Рахим Эсенов - Большевистское подполье Закаспия

— Медикаментами, — последовал лживый ответ.

— 28 пароходов медикаментов хватит на всю Россию, — сказал большевик Л. Гогоберидзе, военный работник Бакинского комитета партии.

Тогда Вольтон заявил, что им нужно отправить еще и другие предметы. Ему сказали, что пароходов не дадут, так как прекрасно понимают, что англичане хотят отправить в Красноводск военное снаряжение для белых. Капитан Вольтон долго торговался, с 28 пароходов дошел до трех. Ему и в этом отказали 45.

Политическая и экономическая изоляция Закавказья и Закаспия, растущая революционная борьба народных масс поставили на грань катастрофы внутреннюю политику буржуазных правительств. Жестокий кризис переживала нефтяная промышленность Азербайджана. Не вывозилась нефть и с острова Челекен (в то время это был остров), что естественно сказывалось на материальном положении рабочих, так как закрывались предприятия, росла безработица.

Большевики видели выход из создавшегося положения в установлении торговой связи с Советской Россией и такое требование включили в проект коллективного договора рабочих с предпринимателями. Вывоз нефти из Азербайджана означал серьезную помощь Советской России, боровшейся против внешних и внутренних врагов. 2 мая 1919 года общебакинская конференция решила провести всеобщую экономическую стачку, которая, разумеется, приобрела политический характер.

Нефтепромышленники в сговоре с английским командованием отвергли условия коллективного договора, предусматривавшего, в частности, вывоз нефти в советский город Астрахань. 5 мая по решению Бакинского комитета РКП (б) началась всеобщая стачка. Бастовали рабочие всех промыслов, заводов к фабрик, моряки, железнодорожники, работники электростанций, типографий, телеграфа.

В знак солидарности с бакинскими рабочими забастовали и моряки Красноводска 46.

Красноводские моряки, получив из Баку письмо профсоюза рабочих водного транспорта, прекратили прием и выдачу грузов. Замерли в порту пароходы и землечерпальные караваны, на станции — железнодорожные составы. Не вышли на работу служащие управления порта, пристани и других морских учреждений. Не отправлялись в рейс суда, почти весь экипаж парохода «Алазгер» категорически отказался оставаться на службе англичан. В результате некоторые требования моряков, предъявленные интервентам, были все-таки удовлетворены.

Командование английских войск и буржуазные правительства Азербайджана и Закаспия приняли все меры, чтобы подавить стачку. Они не брезговали ничем, начиная от арестов и увольнений бастующих моряков, кончая интригами, попытками расколоть профсоюзное движение. Случалось, что отдельные красноводские суда, несмотря на решение стачкома, поддавались уговорам администрации и выходили в море. 13 мая стачка в Красноводске прекратилась 47.

Под угрозой оружия в тот же день и бакинский пролетариат был вынужден прекратить стачку. По требованию Рабочей конференции и профсоюзов власти все же освободили арестованных руководителей стачкома. Стачка, имевшая важное значение в борьбе за победу

Советской власти, еще более повысила авторитет большевиков, способствовала развитию политической сознательности, укреплению интернациональной сплоченности пролетарских масс. Майская стачка окончательно разоблачила буржуазные правительства, усилила изоляцию меньшевиков и эсеров от широких масс трудящихся.

12 мая 1919 года Кавказский краевой комитет РКП(б), оценивая политическое значение стачки, писал: «…стачка спаяла воедино как русских, так и мусульманских рабочих, и, наконец, она показала, до чего влияние нашей партии сильно на рабочих. Рабочие по призыву нашей партии начали организованно стачку и так же организованно прекратили ее» 48.

В предновогодний вечер Красноводск облетела ошеломляющая новость: на всесильного Куна совершено покушение! Одни со страхом, другие с недоумением на разные лады смаковали детали происшедшего: «Смельчаки решили убить Куна… Жребий пал на одного железнодорожника. Он пришел в кабинет Куна, вынул револьвер, навел на хозяина кабинета. Кун в испуге с криком забрался под стол».

В ту ночь по тревоге в штаб гарнизона вызвали всех английских офицеров, собравшихся повеселиться в «общественном собрании» по случаю встречи Нового года. На утро англичане всюду расставили усиленные наряды, солдаты обыскивали прохожих. По городу распространился слух, что ищут членов действующей в городе подпольной организации. В тот день арестовали около 100 рабочих, служащих и даже некоторых торговцев 49.

1 января 1919 года перепуганный Кун сообщал телеграфом в Ашхабад: «31 декабря было совершено покушение на мою жизнь и моего товарища Добронравова. Покушение совершено в здании комитета. Поставленный в безвыходное положение покушавшийся большевик Федотов застрелился. Да здравствует Учредительное собрание! Правраском Кун» 50.

Авантюрист Кун беззастенчиво врал. Счетовод депо Александр Федотов, явившийся к Куну будто бы с просьбой, действительно дважды целился в главу «правраскома» и его заместителя, но каждый раз браунинг давал осечку. Это правда. А что Федотов застрелился — ложь. Красноводский «царек», охраняемый вооруженными до зубов английскими солдатами и местными наймитами, на месте расправился с Федотовым 51.

Белогвардейские архивные документы «по делу 22-х лиц, причастных к покушению на жизнь членов комитета и к большевистскому движению» [39], утверждают, что террористический акт был задуман большевистским подпольем. План покушения обсуждался на одном из заседаний подпольной организации, на котором председательствовал конторщик станции большевик Николай Гончаров, секретарем был Максим Куваев, большевик, бывший работник Совета. В помощь Федотову дали техника Андронова, бывшего командира красногвардейского отряда, «взявшего на себя обязанность стоять у ворот с оружием» 52.

Действительно, покушение па белогвардейскую верхушку Красноводска — не стихийное выступление взбунтовавшихся одиночек, а один из методов борьбы большевистского подполья с наиболее оголтелыми врагами Советской власти. Правда, к террористическим актам обычно прибегали анархиствующие «сверхреволюционеры» и другие представители мелкобуржуазных течений, а партия большевиков всегда принципиально отвергала террор как метод достижения политических целей. Еще накануне первой русской революции В. И. Ленин писал: «Террор выступает перед ними (социал-демократами. — Р. 3.) как одно из возможных подсобных средств, а не как особый прием тактики…» 53

Тем не менее известно немало примеров, когда коммунисты прибегали к террору как к партизанскому методу борьбы, акту возмездия против отдельных лиц, провокаторов, предателей, злобных врагов, вызывавших всеобщую ненависть, способных погубить сотни революционеров. В данном случае красноводское подполье для свершения таких актов и создало боевую группу 54.