Николай Николаев - Партайгеноссе. Жизнь и смерть Мартина Бормана
- Название:Партайгеноссе. Жизнь и смерть Мартина Бормана
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Вече
- Год:2007
- ISBN:5-9533-1704-2
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Николай Николаев - Партайгеноссе. Жизнь и смерть Мартина Бормана краткое содержание
Книга журналиста и исследователя Н. Николаева воссоздает портрет Мартина Бормана — «кукловода» Адольфа Гитлера. Автор рассматривает партийно-государственную карьеру Бормана, его причастность к преступлениям гитлеризма, активную роль в разработке бесчеловечной политики нацистов, особенности его взаимоотношений с другими вождями и функционерами Третьего рейха, с окружением германской «элиты». Большое внимание в книге уделено загадкам жизни и смерти нацистских лидеров, а также послевоенной деятельности уцелевших военных преступников, их попыткам развернуть активную экономическую и идейно-политическую деятельность в новых условиях. Автор разоблачает сотрудничество ряда политиков, военачальников, разведчиков стран Запада и третьего мира с военными преступниками, в том числе под флагом «борьбы с сионизмом».
Партайгеноссе. Жизнь и смерть Мартина Бормана - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Борман — в форме без знаков отличия — идет между мировыми финансистами и партийными гомосексуалистами. У всех резкие движения, столь типичные для старых новостных роликов, но Борман, кажется, справился даже с техническим несовершенством старой камеры. Сын почтового служащего стал лидером рейха. В то время, когда Шахт использовал военные силы, чтобы, образно говоря, выжать сок из бельгийских лимонов, Борман был простым стрелком. Он являлся подозреваемым, когда Шахт составлял претенциозные максимы в своем офисе президента рейхс-банка. Борман писал счета на ферме, когда Шахт дружески беседовал с главой банка Великобритании.
Есть еще один новостной ролик примерно того же времени в котором Шахт оступается и чуть было не падает. Лицо Бормана теряет обычное невозмутимое выражение, на нем на несколько мгновений появляются проблески радости.
В то время Борман был главой штаба заместителя фюрера — Рудольфа Гесса. Со всех сторон его окружали амбициозные юнцы, а впереди маячил тщеславный старик Шахт. Все их надежды связывались с Гитлером, чьи личные предпочтения служили наиболее быстрым способом продвижения по карьерной лестнице. Основные шестеренки государственного механизма вращались в кабинете заместителя фюрера, где Борман незаметно плел свои интриги. Он постарался стать незаменимым для Гесса и прочих членов партии, которые называли Гесса «фройляйн Анна» из-за его нетрадиционных, как это принято сейчас называть, наклонностей. Борман не мог гарантировать юным амбициозным нацистам любые привилегии, но если они носили накопительный характер (подобно счету в банке), он с радостью сводил «фройляйн Анну» с соискателями. Его власть над Шахтом оказалась силой человека, управлявшего деньгами, накопленными тщеславным банкиром, который был на 23 года его старше.
В исследовании немецкого перевооружения, проведенном для Черчилля лично Уильямом Стивенсоном, который в это время постоянно проживал в Руре, особо подчеркивалось, что Шахт вдохновился идеями Гитлера уже в достаточно немолодом возрасте. Проникнувшись «Майн кампф», он отправился за границу, чтобы поведать финансовому миру о политических и экономических преимуществах национал-социалистических теорий. На приеме, устроенном в 1933 году Девидом Сарноффом из радиокорпорации Америки в Нью-Йорке, 10–12 гостей были евреями, которых Шахт величал «влиятельными кругами». Он рассказал им, что не воспринимает Адольфа Гитлера слишком серьезно и что евреям в Германии нечего бояться. Нацеленный на сбор средств для нацистской партии, он приспосабливал свои заявления к нуждам аудитории. Он сказал Рузвельту, что без дисциплины и национализма в партии Германия пошла бы по пути коммунизма. В США, обращаясь к слушателям национальной радиопередачи, как банкир и человек чести, адресуясь к более чем сорока американским городам, он повторял, что между Гитлером и Рузвельтом существует определенное сходство и их правительства могли бы сотрудничать.
