Розмари Горинг - Шотландия. Автобиография

Джеймс молвил, что не в его власти прощать, ибо пощады ему все равно не будет, ведь пролил он столько крови, каковая взывает к небесам об отмщении; после чего вонзил в стенку кареты свою ржавую саблю. Джон Бальфур окликнул епископа, и тот сказал, что вышел бы, потому что слышит голос джентльмена, но раз его так или иначе убьют, зачем ему выходить? Тут еще кто-то напомнил ему о смертном приговоре, оглашенном в Пентленде, и о королевском прощении и вонзил саблю в задник кареты, понуждая епископа выбраться наружу; так он вышел, повалился на колени и воскликнул: «Во имя Господа, пощадите!» И дочь его молила о том же, но им ответили, что они умрут, и предложили покаяться и приготовиться к смерти.

Александр Хендерсон сказал: «Вспомни, сколько жизней ты уже погубил! И наши жизни тоже погублены, так хоть пропадем не зазря!» Епископ, не вставая с колен, пополз по земле, и Джон Бальфур ударил его по лицу, а Эндрю Хендерсон отрубил ему руку, а Джон Бальфур направил на него коня, и распростерся он, будто мертвый; Джеймс Рассел же услышал, как дочь его говорит Уоллесу, что он еще жив, и, бросив разоружать епископскую охрану, подошел ближе, сбил с его головы шляпу и зарубил его.

Тогда дочь епископа стала выкрикивать проклятия и назвала всех кровавыми убийцами, а Джеймс ответил, что они не убийцы, в посланы Господом отомстить, после чего забрал из кареты пару пистолей и сундук, который оказался набит женской одеждой, и спросил, что с этим делать; ему ответили, что забрать следует лишь документы и оружие, и Эндрю Хендерсон нашел шкатулку с бумагами, каковые забрал, также сумку, где были еще бумаги и Библия с картинками, кошель с десятком монет и какая-то непонятная вещица желтого цвета; и все это они забрали.

Джеймс Рассел собрал захваченное оружие, и когда Уоллес было сунулся возразить, Джеймс ударил его по щеке рукоятью сабли, а потом велел всем вывернуть карманы и нашел кое-какие бумаги и ножи, которые забрал; сообщив остальным, что епископ мертв, Уильям Данзил напоследок вонзил саблю ему в брюхо, так что кишки вылезли наружу, затем перевернул его, обшарил одежду и нашел кинжал и бумаги и все забрал. Джеймс же Рассел велел слугам епископа прибрать своего господина.

Первое по-настоящему значительное якобитское восстание ознаменовало собой начало продолжительного периода попыток Джеймса (Иакова) II и VII и его потомков вернуть себе трон. Узнав об изгнании Джеймса и возведении на престол Вильгельма Оранского у а также о планах правительства разместить гарнизон в Инверлохи, виконт Данди, иначе Джон Грэм из Клэверхауса, собрал своих сторонников и приготовился к обороне. Правительственными отрядами командовал генерал Хью Маккей, и армии сошлись у прохода Килликрэнки в Пертшире. Данди погиб в схватке, и, хотя победа формально осталась за ним, обе стороны понесли серьезные потери. Колин, третий граф Балкаррес, описал битву в письме к низвергнутому королю.

Когда виконт выдвинулся к Атоллу, из Ирландии прибыл генерал-майор Кэннон, который привел с собой около трехсот рекрутов. Это подкрепление сыграло бы свою роль, когда бы не два обстоятельства, из-за которых прибытие этого отряда принесло не столько пользу, сколько вред. Виконт ожидал от графа Мелфорта настоящего подкрепления, как пеших, так и конных, с амуницией и прочим необходимым снаряжением, в котором имелась немалая потребность (многие из тех, кто последовал за ним, на протяжении недель не видели ни хлеба, ни соли, ни вина и пили одну воду); когда же стало известно, что вместо этого многочисленного подкрепления прибыли всего триста человек, снаряженных едва ли не столь же скудно, сколь были снаряжены сами кланы, это изрядно подорвало боевой дух. Вдобавок были потеряны корабли с провизией, которые везли пиво, сыр и прочее, потому что генерал Кэннон задержал их в Малле, и потому в море их перехватил английский фрегат. Тем не менее, вопреки всем невзгодам, виконт твердо решил укрепиться в замке Блэр и в конце июля двинулся к Атоллу.

Прибыв в замок Блэр, он созвал военный совет, узнав из донесений разведки, что Маккей вошел в узкий проход Килликрэнки. Многие вожди кланов и их помощники предлагали выждать, потому что считали себя недостаточно сильными, и дать генеральное сражение через два дня, когда подойдет подкрепление. Но виконт убедил их, что лучшей возможности разгромить врага, судя по всему, может и не представиться. У Маккея пока только два конных отряда, зато, если промедлить, к нему прибудут все английские драгуны, которых горцы боялись более всего на свете. Это их сломило, и было решено напасть на Маккея сейчас и не дожидаться, покуда он пополнит свою армию. Маккей же, войдя в проход без малейшего сопротивления, выстроил свое войско, числом более четырех тысяч человек, на равнине; в тылу у него была речка, на дальнем берегу которой он оставил обоз.

Виконт Данди в ночь перед битвой разбил лагерь на пустоши и не преминул убедиться, что перед столь важной схваткой горцы, ныне привычные к миру, не утратили боевого духа своих предков, немало их прославившего. И потому рано поутру, когда все еще спали, он велел трубить тревогу. Горцы немедленно подхватились, побросали пледы, взялись за оружие и кинулись на склон, где выстроились в боевой порядок и застыли в ожидании подхода врага. Увидев это и убедившись, что ни один не отстал, виконт не стал терять времени и двинул свои силы на врага. Когда они подошли к холму, у подножия которого расположился Маккей, виконт обрадовался: неприятель выстроился в линию и не имел резерва; и виконт уверил своих солдат, что они победят, если будут в точности следовать приказам.

Вражеская позиция заставила его изменить план битвы; он разделил свое войско, числом около двух тысяч, на три части, с глубоким фронтом и большими промежутками между ними, чтобы неприятель не отошел с флангов; ведь Маккей превосходил его числом почти вдвое, и его войско составляли ветераны. Завершив диспозицию, что заняло некоторое время, виконт ближе к полудню дал сигнал начинать. Горцы стойко перенесли неприятельскую стрельбу, а когда приблизились, то кинулись вперед и клинками быстро прорвали строй и напали на неприятельские фланги и тыл, так что в мгновение ока крылья вражеской линии были смяты и побежали. Виконт скакал во главе конного отряда; Ваше величество повелели командовать сим отрядом сэру Уильяму Уоллесу, к великому сожалению графа Дунфермлина и прочих, каковые сочли себя оскорбленными, однако с учетом обстоятельств никто не посмел оспорить его назначение. Виконт послал конницу на вражескую артиллерию, но счел, что сэр Уильям движется слишком медленно, и приказал поторопиться, однако сэр Уильям замешкался, и тогда граф Дунфермлин и прочие оставили строй и присоединились к виконту, и с ними он захватил пушки прежде, чем подоспели остальные.