Николай Николаев - Партайгеноссе. Жизнь и смерть Мартина Бормана

Тут все было как в старые времена. Несколько лет назад сотрудник сэра У. Стивенсона, занимавшийся Латинской Америкой, — Питер Дуайер, помог Стивенсону связаться с убийцей главного врага Сталина — Льва Троцкого. Эта история имеет значение и для нашего времени: существуют такие же вопросы по поводу документов, способов добраться до Латинской Америки и целенаправленной охоты за альтернативным лидером движения, те же идеологические и международные устремления. Известно, что в юности Геббельс бросал монетку: орел — буду нацистом, решка — пойду в коммунисты. Поддельный канадский паспорт убийцы Троцкого похож на тот, который использовал сторонник нацистов — беглый граф де Бернонвиль. Канадские паспорта были в чести у международных наемных убийц, а суверенитет Канады не препятствовал деятельности специалистов по подделке. Они работали с паспортами, взятыми у канадцев, погибших в испанской Гражданской войне. Чтобы узнать настоящее имя убийцы Троцкого, пришлось дать взятку известному мексиканскому министру. В итоге высветилась блестящая работа советских агентов в Латинской Америке. После той истории ничто уже не покажется фантастикой.

…Основным преимуществом Бормана было то впечатление бычьей крестьянской туповатости, которое он производил на окружающих. Он с огромным огорчением узнал, что ирландские фермеры вынудили Скорцени продать его поместье. Борман считал себя крестьянином, и если бы новички захватили власть в Братстве и отобрали бы его богатство, или же если он не смог бы находиться в крупных населенных центрах, то он мог бы спокойно вернуться к простой жизни крестьянина.

Стивенсон полагал, что Эрман-Гартман мог быть Борманом по ряду причин. Сгорбленный старик из джунглей произвел на него впечатление бесконечно хитрого. Через несколько месяцев после того, как шумиха приутихла, он будто дематериализовался. Он попросту исчез. Сэр У. Стивенсон настаивал, чтобы дело не закрывали. Его коллеги в Вашингтоне и Лондоне соглашались с ним, но только на словах.

Смерть Гитлера в самый разгар войны превратила бы его в опасную легенду для будущих поколений, которую было бы очень трудно изжить. Это понимал ближайший к фюреру человек — Мартин Борман.

Борман являлся одним из тех людей, которые хорошо ориентируются в любой политической ситуации. Он видел способность Гитлера играть на подсознательных склонностях немецкого народа, его умение говорить о невысказанных желаниях обывателей, парализовать способность к критике и брать ответственность на себя. Он знал, что Гитлер делал это, общаясь с толпой. Немецкий народ не отличался какой-то особой податливостью, и наладить взаимодействие с ним во многом легче сегодня, чем было тогда.

Психоаналитик Вальтер Лангер предсказывал, что самоубийство Гитлера станет основой для создания новой мифологии. Его мнение поддержали преподаватели Оксфорда и такие фигуры, как Айвен Киркпатрик и лорд Бивербрук, который допрашивал заместителя фюрера — Рудольфа Гесса. Гитлер пытался разрушить мир, который он втайне ненавидел. После войны старые нацисты распространяли новый миф, с которым соглашались многие немцы: политическая философия рейха признавалась вполне хорошей, но вот лидер подвел свой народ. Легендой стал Борман.

Борман всячески подчеркивал свое стремление возглавить возрождение нацизма. Это подтверждают исследования, проведенные англо-американскими службами. А чего же хотели советские органы? Есть свидетельства, что Борман казался им более полезным живым, однако не ведающим, что находится под наблюдением. СССР имел богатый опыт тесного сотрудничества с Германией в начале правления Гитлера. Об этом нередко забывают из-за последовавших крупных сражений между фашистскими и советскими армиями. Это, естественно, повлияло на карьеру Бормана. И Советский Союз, и Запад считали Бормана человеком, который был готов на все ради власти. Он стремился к обогащению, и в этом отражалась присущая крестьянам глубокая тяга к обладанию землей. При этом он не зависел от роскоши, мог жить просто, мириться с неудобствами, всегда оставаясь, по выражению Альберта Шпеера, «рожденным выживать». Борман больше любил обладать людьми, нежели деньгами. Он правил при помощи террора. Его сила была в секретности, административном таланте и знании, как заставить работать на себя всю систему, включая Гитлера и его окружение.

Эти качества могли найти реальное применение в послевоенной карьере Бормана. Аналитические отделы разведок полагали, что имеет смысл оставить его в живых и позволить странствовать по свету. Было интересно, что же он сможет сделать теперь по сравнению с тем, что уже сделал. Прошлое нельзя изменить. Но будущее возможно повернуть в лучшую сторону, если больше узнать о таком человеке как Борман, и о тех, кого привлекала его личность. Люди, изучавшие феномен Бормана, считали, что благодаря ему они могли многое объяснить в человеческом поведении.

Позволить Борману бежать не являлось чьей-либо безответственной выходкой. За его действиями можно было успешно наблюдать. Но британцы обратились к собственным национальным интересам. Американцы занимались восстановлением Европы и отчасти Азии. Возможно, только у Советов нашлось время и порядочное число специалистов, чтобы неотступно преследовать одного человека.

На Мартина Бормана имели влияние особенности поведения Гитлера. Его эротические мечты и одержимость манией величия были доказаны на основе точных исследований. Когда русские врачи провели вскрытие трупа, они не обнаружили левого яичка. Отсутствие одного яичка не считается редким или значительным недостатком, но в сочетании с другими детскими заболеваниями может стать серьезной проблемой.

Этот физический дефект Гитлер держал в страшном секрете. Еще до вскрытия трупа Гитлера о его сексуальных проблемах стало известно из многочисленных интервью с беженцами, включая его племянника Уильяма Патрика Гитлера и прочих, хорошо его знавших. Эрнст Рем после убийства племянницы Гитлера свидетельствовал, что «его сексуальная жизнь состояла в рассматривании толстозадых крестьянок, когда они, наклонясь, работали на поле». Аналитики обнаружили, что для Гитлера созерцание женской груди и ягодиц служило заменой сексуальной жизни.

Была отмечена зависимость Гитлера от старших по возрасту женщин и его жажда власти над толпой, которую он соблазнял, словно женщину. Гитлер проявлял мазохистское поведение в частной жизни и вспышки ярости на публике. Свои сексуальные потребности он удовлетворял так, что его можно было шантажировать этим. Но Борман предотвращал любые нежелательные последствия. Борман заботился о том, чтобы Гитлер придерживался расписания, которое фюрер просто ненавидел. Борман скрывал от остальных частые маниакальные депрессии фюрера. Ничего не было известно о женоподобной природе великого оратора, хваставшегося: «Аудитория подобна женщине. Тот, кто не понимает женскую сущность толпы, никогда не станет успешным оратором. Женщина ждет от мужчины… чистоты, решимости, власти и действий». Борман знал другого фюрера — просыпавшегося с криком по ночам. Министр рейха по делам религии, Ганс Керрль, сравнивал фюрера со святым духом: «Мы знаем теперь, что такое настоящие христианство и Христос. У нас есть Гитлер — это подлинный святой дух».