Вернувшись домой, в своем выступлении перед женским клубом в Берлине он рассказывал об исторических предпосылках ликвидации еврейского влияния. Проблема была не нова. Уже в течение многих веков в немецком обществе существовала «национальная несовместимость» между немцами и евреями. Однако в «Нью-Йорк тайме» Шахта описывали как «гуманного и смелого человека» благодаря его выступлениям в Нью-Йорке и статьям, в которых рисовалась совершенно другая картина гитлеризма и нацистских задач. Этому элегантному снобу, умевшему убеждать, некоторые американские редакторы позволяли часто выступать в прессе, в то время как американские журналисты, работавшие в Германии, пытались убедить своих редакторов в том, что концентрационные лагеря на самом деле существуют и евреев уже начали преследовать и уничтожать.
Борман увидел в Шахте человека, который мог поправить финансовое положение, пуская пыль в глаза джентльменам парижской фондовой биржи, Лондонского Сити и Уолл-стрит, человека, который никогда не подверг бы опасности свою семью ради принципа. В то время он был женат на устрашающего вида особе, которая фанатично добивалась поддержки фюрера со стороны женщин. Она носила с собой фотографию Гитлера, одетого как рыцаря святого Грааля, и поместила над своей кроватью его портрет, на котором Гитлер запечатлен с крошечными Христами.
Впоследствии, когда Шахт, к своему недоумению и раздражению, не смог заставить Гитлера поступать по-своему, он подал в отставку с поста министра экономики и военных дел. Он заявлял, что делает это не из-за «потери энтузиазма и любви к национал-социализму», просто он устал «засыпать вместе с Гитлером». Примерно в это же время его брак распался, и он женился на девушке моложе его на тридцать лет.
Юная дама стала еще одной протеже Мартина Бормана. Он знал обо всех слабостях лидеров, окружавших Гитлера, и искусно играл на них. В случае с Шахтом слабостью оказалось тщеславие. Шахт страстно увлекался работой, он мог провести всю ночь над планом дефолта и трансферных платежей по американским займам для финансирования программы перевооружения. Его первая жена не проявляла особого уважения к этому пристрастию, не понимала его блестящих решений и не могла мириться с его эгоизмом. Девушка, которая теперь боготворила Шахта, была целенаправленно найдена Борманом, когда он увидел в финансовом гении возможного соперника. Банкир явно пытался заставить Гитлера плясать под свою дудку, но в партии имелось место только для одного кукловода. Борман дергал за ниточки с таким изяществом, которое Шахт никогда не заподозрил бы в этом неуклюжем и грубом мужчине. Шахт страдал от интеллектуального высокомерия, социального снобизма и невнимания к презренным смертным, столь характерного для всего гитлеровского окружения. Борман становился наиболее опасен тогда, когда, чувствуя свою уязвимость, предпочитал держаться в тени.
Борман достаточно знал об экономике, чтобы признать неоценимую значимость Шахта. Он понял, что не нужно быть великим финансистом, чтобы сколотить состояние, и не нужно быть механиком, чтобы водить машину. Связи — вот что имело значение!..
Сразу после того как Гитлер стал канцлером, состоялось совещание 25 глав Ассоциации немецкой промышленности. Ее президент Крупп говорил о сборе 3 миллионов марок. Предполагалось, что их разделят между тремя партиями в коалиционном правительстве Гитлера. Вместо этого деньги оказались в руках человека, управлявшего партийными вопросами национал-социалистов, — Мартина Бормана. Немецкая народная партия и Немецкая национальная народная партия не получили ни марки! Главный казначей ассоциации Шахт доставил деньги прямиком к Борману.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: