Михаил Матосов - Русский Холокост. Истоки и этапы демографической катастрофы в России

«Те, кто был вхож в дом Сталина, утверждали, что он был очень жестоким отцом и еще более суровым дедом, но с женой и с женщинами вообще умел быть обаятельным, неотразимым, при этом был чрезвычайно ревнив, заставлял жену подробно отчитываться, когда она отлучалась из дома, и перепроверял все, что она рассказывала» (журнал «Биография», № 3, 2009 г.). Надо полагать, что их личная супружеская жизнь была вполне благополучной. Подозревать сдержанного, всегда владеющего собой Сталина в убийстве жены – нет серьезных оснований.

Он любил ее, а еще больше трепетно любил своих детей, особенно дочь (его дочь не позволит в этом усомниться). Оставить их без матери, то есть без ухода и заботы, при его загруженности работой – бессмысленно.

Однако был у Аллилуевой один серьезный «недостаток», который, в конечном счете, и стоил ей жизни. Она, как и Инесса Арманд, знала все. Одно время она работала в секретариате у Ленина и познала там темные сверхсекретные тайны верхушки большевиков. Аллилуева была в курсе двойной жизни своего мужа и не могла не понимать, что он был пешкой в чужих руках. Царившая вокруг тьма террора и насилия отравляла ей жизнь. Она периодически досаждала мужу своими небытовыми разговорами. Но эта беда не была беда. К сожалению, она иногда делилась своими тревожными мыслями с теми женщинами в Кремле, отношения с которыми могла считать близкими и дружественными. Особое место среди них занимала Полина Жемчужина, жена Молотова, через которую мысли вслух Аллилуевой попадали в ее тайное досье в спецструктурах НКВД. Немаловажной темой разговоров было подброшенное Аллилуевой письмо Рютина.

Есть несколько версий смерти Аллилуевой, но среди них самая малоубедительная состоит в том, что она обиделась на слова Сталина: «Эй, ты!» – и застрелилась. Известны несколько показаний о переживаниях Сталина, о его словах «Не уберег…» От кого не уберег?

Нет точных данных, позволяющих понять, что послужило толчком к принятию решения об убийстве жены Сталина. Или это были планы, о которых она неосторожно проговорилась Жемчужиной, или это были ее опасные знания «обо всем», или Сталин стал давать «слабинку» в своем руководстве машиной террора и его решено было «одернуть» таким жестоким образом раз и навсегда. Возможно, мы этого не узнаем никогда.

Согласно одной версии, Аллилуева была обычной правшой, но пулевое отверстие оказалось на левом виске. Обычного ожога кожи вокруг пулевого отверстия при стрельбе с близкого расстояния – не было видно. Маленький «Вальтер» валялся на расстоянии от тела, хотя в случае самоубийства должен был находиться или в руке, или рядом с рукой, рядом с телом. Согласно другой версии, она была убита выстрелом в грудь. Протоколы вскрытия тела, извлечения пули и анализа ее калибра – не известны, они не существуют, уничтожены.

Можно представить чувства Сталина в это время. Пришлось смириться с этой потерей. Урок послушания был усвоен и не нарушался им вплоть до войны и после нее. Озлобления не было. Была готовность играть по сценарию ту роль в Большой игре, которая ему досталась, и ждать момента, чтобы из нее выйти. Этот момент настал вместе с его смертью.

Киров был одним из близких соратников Сталина, рядом с Молотовым, Ворошиловым, Калининым и другими. Простой, очень улыбчивый, всегда приветливый, он неоднократно доказывал Сталину свою искреннюю, почти собачью преданность, в хорошем смысле этого слова. В напряженной обстановке борьбы Сталин особо ценил открытый, спокойный взгляд и обязательную доброжелательную улыбку или ее легкое подобие. В свое время Сталин привел Кирова во власть и считал его своим человеком. Они нередко спорили друг с другом, однако возражения Кирова всегда носили столь дружеский характер с соблюдением подобающей субординации, что Сталин на улыбку Кирова всегда отвечал улыбкой.

У Кирова был один существенный «недостаток»: благодаря способности убедительно выступать на собраниях и перед народом, быть простым в своих словах он завоевал большую популярность в партии и в народе. Он стал представлять опасность для проекта «Сталин».

В структуры НКВД поступило распоряжение о его ликвидации. Этому событию способствовали неожиданные результаты тайного голосования при выборах в ЦК в пользу Кирова 9 февраля 1934 года.

Сталину было невыгодно убивать Кирова, так как народная молва неизбежно связала бы это убийство с его именем.

Сталин это понимал, но сделал нужные поручения. Был приказ «извне». Это убийство, по планам стратегов «Центра СИ», должно было стать началом очередной мощной волны террора против всех. Так и произошло.

Факт состоит в том, что участие в этом убийстве сотрудников НКВД оказалось очевидным. Если бы матерый конспиратор Сталин принимал участие в разработке деталей покушения на Кирова, он не допустил бы в этом деле вопиющей неразберихи. Не просто так на вокзале он по прибытии в Ленинград в порыве чувств сильно ударил по лицу начальника местного НКВД Медведя.

Киров был убит 1 декабря 1934 года. С самого начала это трагическое событие обросло таким количеством противоречивых свидетельств, идеологически несостоятельных версий, поддельных, нелепо сфабрикованных протоколов о мнимых допросах, что возникает представление о плохо организованной и неудачной кампании по фальсификации истинных причин и хода событий.

В заключительном слове на 22-м съезде партии Хрущев отметил: «Надо еще приложить немало усилий, чтобы действительно узнать, кто виноват в его гибели. Чем глубже мы изучаем материалы, связанные со смертью Кирова, тем больше возникает вопросов».

Хрущев врал делегатам съезда. Он хорошо знал: кто, как и зачем. Он знал, что это была операция НКВД. Это знали в целом или по частям все функционеры в высшем эшелоне власти, однако негласно был установлен обет молчания. Законы мафии нерушимы.

В НКВД по Ленинграду рассматривалось несколько вариантов устранения Кирова. Был выбран один, казавшийся наиболее правдоподобным. Нужно было подобрать человека, вокруг которого можно было бы выстроить легенду о личной неприязни к Кирову, на основе которой убийство Кирова могло бы выглядеть как акт личной мести. Был выбран некто Николаев, исключенный из партии, а затем восстановленный в ней.

По свидетельству матери, семья Николаева вела благополучное существование. Николаев, 1904 года рождения, имел двух детей: сын Маркс (7 лет) и сын Леонид (3 года). Семья имела трехкомнатную квартиру, нужды в питании и одежде не испытывала. Жена Николаева – Милда Драуле работала в Смольном. По одним источникам она работала машинисткой, по другим – буфетчицей.

Это не могла быть акция отдельно взятого благополучного человека – Николаева, имеющего жилье, детей, работавшего ранее на ответственных должностях, сотрудничавшего с сотрудниками НКВД и решившего вдруг ценой своей и чужой жизни непонятно с какой целью показать всей партии, до чего довели Николаева. Неочевидная неудовлетворенность жизнью должна была быть компенсирована, по этой версии, у Николаева единственным абсурдным образом – путем убийства Кирова (с которым он не был даже знаком) и путем потери собственной жизни.