Владимир Мещеряков - Сталин и заговор военных 1941 г.

Разве нормальный человек может выдержать такие «изуверства» Абакумовских палачей? — переписывать от руки машинописный текст своих же показаний. Хорошо, что хоть место на листе было оставлено, чтобы Новиков вписал свою фамилию, а то, как «исследователи» обнаружат, что это подлинные материалы допросов? Сам же А.Вайс пишет, что «рукописный экземпляр заявления не обнаружен».

Естественно, чтобы затруднить определение подлинности протоколов допросов Новикова, фальсификаторы и подсунули обществу машинописные листы, оставив место, только, для подписи «Новикова». Чтобы не так бросалось в глаза, что это подделка. Хоть, что-то же должно быть написано в протоколах рукою подследственного? Решились оставить одну только подпись (одну подпись легче подделать, нежели все протоколы), а все остальное — машинописный текст. Пишущая машинка, что? — она железная; краснеть от стыда, что ложь печатает — не будет.

«Проблемам боеспособности и аварийности советской авиации в покаянном послании маршала, как ни странно на первый взгляд, посвящено всего два коротких абзаца. А остальные десять листов отведены описанию «беспредельного коварства» и неблагодарности маршала Жукова, который, оказывается, всю войну сознательно и методично вёл подкоп под вождя. Приведём один короткий фрагмент написанного Новиковым под диктовку Лихачёва:

«Жуков очень хитро, в тонкой и осторожной форме в беседах со мною, а также в разговорах с другими лицами, пытался приуменьшить руководящую роль в войне Верховного Главнокомандования. В то же время Жуков, не стесняясь, выпячивал свою роль в войне как полководца. И даже заявлял, что все основные планы военных операций разработаны им…»

Дело-то, значит, было в Жукове , а вовсе не в «аварийности самолётов»! Недаром в верхнем левом углу этого заявления Сталин первоначально написал: «Новиков про Жукова». Затем перечеркнул фамилию Новикова и после слова «Жуков» начертал с нажимом: «В мой архив. И.Сталин».

В статью вкралась неточность. Как это « написанного Новиковым» ? — когда, ясно читается, что текст машинописный. Однако проницательности данному автору не занимать: сразу догадался, что « аварийность самолетов», не при чем. Тогда, почему же, товарищи по перу, неустанно Сталина-младшего к этому делу привлекают? И главное, насчет пометки сделанной Сталиным-старшим. Хочу сделать замечание Ю.Мухину, чтобы сильно не иронизировал по поводу надписи « В мой архив. И.Сталин» на ряде документов, в том числе и на этом. Как же «исследователи» обнаружат «важные» документы в архивах без данной надписи? Посудите сами. Где «исследователи» обнаружили данный документ? Правильно, в архиве «бывшего Политбюро ЦК КПСС». А как он туда попал из «личного архива Сталина»? «Верные люди» принесли. К тому же, никто бы и не догадался, что это документ из «архива Сталина», если бы «сам Сталин» не сделал нужную пометочку. Вождь, судя по всему, заботился о будущих «исследователях» по делу Жукова, Новикова и им подобных. Хоть одно «хорошее» дело Сталин, да «сделал» — карандашиком черканул: «В мой архив» . Более того, чтобы не сомневались, в чей? — уточнил: «И.Сталин». А то, все ругают его и ругают, конца и края нет. Пусть хоть разок похвалят, за надпись на документах.

Вот и про кумулятивные авиабомбы (ПТАБ) отняли у Верховного приоритет в применении. Почитайте, что написал А.Хоробрых, который, тоже, в свое время, брал интервью у маршала Новикова. Александр Александрович, даже не поперхнулся, когда рассказывал о событиях 1944 года на Украине под Корсунь-Шевченковским. Во всяком случае, автор очерка ничего подобного, в речи Новикова, не заметил.

«— С боевым использованием ИЛ-2 против танков, — рассказал мне Александр Александрович, — у меня связано воспоминание об одном довольно любопытном разговоре со Сталиным. Произошел он 13 февраля сорок четвертого, когда фашисты пытались вызволить свои войска, окруженные в районе Корсунь-Шевченковского. "Скажите, товарищ Новиков, — глядя прямо в глаза, спросил меня Верховный, — можно остановить танки авиацией?" Секунды были отпущены мне на раздумье. Очень короткие секунды потому, что они протекали под пристальным взглядом Сталина. Где, сколько танков, когда — я не знал. А он задал вопрос, ждет».

Сталин глядит в глаза Новикова и думает: «Соврет или не соврет?» Вот, каково быть, на месте Сталина? Ведь, получается, что одни лжецы среди военного руководства. Один Жуков чего стоит! Но, как видно, и Новиков ему мало в чем уступает.

«И тут мне вспомнилась Курская дуга. И я твердо ответил: "Остановить танки можно!" — "Завтра утром летите на фронт и принимайте меры, — приказал Сталин и добавил: — Нашумели о котле, а захлопнуть его не можем".

Да, товарищ Новиков, согласен с вами! Сталин, может и сказал такое, только подумал другое: «Эх, Саша, Саша. Когда же ты врать отучишься? Ладно, лети на Украину, да передай Жукову, чтобы эту победу себе не приписывал. Кроме того, передай в будущее, военным историкам, что ПТАБы, на Курской дуге все же я, как Верховный Главнокомандующий, предложил применять, а не вы, «дорогой мой стратег». Кроме того, к этому делу «не примазывайтесь» и меня, за дилетанта, в военном деле, не держите. Совесть, надо иметь, да и стыдно, небось, должно быть, за содеянное».

Но, впрочем, вряд ли данные субстанции души, как стыд и совесть, присутствует у таких людей, как Новиков и компания?

«На другой день я был у генерала С.А. Красовского, командовавшего 2-й воздушной армией. Положение оказалось очень серьезным. В районе Шендеровки передовые части врага разделял только 12-километровый просвет, а у наших наземных войск ни горючего, ни достаточного количества боеприпасов — распутица. Александр Александрович замолчал, чему-то улыбнулся. — И все-таки приказ Сталина был выполнен, — продолжил он, — 15 февраля штурмовики, вооруженные кумулятивными бомбами — на борту каждого но двести пятьдесят полуторакилограммовых бомб — нанесли несколько массированных ударов по наступавшим танкам гитлеровцев и остановили их. Авиаторы хорошо решили свою задачу. Многие были награждены, а мне 21 февраля присвоено звание Главного маршала авиации…»

Не совсем понятно, чему «своему» улыбнулся Новиков. То ли « 12-ти километровому просвету », то ли тому, что у наших « войск ни горючего ни боеприпасов». А может тому, что снова обманул Сталина и выхлопотал очередное звание? Потом ведь жаловался: за что в 1946 году, лишили всего? Для маршала, мог быть и подогадливее.

В завершение темы о Новикове несколько слов о «деле авиаторов». Обратимся к статье Марка Галлая «Я думал: это давно забыто»( http://testpilot.ru/review/gallai/ithink/shahurin.htm). Написано в ней про Шахурина, с которым мы тоже познакомимся в данной работе. Но, так как они с Новиковым проходили по одному делу, поэтому поместил данную выдержку из статьи М.Галлая, здесь, в данной главе. Смысл статьи такой: якобы, данные фигуранты пострадали из-за некачественного выпуска самолетов. Определенные доброхоты, даже, приплели к этому делу Василия Сталина (имеется виду, якобы, его письмо на имя Сталина-отца). Однако, Марк Галлай, судя по всему, не сомневается, что именно, по самолетам им и отмерили по 5 и 7 лет тюрьмы, соответственно. Но сначала отрывок из статьи.