Винсент Бриджес - Тайны соборов и пророчество великого Андайского креста

И вот наконец мы подошли к тому, с чего Фулканелли начинает свой рассказ — готическим соборам Европы. В своей книге «Тайна соборов», опубликованной в 1926 г., Фулканелли утверждает, что готические соборы Средневековья представляли собой алхимические библиотеки в камне, на страницах которых были начертаны тайны алхимии, открытые для всех, кто умел понимать и читать язык символов. Когда мы начинали наше исследование, это утверждение казалось нам самым невероятным из всех заявлений Фулканелли. Право, легче было поверить в то, что кому-то удалось проникнуть в секреты, стоящие за алхимическими превращениями, чем допустить, что некое тайное общество или даже общества сознательно зашифровали свою секретную информацию в проектах и эстетическом оформлении крупнейших монументов христианского искусства.

Для того чтобы всерьез предполагать, что готические соборы представляют собой раскрытые алхимические тексты, необходимо принять несколько важных допущений, в частности — о существовании тайной, или вполне официальной, группы лиц, имевших доступ к самым верхам церковной иерархии, располагавших несметными богатствами, имевших налаженные связи со Святой Землей и исламским миром и обладавших основательными познаниями в алхимии. Прежде чем принимать утверждения Фулканелли всерьез, мы, как ученые, должны были прежде всего проверить существование такой группы. Важность этого вопроса не вызывает сомнений. Если Фулканелли всего лишь обращался к собственному подсознанию и, опираясь на ощущения, высказывал суждения о скрытом смысле образов и мотивов, встречающихся в убранстве и символике соборов, не касаясь архаической алхимической традиции, то «Тайна соборов» — это не более чем порождение символистской фантазии — любопытное, увлекательное, небесполезное для психолога, но имеющее крайне незначительную ценность с точки зрения алхимии.

Однако с книгой Фулканелли дело обстоит далеко не так. «Тайна соборов» — это не обычная кулинарная книга, содержащая рецепты по алхимии, или «Гринуар», ибо Фулканелли заранее предупреждает, что он намерен раскрывать тайны алхимии в том виде, в котором они были открыты ему самому, с учетом ссылок на разного рода тайные знания, заключенные в убранстве соборов. Таким образом, «Тайна соборов» — это не просто репрезентация философских основ алхимии, а показ того, как философия одушевляла безвозвратно потерянный Золотой век Средневековья. Ключ к пониманию важности личности Фулканелли, а не просто его труда заключается в первую очередь в реальности этих утраченных знаний и самом факте их раскрытия на стенах готических соборов и церквей.

Свое исследование мы начали с обзора корней возникновения алхимии и установили, что алхимия, сохранившая в своих тайных операциях знания о древней цивилизации, существовавшей до глобальной катастрофы, в своем современном виде возникла в качестве составной части гностического фермента, относящегося к I в. н. э. Эта гностическая картина мира, сложившаяся на основе мистериальных культов античного мира, послужила своего рода теологическими и мифологическими координатами для поднимающейся волны монотеистического мистицизма, укоренившегося в практике христианства и ессейского направления иудаизма. Эти координаты содержали в себе также основные идеи тройственного превращения, являющиеся стержнем алхимии. Специфическая магическая техника тройственного превращения — внутренней самодисциплины йогического типа, магических ритуалов в сочетании с манипуляциями со священными металлами и прикосновения к тайне времени и пространства, включая постижение смысла начала и конца времен, — сперва возникла и развилась в гностических культах, включая раннее христианство, а затем распространилась по интеллектуальному андеграунду эпохи Темных веков.

Будучи составной частью этой парадигмы, алхимия испытала влияние гностических учений эсхатологического плана, например — о путях возвращения частиц света к Единому Свету и слиянию с Ним. Две трети тайны трансмутации появились в результате изгнания их из православного (восточного) и католического (западного) христианства, а остальное было взято на вооружение крупнейшими секулярными лидерами: Константином Великим, Карлом Великим и Отгоном I. Для христиан сама идея конца времен была контаминирована с падением Римской империи, а задача устроить апокалипсис (в смысле — конец света) для еретиков была институирована в деятельности Церкви. Однако идея преображения действительности, чисто хилиастическое понимание нового неба и новой земли, очищенной от всякого греха, упорно отказывались уходить в прошлое.

Ключевым элементом алхимического процесса стала хилиастическая концепция духовно преображенной материи. Просвещенные еврейские мистики круга мудрецов «Бахира» описали практику одушевления материи и связали ее с процессом преображения строения галактики. Шииты, Фатимиды и исмаилиты верили, что пророк Махаммед получил эту информацию прямо с небес и передал тайны времени и сроков Судного дня по прямой линии через потомков Али. Суфии всех толков и орденов сохранили наиболее полное знание о практике внутреннего, духовного преображения. Любой мало-мальски удачливый алхимик сталкивается с необходимостью соединить — в рамках своего собственного сознания — эти весьма далеко отстоящие друг от друга фрагменты, чтобы совершить Великий Труд.

Как мы уже выяснили, к X в. н. э. уровень алхимических знаний достиг такого упадка, что хилиастические тайны одушевления материи были практически утрачены. Греческие компиляции, создававшиеся в ту эпоху в Византии, представляли собой фактически пересказы более ранних материалов, в основном относящихся к I в., и в частности текста «Пророчица Исида». Исламское течение разделилось на два крыла: с одной стороны — компиляторов и философов, а с другой — мистиков и политиков. Среди евреев диаспоры знания, изложенные в «Бахире», ограничивались тесным кругом нескольких семейств, компактно проживавших в Испании и Иерусалиме. Около 1100 г. тайные знания, которыми они обладали, оказались на грани полной утраты, и трудно, почти невозможно представить себе, каким образом всего через несколько десятилетий эти знания, образно говоря, воскресли и сделались настолько авторитетными и влиятельными, что их решено было записать на стенах соборов. И тем не менее так оно и было.

Несколько отдаляясь от темы соборов, мы убедились, что в ту эпоху действительно существовало более чем достаточно тайн, чтобы породить целую армию тайных обществ. «Почему зодчие Западной Европы воздвигли так много храмов в последующие три века после 1000 г.? Какова была практическая потребность во времена, когда население Европы составляло менее одной пятой от нынешнего уровня, в соборах настолько огромных, что они и сегодня редко заполняются, даже в дни самых больших церковных праздников? Каким образом крестьянская по сути своей цивилизация могла позволить себе возведение столь дорогостоящих сооружений, на которые не покушаются даже богатые и процветающие общества индустриальной эпохи?» Дюран задает все эти вопросы в главе, посвященной готическим соборам, своей «Истории цивилизации» (том четвертый — «Век веры»).