Френсис Йейтс - Искусство памяти

Книга состоит из четырех частей: первая — вступительная, вторая — о местах, в третьей — об образах; четвертая часть представляет собой набросок энциклопедической системы памяти.

Ромберх рассматривает три различных типа систем мест, и все они относятся к искусной памяти.

Первый тип в качестве системы мест использует космос, как это показано на диаграмме (рис. 2). Здесь мы видим сферы элементов, планет, неподвижных звезд и над ними — сферы девяти ангельских порядков. Что надлежит запоминать в соответствии с этим космическим порядком? В самой нижней части диаграммы расположены буквы "L. PA; L. P; PVR; IN". Они обозначают места Рая, Земного Рая, Чистилища и Ада. [244] 244 Ibid., p. 17 rectoff., 31 rectoff. С точки зрения Ромберха, запоминание таких мест входит в ведение искусной памяти. Он называет эти сферы "воображаемыми местами" (ficta loca). Для невидимых вещей Рая мы должны сформировать памятные места, в которые поместим хоры ангелов, престолы блаженных, патриархов, пророков, апостолов, мучеников. То же самое нужно сделать для Чистилища и Ада, представляющих собой "общие" или объемлющие места, которые следует разделить на множество единичных мест, а эти последние запомнить в соответствующем порядке вместе с надписями на них. В местах Ада помещены образы грешников, получающих наказание в соответствии с природой их грехов, как указывается в памятных надписях. [245] 245 Ibid., p. 18 recto и verso. См. выше, p. 94.

Рис. 2. Сферы Универсума как система памяти. Из Congestorum artificiose memorie Ромберха, изд. 1533 г.

Этот тип искусной памяти можно назвать дантовским, но не потому, что на доминиканский трактат оказала влияние "Божественная комедия", а потому что, как указывалось в последней главе, на Данте повлияло такое понимание искусной памяти.

В качестве другого типа системы мест Ромберх рассматривает использование зодиакальных знаков, образующих легко запоминаемый порядок мест. Авторитетом в этом вопросе он называет Метродора из Скепсиса. Информацию о зодиакальной системе памяти Метродора он почерпнул в трактате "Об ораторе" Цицерона и у Квинтилиана. [246] 246 Ibid., p. 25 rectoff. Он добавляет, что если для памяти требуется более обширный порядок звезд, то полезно обратиться к образам всех небесных созвездий, которые приведены у Хигиния. [247] 247 Ibid., p. 33 verso.

Он не говорит, какой именно материал следует запоминать по образам созвездий. Судя по преимущественно теологической и дидактической природе его понимания памяти, можно предположить, что порядок созвездий как система мест предназначался для проповедников, запоминавших порядок запоминания своих проповедей о добродетелях и пороках на небесах и в аду.

Третий тип системы мест, по Ромберху, — это более привычный метод запоминания реальных мест в реальных строениях, [248] 248 Ibid., p. 35 recto. например, в здании аббатства и связанных с ним построек, как они показаны на гравюре ( ил. 5a Иллюстрация 5 a Система памяти аббатства. ). Образы, расставляемые им по местам этого строения ( ил. 5b Иллюстрация 5 b Образы для системы памяти аббатства. ), — это образы тех "предметов памяти", о которых у нас уже шла речь. Здесь мы ступаем на почву "чистой мнемотехники", и, следуя наставлениям относительно памятных мест внутри зданий, данным в этой части книги, читатель может обучиться использованию искусства памяти в качестве чистой мнемотехники, мнемотехники более механического типа, который описан Квинтилианом. Но и здесь мы встречаемся с любопытными не-классическими разработками, касающимися "алфавитных порядков". Они помогают запомнить перечни животных, птиц, различных имен, собранных в алфавитном порядке и готовых к использованию в этой системе.

Среди ромберховских дополнений к правилам мест есть одно, которое не принадлежит собственно ему; об этом правиле говорит Петр Равеннский и, возможно, оно относится к еще более раннему периоду. Locus памяти, содержащий в себе памятный образ, должен соответствовать размерам человеческого тела; [249] 249 Ibid., p. 28 verso. это иллюстрируется гравюрой (рис. 3) с изображением человека, помещенного в locus , одна рука которого протянута вверх, а другая — в сторону, чтобы продемонстрировать правильные пропорции locus'а по отношению к образу. Правило это вырастает из художественного чувства пространства, освещенности, расстояния и становится классическим правилом для мест, которые, как уже говорилось, повлияли на живописные loci Джотто. Оно, несомненно, применялось к человеческим образам, а не к предметам памяти, и предполагало подобную интерпретацию правил для мест (то есть, что образы, расположенные в правильном порядке, должны выделяться на своем фоне).

Рис. 3. Изображение человека, помещенного в locus. Из Congestorum artificiose memorie Ромберха, изд. 1533 г.

В главе об образах [250] 250 Ibid., p. 39 versoff. Ромберх пересказывает классические правила броских образов со многими добавлениями и с обилием цитат из Фомы Аквинского о телесных подобиях. Как обычно, образы памяти не пояснены иллюстрациями и описаны недостаточно ясно. Следуя правилам, читатель должен создавать свои собственные образы.

Несколько иллюстраций все же приводятся в этом разделе книги, но изображены на них "наглядные алфавиты". В наглядном алфавите буквы представлены образами. Создаются они различными способами; например, изображаются предметы, по форме напоминающие буквы алфавита ( ил. 6b Иллюстрация 6 b Наглядные алфавиты для образа Грамматики. Из книги Ромберха Congestiorium artificiose Memorie, изд. Внеция, 1533. ), к примеру, циркуль или складная лестница — это А, мотыга — N. Другой способ — это рисунки птиц или животных, которые расставлены в алфавитном порядке по первым буквам их имен ( ил. 6c Иллюстрация 6 c Наглядные алфавиты для образа Грамматики. Из книги Ромберха Congestiorium artificiose Memorie, изд. Внеция, 1533. ): так, А — это Anser , гусь, В — Вuво , сова. Наглядные алфавиты очень часто встречаются в трактатах о памяти и можно с уверенностью утверждать, что они происходят из старой традиции. Бонкомпаньо говорит об "образном алфавите", который употребляется при запоминании имен. [251] 251 Boncompagno, Rhetorica novissima, ed. cit., p. 278, "De alphabeto imaginario".

Такие алфавиты часто описываются в рукописных трактатах. Печатный трактат Публиция был первым, в котором они представлены на иллюстрациях; [252] 252 "Предметный" алфавит Публия, на котором основаны алфавиты Ромберха, воспроизволится Фолькманном, Pl. 146. впоследствии они стали привычной особенностью большинства печатных трактатов о памяти. Фолькманн приводит большое их количество из самых разных трактатов, [253] 253 Volkmann, Pl. 146–147, 150–151, 179–188, 198. Еще один совет — создавать предметные образы для чисел; примеры из Ромберха, Росселия, Порты, есть у Фолькманна, Pl. 183–185, 188, 194. но не ставит вопроса ни о возможном источнике их возникновения, ни об их назначении.