Игорь Пыхалов - Реванш Сталина. Вернуть русские земли!

Впрочем, не все разделяли подобные настроения. Так, уже цитировавшийся мною Ф.Ф. Вигель считал войну со Швецией вполне оправданной, а заключённый по её результатам мир «славным и выгодным» для России:

«Те из русских, кои несколько были знакомы с историей, не столько негодовали за присоединение Финляндии, сколько благодарили за то Небо.

Обессиление Швеции упрочивало, обеспечивало наши северные владения, коих сохранение с построением Петербурга сделалось для нас необходимым. Если спросить, по какому праву Швеция владела Финляндией? По праву завоевания, следственно по праву сильного; тогда тот из соседей, который был сильнее её и воспользовался им, имел ещё более её прав » [1048] Записки Филиппа Филипповича Вигеля. Часть третья. С. 64–65. .

В дневнике племянника М.И. Кутузова генерал-лейтенанта Логгина Ивановича Голенищева-Кутузова за 1809 год читаем:

«Вторник, 27 июля. Ну, произойдёт нечто хорошее. Мир будет заключён на этой стороне. Финляндия остаётся за нами. Цену этого приобретения ещё не постигают…

Понедельник, б сентября. Большая новость. Мир заключён. Мир славный, почётный и очень полезный. Если бы мёртвые чувствовали, что происходит здесь, то Пётр и Екатерина возрадовались бы, видя, что самое дорогое их стремление осуществлено — Швеция сведена к нулю. Завоевание Финляндии — несомненно самое драгоценное приобретение со времени покорения Крыма, так как Финляндия занимает смежное положение по отношению к нам, не говоря уже о том, что она имеет ценность и внутри себя » [1049] Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Александра I. С.296. .

Ещё до заключения мира со Швецией, в городе Борго (ныне Порвоо) был созван финляндский сейм из представителей четырёх сословий — дворянства, духовенства, горожан и крестьян [1050] Энциклопедический словарь. T.XXXVI. СПб.: Ф.А. Брокгауз и И.А. Ефрон, 1902. С.4 . При его открытии 16(28) марта 1809 года Александр I произнёс торжественную речь на французском языке. А чего вы хотели? На каком ещё языке выступать перед своими подданными русскому царю? Не на русском же, словно неотёсанному мужику. Он его и не знал толком. Как пишет дореволюционный историк М.М. Бородкин: «До конца своей жизни он (Александр I — И.П.) не мог вести по-русски обстоятельного разговора о каком-либо сложном деле» [1051] Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Александра I. СПб., 1909. С.5. .

В своей речи «Александр Благословенный» заявил: «Я обещал сохранить вашу конституцию, ваши коренные законы; ваше собрание здесь удостоверяет исполнение Моего обещания » [1052] Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Александра I. СПб., 1909. С.237. .

В архиве сохранился проект депеши министра иностранных дел графа Н.П. Румянцева главнокомандующему русской армией в Финляндии графу Ф.Ф. Буксгёвдену, в которой он весьма скептически оценивает царскую инициативу насчёт созыва сейма:

«Если память моя меня не обманывает, то кажется, что Великое Княжество Финляндское не имело никогда собственного сейма; что таковой был однакоже собран при Короле Густаве Адольфе, но что с того времени Княжество сие, почитаясь наравне с другими шведскими провинциями, посылало только, как и они, депутатов своих на общий Сейм Королевства. Не может быть для нас пользы, по присоединении провинции сей, вводить в ней обряд, каковой не существовал там и который не существует в других наших провинциях » [1053] Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Александра I. С. 611–612. .

Чтобы выполнить опрометчиво данное Александром I обещание, Румянцев советовал:

«Ежели для выполнения того, что помянутою декларациею было объявлено, таковое собрание признаётся нужным, то приличнее и полезнее кажется произвесть то в следующем виде: издать объявление, чтобы депутаты от всех уездов в назначенный от Вашего Сиятельства срок собрались в Абове (Або — И.П.), дабы от лица избравших их принесть присягу на верность подданства новому Монарху и узнать о милостях, даруемых от Его Величества сим своим новым подданным » [1054] Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Александра I. С.612. .

Увы, это разумное и трезвое мнение не было принято во внимание.

На более чем сомнительный юридический статус созванного в Борго сейма указывал и виднейший из финляндских правоведов того времени, ректор Абоского университета профессор Матиас Калониус: «Правовая основа этого сейма была более чем шатка; древние областные сеймы были запрещены Формами Правления 1723 и 1772 гг.; Боргоский сейм не мог действовать на правах шведского риксдага» [1055] Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Александра I. С.250. .

Но вернёмся к пресловутой финской «конституции», которую Александр I пообещал сохранить и которая в последующие годы стала предметом беззастенчивых политических спекуляций. Как финские националисты, так и советские историки обвиняли царские власти в её систематическом нарушении. Поэтому следует сразу же разобраться, что имел в виду российский монарх.

Поскольку, находясь под властью шведов, Финляндия являлась всего лишь «инкорпорированной провинцией, подчинённой основным и общим законам Швеции» [1056] Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Александра I. С.606. , никакой собственной конституции у неё не имелось. Следовательно, под ней могли подразумеваться лишь действовавшие на тот момент шведские конституционные акты — Форма правления 1772 года и Акт соединения и безопасности 1789 года [1057] Энциклопедический словарь. T.XXXVa. СПб.: Ф.А. Брокгауз и И.А. Ефрон, 1902. С.933. .

При этом выясняется ряд весьма любопытных моментов. Начнём с того, что оба этих документа были приняты в результате государственных переворотов.

С восшествием на престол в 1720 году Фридриха I, и особенно с момента подписания им в 1723 году новой Формы правления, в Швеции начался так называемый «период свободы». Королевская власть потеряла почти всякое значение. Король лишился права назначать на военные и гражданские должности, расквартировывать по своему усмотрению войска, управлять финансами и т. п. Его обязали во всем следовать мнению большинства Государственного Совета. В свою очередь, последний являлся исполнителем требований господствующей партии народных представителей. Таким образом, реальная власть в Швеции перешла к риксдагу, а король сделался лишь носителем почётного титула. В государственных делах не нуждались даже в подписи монарха — сановники, имея штамп с высочайшим именем, прикладывали его по своему усмотрению [1058] Бородкин М.М. Краткая история Финляндии. СПб., 1911. С. 59–60; Бородкин М.М. История Финляндии. Время Екатерины II и Павла I. СПб., 1912. С.27. .