняков говорила о необходимости национализации печатной отрасли в центре и на местах, «передачи их в собственность Советской власти». Вопрос свободы слова решался в ней следующим образом: предусматривалось, чтобы «партии и группы могли пользоваться техническими средствами печатания сообразно своей действительной идейной силе, т. е. пропорционально числу своих сторонников» .

Резолюция вызвала на заседании ВЦИК настоящий скандал. Ее чтение прерывалось выкриками «Конфискуйте типографию «Правды»!» Левый эсер Карелин выступил с обличающей речью: «Три недели назад большевики были самыми яростными защитниками свободы печати… Аргументы, приводимые в этой резолюции, странным образом напоминают точку зрения старых черносотенцев и царских цензоров…» [251] Д. Рид «10 дней, которые потрясли мир». Его поддержали не только однопартийцы, но и многие большевики. Большевик Ларин в своем выступлении заявил, что уже приближаются выборы в Учредительное собрание, и пора покончить с «политическим террором». «Необходимо смягчить мероприятия, принятые против свободы печати» [252] Там же. . Ларин предложил альтернативную резолюцию:

«Декрет Совета Народных Комиссаров о печати отменяется… Политические репрессии подчиняются предварительному разрешению трибунала, избираемого ЦИК (на основе пропорционального представительства) и имеющего право пересмотреть также все уже произведенные аресты, закрытие газет и т. д.» [253] Там же. Проект резолюции был встречен аплодисментами.