Говард Зинн - Народная история США: с 1492 года до наших дней

В 1996 г. президент подписал закон, согласно которому судьям стало труднее контролировать тюремную систему через специальных уполномоченных, обеспечивавших улучшение тяжелых условий жизни заключенных. Он также утвердил новый статут, прекращавший федеральное финансирование юридических услуг в тех случаях, когда адвокаты получали вознаграждение за защиту в суде участников акций, носивших классовый характер (такие процессы имели важное значение для недопущения нарушения гражданских свобод).

Билль о преступности, за который в 1996 г. в Конгрессе проголосовало подавляющее большинство как республиканцев, так и демократов и который Клинтон утвердил с энтузиазмом, представлял собой попытку решить проблему преступности за счет дополнительного внимания наказанию, а не путем профилактики правонарушений. Согласно этому Закону, смертная казнь была распространена еще на целый ряд уголовных преступлений, а на строительство новых исправительных учреждений выделялось 8 млрд долл.

Все это предпринималось с целью убедить избирателей в том, что политики «жестко борются с преступностью». Но, как писал в «Нью-Йорк таймс» («Жестче — значит тупее») об этом новом Законе криминалист Тодд Клиэр, более суровые приговоры увеличили число узников на 1 млн человек, в результате чего США заняли первое место в мире по проценту заключенных среди населения страны, и при этом число преступлений, связанных с насилием, продолжало расти. «Почему, — спрашивал автор, — суровые приговоры почти ничего не могут сделать с преступностью?» Прежде всего потому, что «полиция и тюрьмы практически не влияют на источники преступного поведения». Клиэр указал эти источники: «Около 70 % заключенных в штате Нью-Йорк выросли в восьми районах города Нью-Йорка, которые страдают от полной нищеты и отсутствия связей с окружающим миром; они находятся в маргинальном, отчаянном положении. Все это умножает преступления».

Президент Клинтон и его предшественники-республиканцы имели между собой нечто общее. Они старались сохранить власть, направляя гнев граждан против групп, которые не могли защитить себя. По едкому выражению критика общественного строя 20-х годов Г. Л. Менкена: «Единственная цель практической политики заключается в том, чтобы поддерживать в населении постоянный уровень тревоги с помощью бесконечного ряда пугал, причем все они являются воображаемыми».

Среди таких пугал были и преступники. К ним также относились иммигранты, люди, живущие на «вспомоществование», и правительства ряда государств: Ирака, Северной Кореи, Кубы. Переключая на них внимание, придумывая или преувеличивая их опасность, можно было скрыть упущения американской системы.

Иммигранты являлись удобной мишенью для нападок, так как они не имели права голоса, и поэтому их интересы можно было просто игнорировать. Политики легко играли на ксенофобии, разгоравшейся время от времени в американской истории. Речь идет об антиирландских предубеждениях середины XIX в.; о постоянных актах насилия против китайцев, ввезенных для работы на железных дорогах; о враждебности по отношению к иммигрантам из Восточной и Южной Европы, способствовавшей в 20-х годах XX в. принятию законов, ограничивавших иммиграцию.

Реформаторский дух 60-х стал причиной снятия части упомянутых ограничений, но в 90-х годах как демократы, так и республиканцы играли на экономических страхах трудящихся-американцев. Люди теряли работу, так как корпорации увольняли персонал, чтобы сэкономить средства («проводили сокращение»), или перемещали предприятия за пределы страны, туда, где получали больше прибылей. Иммигрантов, особенно многочисленных выходцев из Мексики, пересекавших южную границу США, обвиняли в том, что они отнимали рабочие места у граждан Соединенных Штатов, имели правительственные пособия, вызывали повышение налогов, взимавшихся с американцев.

Обе основные политические партии объединились, чтобы принять закон, впоследствии подписанный Клинтоном, согласно которому социальные пособия (продуктовые талоны, выплаты престарелым и нетрудоспособным) перестали получать не только нелегальные, но и легальные иммигранты. К началу 1997 г. почти 1 млн последних: малообеспеченных, престарелых или нетрудоспособных — письменно предупредили о том, что через несколько месяцев они лишатся продовольственных талонов и выплат наличными, если эти люди не станут гражданами США.

Почти для полумиллиона легальных иммигрантов сдать экзамены, необходимые для получения гражданства, было практически невозможно — они не умели читать по-английски, были больны или нетрудоспособны либо просто слишком стары, чтобы учиться. Один иммигрант из Португалии, живший в Массачусетсе, сказал репортеру через переводчика: «Каждый день мы боимся, что нам придет письмо-предупреждение. Что мы будем делать, если лишимся наших чеков? Будем голодать. О Господи. Нам и жить-то не стоило».

В начале 90-х годов ужесточилась борьба с нелегальными иммигрантами из Мексики, спасавшимися от нищеты. Штат пограничной охраны увеличился на тысячи человек. В сообщении от 3 апреля 1997 г. агентства Рейтер из Мехико говорилось об этой политике: «Любое подавление незаконной иммиграции сразу же вызывает гнев мексиканцев, миллионы которых каждый год мигрируют, легально или нелегально, через 2000-мильную границу в США в поисках работы».

Сотни тысяч жителей Центральной Америки, покинувших Гватемалу и Сальвадор из-за «эскадронов смерти», в то время когда Соединенные Штаты предоставляли военную помощь правительствам этих стран, теперь подлежали депортации, так как их не считали «политическими» беженцами. Признать, что мотивы этих людей являются политическими, значило бы подтвердить ложность утверждения США, будто репрессивные режимы предпринимают усилия по защите прав человека и, следовательно, заслуживают продолжения военной поддержки.

В начале 1996 г. Конгресс и президент объединились, чтобы принять Закон о борьбе с терроризмом и применении смертной казни, дававший возможность высылать из США любого иммигранта, когда-либо осужденного за преступление, независимо от давности и серьезности содеянного. Это распространялось и на тех людей, которые имели законное право на постоянное жительство, состояли в браке с американскими гражданами и имели от них детей. «Нью-Йорк таймс» сообщала в июле 1996 г., что «сотни человек, легально долгое время проживавшие в стране, были арестованы с момента принятия Закона». В этом новом Законе была некоторая иррациональность, поскольку он стал ответной реакцией на взрыв здания федеральных учреждений в Оклахома-Сити, который осуществил американский гражданин Т. Маквей.