Игорь Пыхалов - Реванш Сталина. Вернуть русские земли!

В датированном сентябрём 1808 года письме русского главнокомандующего графа Ф.Ф. Буксгёвдена читаем: «В проезд мой во многих местах по Вазаской губернии представляет ужасное зрелище войны; некоторые бунтовавшие крестьяне повешены, другие расстреляны, а прочие по большей части скрываются в лесах, оставя дома пустыми. Инде встречаются выжженные селения и затоптанные поля, особенно же там, где проходили шведские и наши войска. Всё сие происходило по большей части от возмущения жителей, к чему поощряло их шведское правительство, и для укрощения которого принимались иногда строгие меры » [1036] Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Александра I. С. 155–156. .

17(29) ноября 1808 года Александр I принял депутацию представителей всех финляндских сословий, возглавляемую прадедом знаменитого маршала бароном Карлом Эриком Маннергеймом [1037] Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Александра I. С. 178–180. . Рассказывая об этой аудиенции, «Санкт-Петербургские Ведомости» за 22 ноября 1808 года сообщали: «При сём случае первый из депутатов майор барон Маннергейм говорил Его Величеству приличную речь, в коей между прочим, передавая судьбу своих соотичей великодушию победителя, с твёрдым упованием на благость Александра I, с радостью, говорил, видят они уже многие опыты милосердных попечений от нового и великого своего Монарха о благосостоянии финляндских жителей; заключил речь изъявлением благодарности за сохранение войсками Его Императорского Величества доброго порядка в прохождении оных чрез финляндские области, сколько то было совместно с военными обстоятельствами » [1038] Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Александра I. С.180. .

И действительно, уповать было на что. «Властитель слабый и лукавый, плешивый щёголь, враг труда» , как охарактеризовал Александра I Пушкин, отличался прямо-таки патологическим умением приносить интересы своего народа в жертву «мировому общественному мнению». В этом его сумел превзойти разве что Горбачёв. Неудивительно, что вошедшим в состав Российской Империи Польше и Финляндии «Александр Благословенный» сразу же предоставил множество поблажек, которых не имели его русские подданные.

Тем временем русские войска под командованием будущих героев Отечественной войны Петра Багратиона и Михаила Барклая-де-Толли вторглись на территорию самой Швеции. 1(13) марта 1809 года в Стокгольме произошёл государственный переворот. Густав IV Адольф был отстранён от власти. На престол взошёл его дядя, герцог Карл Зюдерманландский. Шведы срочно запросили мира [1039] Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Александра I. С. 270–274. .

Согласно подписанному 5(17) сентября 1809 года Фридрихсгамскому мирному договору, вся территория Финляндии отошла к России [1040] Дипломатический словарь в трёх томах. T.III. М., 1986. С.525. . Тем не менее, несмотря на успешные результаты, война со Швецией оказалась весьма непопулярной среди российской «прогрессивной общественности». Как отмечает в своих воспоминаниях Ф.Ф. Вигель: «В первый раз ещё, может быть, с тех пор, как Россия существует, наступательная война против старинных её врагов была всеми русскими громко осуждаема, и успехи наших войск почитаемы бесславием» [1041] Записки Филиппа Филипповича Вигеля. Часть третья. Издание «Русского Архива» (дополненное с подлинной рукописи). М., 1892. С. 20. .

А вот что свидетельствует Н.И. Греч: «По молебствии, по взятии Свеаборга, в Исаакиевском соборе, было в нём очень мало публики, и проходившие по улицам, слыша пушечные выстрелы в крепости, спрашивали, по какому случаю палят. Услышав, что это делается по случаю взятия важнейшей крепости в Финляндии, всяк из них, махнув с досады рукою, в раздумье шёл далее » [1042] Греч Н.И. Записки о моей жизни. Спб., 1886. С.268. .

Помощник возглавлявшего шведскую делегацию на мирных переговорах барона Курта фон Стедингка полковник А.-Ф. Шёльдебранд с удивлением докладывал из Петербурга в Стокгольм:

«Я надеюсь, что в Швеции мир, хотя и плохой, будет встречен всеобщим удовольствием. Но здесь полная противоположность. Радуются, правда, что окончились бедствия, сопровождающие войну; но недовольны, что у нас отняли слишком много территории, и кажется все убеждены, что мир будет непродолжителен. Обвиняют в этом графа Румянцева (в то время министр иностранных дел — И.П.), говоря, что он, ради тщеславия, пожелал увеличить территорию России во время своего служения министром » [1043] Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Александра I. С.291. .

Ф.Ф. Вигель, кстати, сам наполовину швед, с негодованием отмечает:

«Ничего не могло быть удивительнее мнения публики, когда пушечные выстрелы с Петропавловской крепости 8 сентября возвестили о заключении мира, и двор из Зимнего дворца парадом отправился в Таврический для совершения молебствия. Все спрашивали друг у друга, в чём состоят условия. Неужели большая часть Финляндии отходит к России? Нет, вся Финляндия присоединяется к ней. Неужели по Торнео? Даже и Торнео с частью Лапландии. Неужели и Аландские острова? И Аландские острова. О, Боже мой! О, бедная Швеция! О, бедная Швеция! Вот что было слышно со всех сторон » [1044] Записки Филиппа Филипповича Вигеля. Часть третья. С.64. .

Будущий декабрист князь С.Г. Волконский, «почитая войну со Швецией несправедливой» , отказался принять должность адъютанта при командовавшем русской армией генерале от инфантерии графе Ф.Ф. Буксгёвдене [1045] Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Александра I. С.292. .

Впрочем, давно известно, что рыба гниёт с головы. Чему ещё удивляться, если брат императора великий князь Константин Павлович, будучи очень недоволен войной, в публичных местах пил за здоровье шведского короля? [1046] Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Александра I. С.292.

Как справедливо заметил известный историк Н.М. Карамзин в своей записке «Мнение русского гражданина»: «В делах государственных чувство и благодарность безмолвны» [1047] Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Александра I. С.511. . Однако эта простая и очевидная истина не укладывалась в головы антинационально настроенного российского «образованного общества». Им, воспитанным в духе презрения ко всему русскому, сама мысль о том, что высшей ценностью являются интересы России, а не абстрактные моральные принципы, казалась дикой и нелепой. Увы, к этому времени старания по воспитанию прозападной российской элиты уже начали давать свои ядовитые всходы.