Владимир Мещеряков - Сталин и заговор военных 1941 г.

20 мая 1937 года Маленков направил Сталину записку: «Известно, что за последнее время серьезно оживилась враждебная деятельность церковников.

Хочу обратить Ваше внимание на то, что организованности церковников содействует декрет ВЦИК от 8.IV-1929 года «О религиозных объединениях». Этот декрет создает организационную основу для оформления наиболее активной части церковников и сектантов.

В статье пятой этого декрета записано: «Для регистрации религиозного общества учредители его в количестве не менее 20 человек подают в органы, перечисленные в предыдущей (4) статье, заявление о регистрации по форме, устанавливаемой НКВД РСФСР».

Как видим, уже сам порядок регистрации требует организационного оформления двадцати наиболее активных церковников. В деревне эти люди широко известны под названием «двадцатки». На Украине для регистрации религиозного общества требуется не двадцать, а пятьдесят учредителей…

Считаю целесообразным отменить этот декрет, содействующий организованности церковников. Мне кажется, что надо ликвидировать «двадцатки» и установить такой порядок регистрации религиозных обществ, который не оформлял бы наиболее активных церковников. Точно так же следует покончить, в том виде, как они сложились, с органами управления церковников.

Декретом мы сами создали широко разветвленную, враждебную советской власти легальную организацию. Всего по СССР лиц, входящих в «двадцатки», насчитывается около шестисот тысяч.

Зав. отделом руководящих парторганов ЦК ВКП(б) Маленков». Резолюция Сталина 26 мая 1937 года: «Членам ПБ от т. Маленкова». С запиской были ознакомлены члены и кандидаты Политбюро: Андреев, Ворошилов, Жданов, Каганович, Калинин, Косиор С. Т., Микоян, Молотов, Петровский, Постышев, Сталин, Чубарь, Эйхе.

Ответил на эту записку Маленкова Народный Комиссар Внутренних Дел Союза ССР Н. Ежов. 2 июня 1937 года он написал Сталину:

«Ознакомившись с письмом т. Маленкова по поводу необходимости отмены декрета ВЦИКа от 8.4.29 года «О религиозных объединениях», считаю, что этот вопрос поднят совершенно правильно. Декрет ВЦИКа от 8.4.29 г. в статье 5-й о так называемых «церковных двадцатках» укрепляет церковь тем, что узаконяет формы организации церковного актива. Из практики борьбы с церковной контрреволюцией в прошлые годы и в настоящее время нам известны многочисленные факты, когда антисоветский церковный актив использует в интересах проводимой антисоветской работы легально существующие «церковные двадцатки» как готовые организационные формы и как прикрытия. Вместе с декретом ВЦИКа от 8.4.29 г. нахожу необходимым отменить также инструкцию постоянной комиссии при Президиуме ВЦИКа по вопросам культов — «О порядке проведения в жизнь законодательства о культах». Ряд пунктов этой инструкции ставит религиозные объединения на положение едва ли не равное с советскими общественными организациями, в частности, имею в виду пункты 16 и 27 инструкции, которыми допускаются религиозные уличные шествия и церемонии, и созыв религиозных съездов…».

Как видите, власть обеспокоена легализацией общественных организаций, которые под контролем церкви, вновь принимают агрессивное состояние антисоветской направленности. Но, согласитесь, что нельзя же, существующей власти сидеть и ждать открытой формы борьбы. Надо было сгладить шероховатости в выпущенных ранее неудачных директивных документах и не допускать проявления антисоветской активности в религиозной среде общества. Такой, виделась нашим вождям ситуация с церковью, в то время. Не вижу у автора статьи особых поводов к упреку властей. Да, и мы, сегодняшние, не вправе влезать в ту, далекую от нас Историю и изменять, сложившееся положение вещей. Что было, то было. Это уже прошлое нашей страны. Документы той эпохи бесстрастны. Это мы, давая комментарии, порой привносим в них элемент эмоций и, таким образом «подогреваем» общественный интерес к данным событиям.

Но все течет и все меняется…

«К весне 1938 года власти сочли, что Русская Православная Церковь физически уничтожена и отпала необходимость содержать специальный государственный аппарат по надзору за Церковью и проведению в жизнь репрессивных распоряжений. 16 апреля 1938 года Президиум Верховного Совета ССР постановил ликвидировать комиссию Президиума ЦИК ССР по вопросам культов. Из 25 тысяч церквей в 1935 году после двух лет гонений в 1937 и 1938 годах в Советской России осталось всего 1277 храмов и 1744 храма оказались на территории Советского Союза после присоединения к нему западных областей Украины, Белоруссии и Прибалтики.

Таким образом, во всей России в 1939 году храмов стало меньше, чем в одной Ивановской области в 1935 году. Можно с уверенностью сказать, что гонения, которые обрушились на Русскую Православную Церковь в конце тридцатых годов, были исключительными по своему размаху и жестокости не только в рамках истории России, но и в масштабе всемирной истории.

В 1938 году Советская власть завершила двадцатилетний период гонений, в результате которых процесс разрушения был доведен до положения необратимости. Если храмы, которые были отданы под склады или разрушены, можно было в обозримой перспективе восстановить или отстроить заново, то более сотни архиереев, десятки тысяч священнослужителей и сотни тысяч православных мирян были расстреляны, и эта утрата была незаменима и невосполнима. Последствия этих гонений сказываются и по сию пору. Массовое уничтожение святителей, просвещенных и ревностных пастырей, множества подвижников благочестия понизило нравственный уровень общества, из народа была выбрана соль, что поставило его в угрожающее положение разложения. Причем власти и дальше не собирались останавливать процесс закрытия храмов, он продолжался и неизвестно, до чего бы дошел, если бы не Великая Отечественная война».

При прочтении данного текста надо учитывать и тот фактор, что автор приведенного материала, является духовным лицом и поэтому статье присущ определенный негативно-эмоциональный настрой в отношении властей того, советского периода. Но нас интересует, все же, другое. Если, даже, постараться критически подойти к изложенному материалу, то вряд ли и в этом случае, можно будет обнаружить, хоть какие-либо следы, какого-нибудь дружественного расположения сторон. И вот на этом фоне, нам предлагают поверить в то, что Сталин, как только узнал о начале войны, тут же вызвал к себе в Кремль митрополита Сергия и в доверительной форме нашептал ему на ухо напутственное слово? В данном случае, всегда делается упор на то, что Сталин, в свое время, дескать, обучался в духовной семинарии. Хочется возразить, именно по этому поводу. А что же обучение в духовной семинарии, не позволило товарищу Сталину раньше, пригласить к себе митрополита Сергия и в дружеской обстановке, задолго до начала войны предложить тому заняться патриотическим воспитанием верующего населения вещая с амвона в церкви?