Александр Витковский - Военные тайны Лубянки

Свою дальнейшую судьбу Попов накрепко связал с Тамарой Борисовной и работой в школах Воркуты — сначала учителем, потом завучем. Он стал участником первых Всесоюзных педагогических чтений, где выступил с докладом. Невероятно, но в Воркуте Попова разыскал известный лермонтовед В. Мануйлов, знавший его до войны по работе в «Домике Лермонтова», и предложил написать несколько статей для уникальной «Лермонтовской энциклопедии». Работа была выполнена и часть материалов опубликована в этом великолепном издании. С тех пор Олег Пантелеймонович продолжал трудиться над разработкой лермонтовской темы.

Более 25 лет отдал Попов Воркуте. Выйдя на пенсию, он вместе с женой перебрался в поселок Семибратово Ярославской области. Здесь, несмотря на годы и болезни, он более 20 лет продолжает работу над литературным наследием России, пишет стихи. А ведь ему было уже 84 года…

Мы сидим в его маленькой комнатке, и Олег Пантелеймонович читает свои стихи:

Это из поэмы «Гулливер», которую сам автор считает одной из наиболее удачных своих поэтических работ. Остались в памяти и другие строчки:

Работая в секретных архивах, часто задумывался над тем, почему государство скрывает за семью печатями исторические материалы? Понятно, что в любой стране были, есть и будут свои тайны. Это касается и сферы высокой политики, и образцов новейшего оружия, и деятельности спецслужб, и еще многих и многих других вопросов. Но проходят годы, десятилетия, и архивы должны открываться. Ведь в конечном итоге все тайное становится явным. Безусловно, есть исключения, когда гриф конфиденциальности может (и должен!) храниться многие десятки лет. Но зачастую утаивание некоторых сугубо исторических материалов приносит больше вреда, чем пользы.

Конечно, «руководить» прозябающем в неведении народом легче, манипулировать общественным сознанием проще, спекулировать на фрагментарных знаниях о минувшем и время от времени переписывать историю «под себя» тоже не представляет особых проблем. Именно в таких ситуациях власть становится лицемерной и некомпетентной, а проводимая в отношении своего народа политика рискует стать лживой и циничной. Но люди на собственном опыте прекрасно понимают: в дне вчерашнем нет ничего такого, что не могло бы повториться сегодня или завтра на новом витке истории. И фраза о том, что прошлое — учитель настоящего и будущего, даже при всей своей избитости и банальности, не потеряла глубочайшего смысла.

Вот почему хочется рассказать о том, что еще недавно было секретом. Хотя, по большому счету, об этом, наверное, нужно было бы рассказать лет двадцать назад особенно в нашей многонациональной стране. Глядишь, тогда бы и не пролилось столько крови на территории постсоветского пространства. Хочется думать, что, зная прошлое, народы и политики будут более осмотрительны в настоящем. Речь пойдет о деятельности вооруженного националистического подполья в Литве в 1940–1950-е годы, но пик трагедии пришелся, конечно, на военный период. Увы, не только народы Литвы перемалывались жерновами тех лет и событий.

Передо мной на столе лежит довольно толстая кипа документов из архивов бывшего КГБ СССР. История и время разделили эти материалы на три части.

Первая, самая маленькая по количеству документов, относится к периоду 1940 — первой половины 1941 годов и связана с арестом и высылкой органами НКВД «контрреволюционного элемента» из Литовской ССР. Естественно, никакими высокими идеями и целями нельзя оправдать факты беззакония и произвола, которые допускались в отношении тысяч ни в чем не повинных людей.

Вторая — довольно увесистая часть материалов — охватывает время с конца 30-х по 1944 год и касается планов фашистского командования по колонизации захваченных прибалтийских земель и использованию проживающих там «людских ресурсов».

Третья — тоже весьма пухлая папка — хранит сведения о преступлениях литовских «профашистски настроенных элементов» в период оккупации и первые послевоенные годы. Здесь же сосредоточены сведения о борьбе, как тогда говорили, с националистическим подпольем на территории этой республики.

Уверен, кому-то не понравятся эти тайны вчерашнего дня. Ведь те, кто боролся в Прибалтике с Красной Армией, вольно или невольно помогая Третьему рейху, сегодня считаются национальными героями. Но тех, кто дрался с фашизмом и победил эту чуму XX века, неизмеримо больше. И память о них священна.

Литва, конец тридцатых годов. Правящая партия «Таутининкай саюнга» — Союз националистов, на словах отмежевываясь от гитлеровского нацизма, на деле развивает связи с фашистской Италией и Германией. Президент Литвы Антанас Сметона выступает за некую «среднюю» линию между фашизмом и парламентаризмом. Правое крыло партии во главе с Вольдемарасом пропагандирует национал-социализм.

Пронемецкая партийная ориентации имеет давнюю историю. Еще во время германской оккупации Литвы лидер таутининков А. Сметона с октября 1917 года возглавил буржуазно-националистический орган власти — Литовский совет («Летувос тариба»), который принял «Декларацию присоединения Литвы к Германии». В ней отмечалось: «Тариба Литвы» просит у Германской империи помощи и защиты… Тариба высказывается за вечную, прочную связь с Германской империей; эта связь должна осуществляться на основе военной конвенции, общих путей сообщения и на основе общей таможенной и валютной системы».

Ненависть «маленького, но гордого» литовского народа к российской метрополии вполне объяснима. Но насколько правомерно желание правящей элиты вот так, без тени смущения и стыда лечь под завоевателя?

После установления в декабре 1918 года Советской власти на большей части Литвы Сметона, Вольдемарас и другие члены «Тарибы» бежали в Германию, Англию, Францию, США. Позднее, третьего июля 1919 года «Тариба» приняла решение о создании в Литве монархии во главе с королем и пригласила на престол немецкого принца Вильгельма фон Ураха, который должен был стать королем Миндаугасом II. Однако четыре месяца спустя Германия капитулировала, и мечта о литовском царстве с германским монархом почила в бозе.

Тем не менее с осени 1919 года Литва становится самостоятельным государством. 17 декабря 1926 года в результате государственного переворота таутининки пришли к власти, и в стране устанавливается авторитарный режим во главе с Антанасом Сметоной. Уже 12 апреля 1927 года он объявил себя «вождем нации», окончательно распустил парламент и вплоть до 1 ноября 1938 года в стране действовало военное положение. Партия таутининков руководила деятельностью ряда буржуазно-националистических организаций. В лице военизированного «Союза стрелков» («Шаулю саюнга») правительство Сметоны обладало не только политической, но и вооруженной поддержкой. Шаулисы имели военную форму единого образца, пользовались правом ношения оружия. Под стать ей была и профашистская организация «Железный волк».