Даниил Проэктор - Агрессия и катастрофа

Принятые меры позволили нацистской Германии к лету 1943 г. значительно повысить боеспособность вооруженных сил.

II

Времена молниеносных побед сделались уже достоянием истории. Наступила пора, когда всем обитателям "Волчьего логова" приходилось менять образ мышления. Не марш вперед, не блицы, и оборона. Не захваты, а удержание захваченного. И главный вопрос: каким путем укрепить гигантский оборонительный фронт "Крепости Европа" - так стали теперь называть гитлеровцы поглощенную ими часть континента, - восточная часть которого пылала и рушилась.

Катастрофа на юге советско-германского фронта представляла собой, безусловно, главный фактор всей стратегической обстановки. Растянутый Восточный фронт теперь высасывал из Европы все больше и больше последних свободных германских резервов. Все мало-мальски боеспособное двигалось в 1943 г. на Восток. А обратно, "в порядке обмена", провозглашенного верховным командованием как обязательное условие переброски дивизий в Россию, ковыляли разбитые обломки, почти без техники, потрясенные и измученные "настоящей войной", которую вела против вермахта Красная Армия.

6 января 1943 г. штаб верховного командования решил срочно направить из Франции на Восток шесть дивизий, занятых охраной побережья. Им предстояло высвободить на северном или центральном участке советско-германского фронта несколько наиболее опытных "восточных соединений", которые отправлялись к решающему - южному участку фронта{962}. 16 января Гитлер распорядился о "быстрой и широкой переброске автотранспорта к Восточной армии"{963}. Генеральный штаб сухопутных сил видел на Востоке угрозу отовсюду. В конце января он стал бояться советских десантов в Крыму, на Украине и на Кубани. Последовал приказ "всеми средствами усилить оборону побережья Крыма". То же относилось к побережью между румынской границей и Крымом, особенно к Одессе{964}. Но сюда оказалось возможным направить только один батальон из Запорожья.

Главным источником пополнения Восточного фронта оставалась Западная Европа. Оттуда двигались в Россию все новые войска. 15 февраля последовал приказ об отправке до 20 марта на Восточный фронт пяти дивизий{965}. На следующий день ОКВ подтвердило генеральному штабу сухопутных сил: "Необходимо назначать для Востока возможно более крупные силы"{966}. Всего в 1943 г. из Франции, Бельгии, Голландии, а также из рейха были переброшены главным образом против Красной Армии 31 пехотная дивизия, 16 танковых и моторизованных дивизий{967}.

В Африке и на Средиземном море германские позиции утратили основу. Победа 8-й британской армии под Эль-Аламейном лишила германо-итальянское командование в Северной Африке последних надежд завоевать Египет и пробиться к Суэцу. Разгромленную итальянскую армию теперь нельзя было вернуть к жизни. Роммель со своим Африканским корпусом понес невосполнимые потери. После того как союзники прочно захватили инициативу в свои руки, полное поражение Роммеля становилось только делом времени. Снабжение из итальянских портов висело на тонкой нити часто прерываемых морских коммуникаций, которая могла оборваться в любой момент. Тогда германские и итальянские войска останутся в пустыне без хлеба и боеприпасов. Правда, в конце 1942 г. для снабжения Африканского корпуса были предоставлены, дополнительные суда и появилась кое-какая надежда. С середины января флот перебросил в порты Северной Африки 60 тыс. т грузов, а в феврале 80 тыс. т{968}. Однако ежемесячная потребность достигала внушительной цифры 150 тыс. т и удовлетворялась только наполовину{969}.

Кессельринг, назначенный теперь командующим германскими силами в бассейне Средиземного моря, докладывал 12 января 1943 г. Герингу об отсутствии необходимого количества конвойных судов для сопровождения транспортов и настаивал на возможно более широком использовании небольших транспортных кораблей, которых тоже не хватало. Он требовал многого: и немедленно улучшить противовоздушную оборону портов Палермо, Неаполя и Туниса, и усилить подводный флот в Средиземном море, и улучшить организацию управления, и снабдить оружием. Но в январе генеральный штаб смог пообещать Африканскому корпусу лишь присылку через месяц 40 противотанковых пушек, двадцати двух офицеров для пополнения резерва и одной пехотной бригады{970}.

Все отлично понимали: если бы не Сталинград - в Африке шло бы иначе. Как не хватало здесь хотя бы части из тех транспортных самолетов, которые пытались пролететь сквозь огневые завесы советской зенитной артиллерии к окруженной 6-й армии и гибли над снежными равнинами!

Борьба за Тунис, на которую возлагались большие надежды и в "Вольфшанце", и в Риме, не принесла никаких ощутимых результатов. Командующий наспех созданной в Тунисе 5-й танковой армией генерал Арним развил активность бумажного толка: он слал письмо за письмом Кессельрингу и Кейтелю, бесплодно взывая о подкреплениях, транспорте и снабжении. 17 января он получил многозначительный ответ Кейтеля. Шеф ОКВ "обращал внимание", что "не все желания можно удовлетворить, ибо в настоящее время дать нечего"{971}.

Вновь назначенный в Африку итальянский генерал Мессе - номинальный командующий союзными силами - жаждал славы и строил планы "решительного наступления" с позиции Марет. Но более опытный Варлимонт после поездки на африканский фронт представил ОКВ 15 февраля доклад, в котором будущее изображалось в самых пессимистических тонах. "Наше положение, - сообщал он, возможно сравнить с картонным домом... Остается недостаток сил на растянутом фронте, недостаток резервов, артиллерии, продовольствия, боеприпасов, горючего"{972}. Он писал о неспособности 5-й танковой армии фон Арнима выдержать сильный удар, о бесперспективности обороны позиции Марет, если сражающиеся здесь войска не получат подкреплений, о том, что "на итальянцев, которые плохо вооружены, положиться нельзя"{973}. Но по сравнению со всеми недостатками, вновь подчеркивал Варлимонт, "решающим остается недостаток снабжения". Он приходил к выводу: "В итоге получается, что вопросы снабжения должны стать главными для дальнейших решений, так как ни ожиданием, ни замедлением наступления противника путем атаки на его коммуникации наше снабжение улучшено быть не может"{974}. По мнению Варлимонта, в Африке следовало вести только сдерживающие действия, что позволит "предотвратить тяжелые последствия также и политического характера и сделает возможным одновременно подготовить оборону в Южной Италии"{975}.

Конечно, Варлимонт предлагал ряд мер, чтобы укрепить "карточный дом", но в своих выводах он больше обращался к вопросу подготовки обороны Южной Италии путем ввода туда немецких войск, чем к африканским делам{976}. Заместитель начальника штаба оперативного руководства уже к середине февраля считал дело в Северной Африке проигранным и теперь думал лишь о том, как удержать Италию.