E. Ножинъ - Правда о Портъ-Артуре Часть I

Втащить орудія стоило огромныхъ усилій; люди надрывались, подымая орудія на веревкахъ.

Едва успели поднять орудія, получилось приказаніе отступать.

Зачемъ эти необдуманныя приказанія, исключающія одно другое?

Зачемъ напрасная трата энергіи, людей, которые истомлены двухдневнымъ боемъ?

Зачемъ это издевательство надъ офицерами и нижними чинами, какъ надъ бездушными пешками?

Все это вместе взятое возбуждало въ нихъ недовольство, вселяло недоверіе къ начальству и озлобляло. Офицеры и нижніе чины пріучались къ недоверію; безъ энергіи, охоты, уверенности въ успехъ дела исполняли волю начальства.

Спросите любого изъ разумныхъ и честныхъ офицеровъ, служившихъ подъ начальствомъ Фока, каждый изъ нихъ съ нескрываемой ненавистью будетъ говорить о немъ, какъ о безтолковомъ, пристрастномъ, упрямомъ и недобросовестномъ начальнике и офицере. Еще задолго до моего знакомства съ Фокомъ я отовсюду слышалъ самые нелестные о немъ отзывы. Это было въ самомъ начале кампаніи, когда "историческій генералъ" еще не развернулся во всю ширь своей великолепной духовной природы.

Все офицерство иначе его не называло въ Артуре, какъ "сумашедшій мулла".

Наступалъ разсветъ, задребезжалъ телефонъ, понеслись ординарцы съ приказаніемъ отступать.

Приказаніе это своей неожиданностью ошеломило все живое на оборонительной линіи леваго отряда. Никто не зналъ, что обстановка боя на левомъ фланге была совсемъ иной, чемъ на линіи Зеленыхъ горъ.

Здесь двухдневный бой и результаты его вселили уверенность, что позиціи будутъ удержаны, а тамъ, на правомъ фланге, отступали въ силу необходимости.

Тамъ отступали подъ напоромъ противника въ полномъ порядке, здесь съ перваго же момента воцарилась неурядица, перешедшая въ полный безпорядокъ, а затемъ хаосъ, завершившійся паническимъ бегствомъ съ Волчьихъ горъ на наши опорные пункты.

Возобновилась во всей своей красе картина отступленія къ Нангалину.

Фокъ зналъ, что онъ делаетъ. Онъ считалъ необходимымъ отступить раньше Кондратенко и – отступалъ.

Разсветъ.

Отступленіе леваго отряда въ полномъ разгаре.

Безпорядокъ въ полномъ блеске.

Фокъ зналъ, что онъ делалъ, и поэтому мирился съ темъ, что творилось. Что значитъ это безпорядочное отступленіе въ сравненіи съ темъ, что должно твориться у Кондратенко?

Фокъ зналъ, что творилъ. Онъ предвкушалъ результаты, учитывалъ все выгоды победы надъ своимъ внутреннимъ врагомъ.

Японцы, заметивъ начавшееся отступленіе, открыли огонь и перешли въ неособенно энергичное наступленіе. Они слегка лишь теснили самообразовавшіяся части въ импровизированномъ арьергарде.

Но войска, темъ не менее, отступали въ безпорядке, который постепенно усиливался, готовый перейти въ безпорядочное бегство.

Подполковникъ Лаперовъ, командиръ 2 батареи, заранее выбравъ восхитительную позицію на 21 версте, передъ "Развалинами башни", решилъ туда отходить, прикрывая отступленіе. Выполнить этого въ полной мере, не удалось. Получается неожиданно приказаніе прикрыть отступленіе всего отряда въ другомъ направленіи.

Лаперовъ взмолился.

– Эти позиціи никуда не годятся!!

– Выберите другую – отечески советуетъ генералъ Надеинъ (тотъ, который вообразилъ во время киньчжоускаго побоища, что штурмъ отбитъ и японцы бегутъ).

– Нельзя; еще хуже будетъ! уже горячится подполковникъ Лаперовъ.

– Ну, эту! продолжаетъ советовать генералъ, буравля воздухъ пальцемъ.

– Нетъ, нетъ! Совсемъ нельзя, тамъ уничтожатъ.

– Ну, выбирайте, какую знаете!- махнувъ рукой на упрямаго командира, решилъ Надеинъ.

– А 4-ая батарея где?

– Да тамъ!! опять генералъ махнулъ рукой.

– Прикажите отступать.

– …опять генералъ махнулъ рукой.

Не получая определенныхъ распоряженій и указаній отъ генерала Фока, что же оставалось делать подчиненнымъ ему генераламъ, какъ не невинно указывать перстами въ пространство и махать безнадежно руками?

Когда приходилось слушать Фока въ обстановке, не требующей особенной осмотрительности, бдительности, быстроты соображенія, то и тогда съ трудомъ можно было понять, что хочетъ сказать генералъ. Можете себе представить, что твррилъ Фокъ въ серьезныя минуты, въ минуты, когда каждая ошибка могла стоить сотенъ человеческихъ жизней и вести къ полному пораженію?

Батарея Лаперова, въ силу отданнаго приказанія, начала отступать по Мандаринской дороге и отступать совершенно открыто.

Выдвинувшаяся у Инченцзы непріятельская батарея усиленно обстреливала отступавшаго Лаперова.

Лаперовъ поспешилъ вывести батарею правее "Развалинъ башни" и всецело привлекъ на себя вниманіе противника и этимъ далъ возможность 4-ой батарее подняться и быстро скрыться левее "Развалинъ башни".

Противникъ, заметивъ этотъ маневръ, усилилъ огонь настолько, что Лаперову грозила жестокая опасность.

Но вверенная ему батарея стойко выдерживала концентрирующійся на ней огонь и сама поддерживала быстрый орудійный огонь, задерживая этимъ начавшаго сильно наседать противника.

Кругомъ на много верстъ царилъ полный безпорядокъ. Части, не имея диспозицій отступленія, отходили такъ, какъ каждому изъ ихъ начальниковъ заблагоразсудится. Каждый проявлялъ свою иниціативу, и нужно отдать полную справедливость младшимъ начальникамъ и стрелкамъ, что, если все отступленіе не превратилось въ позорное паническое бегство – то въ этомъ и ихъ не малая заслуга.

Отступленіе было быстрое, безпорядочное, местами переходившее въ бегство, но общей картины паники еще не было.

Если же это отступленіе не превратилось въ позорную панику, то этому въ равной мере также способствовала опять-таки нерешительность японцевъ.

Поведи они наступленіе такъ же энергично, какъ вели они его на правомъ фланге – частные начальники, при царившемъ хаотическомъ безпорядке, не предотвратили бы паники, и войска, съ Фокомъ во главе, въ этотъ же вечеръ, миновавъ Волчьи горы, очутились бы въ Артуре.

Нерешительность японцевъ заставила Фока, вопреки крайней его антипатіи къ Волчьимъ горамъ, занять последнія, хотя это не помешало ему организовать уже форменное бегство съ ненавистныхъ ему Волчьихъ горъ.

Когда весь отрядъ подтянулся къ Волчьимъ горамъ и началъ занимать окопы, то для него тамъ уже былъ приготовленъ сюрпризъ.

Окопы были вырыты, по приказанію Фока, не на скатахъ горъ, которыя нужно было защищать, а у подошвы ихъ. Ходы сообщенія отсутствовали, а площадь, обращенная къ противнику, была густо, въ ростъ человека, покрыта гаоляномъ. Такъ его и не упели скосить.