Майк Эшер - Правда о Bravo Two Zero

Тем утром меня останавливали трижды, и каждый раз все происходило в одной и то же манере. После обмена рукопожатиями с хозяевами, вас проводят в главную часть палатки, где раздувают расположенный по центру костерок из древесных корней. В то время как на огонь ставится чайник или кофейник, как по волшебству появится еще больше бедуинов, и нужно будет встать, чтобы поприветствовать каждого из них. Когда все рассядутся, и подадут чай, они спросят о том, что они называют "новостями". Бедуины чрезвычайно любопытны по поводу всего, что происходит вокруг, и настолько жаждут "новостей", что в прошлом проезжали сотни миль на верблюдах, чтобы раздобыть их. Самыми важными новостями являются не политика или война, а состояние пастбищ и наличие воды, что крайне важно для их выживания. Также "новостями" является все, что случилось с ними за прошлые несколько дней. Многие кочевники, будучи неграмотным, имеют фотографическую память, и могут описать увиденное невероятно детально. Часто в своих путешествиях по пустыне я, прибывая в бедуинские лагеря, обнаруживал, что люди там уже знают обо мне все — бедуинская "виноградная лоза" вкупе с наблюдательностью, отточенной годами опыта на местности, где ничего невозможно скрыть, чрезвычайно эффективна. Туземцы были бы счастливы сидеть, пережевывая новости, весь день, но мне нужно было идти, и часто приходилось "сбегать", отказываясь от предложения обильной трапезы. По мере моего продвижения на юг, палаток попадалось все меньше. Часто я наталкивался на выложенные из камней квадраты вокруг участков голой земли, где недавно стояли палатки, и снова подумал, что, в то время как это место казалось мне диким, каждый квадратный метр его на какое-то время становился бедуину домом. Тем вечером, на закате, я достиг места, отмеченного на карте Макнаба как точка высадки с вертолета, расположенного точно в двадцати километрах к югу от БЛ. Равнина здесь была угнетающе плоской, и я мог понять, почему патруль двигался столь быстро той ночью. Оказаться застигнутым здесь, на открытом месте на рассвете, было бы смертным приговором.

Это было место, где — согласно Макнабу — группа высадилась 22 января и заняла круговую оборону, осваиваясь в ночи, в то время как шум двигателей вертолета постепенно удалялся. Макнаб говорит, что услышал лай собак и примерно в 1500 метрах на восток заметил плантацию с водонапорной башней, дворовыми постройками и домом — странно похожую на поселение Аббаса, лежащее ровно в двадцати километрах к северу. Я стоял на точке, обозначенной моим "Магелланом", и смотрел на восток. Там ничего не было — никаких фермерских построек, никакой водонапорной башни, никаких плантаций. Это была отдаленное, необитаемое место, лежащее вдалеке от дорог. Здесь никогда не было домов, сказал Аббас, но я все равно решил проверить, и, пройдясь на восток, обнаружил только такую же каменистую, плоскую, покрытую колючками пустыню — никаких руин, никаких обломков, ничего. Если здесь когда-либо и были постройки, о которых пишет Макнаб, они исчезли без следа.

Макнаб говорит, что ночью 24-го они прошли примерно в пяти километрах от этого места, отходя после перестрелки, хотя не дает ясно понять, почему они не стали ждать вертолета, что должен был появиться на следующее утро в 04.00. Хотя он и Райан расходятся в фактической оценке расстояния, пройденного той ночью, оба соглашаются, что двинулись в южном направлении, потом на запад, затем на север, сделав петлю и вернувшись к дороге. Тут стало очевидно, что, хотя никто из патруля не был поражен во время засады, имелось двое пострадавших — "Стэн", страдавший от чрезвычайного обезвоживания, и находящийся в состоянии, близком к коллапсу, и Винс Филипс, который, согласно Макнабу, подвернул ногу, отстреливаясь во время боя. Макнаб отмечает, что жаловаться было настолько не в характере Филипса, что, должно быть, его распухшая нога причиняла чрезвычайные страдания. В то же время Райан вообще не упоминает о повреждениях.

Понимая, что они должны двигаться со скоростью самого медленного, Макнаб, изменил порядок марша, поставив Райана головным дозорным, Стэна за ним, потом Филипса. За ним шел сам Макнаб, и оставшиеся четверо позади. Если так и было, то это любопытно, потому что Райан утверждает, что настоял на том, чтобы встать в голове с момента оставления укрытия, а сразу после перестрелки Винс Филипс был позади него вторым номером. Головной дозорный — самое опасное место в боевом порядке патруля, потому что в случае контакта он с наибольшей вероятностью, может быть выбит. Если такой контакт случается, второй и третий номера боевого порядка залегают и прикрывают головного, который отступает перебежками, в то время как остальные тоже залегают. Райан, однако, говорит, что Филипс все время отставал, "как будто бы он не хотел быть рядом со мной" — явно предполагая, что сержант боялся быть подстреленным в случае контакта. Он также утверждает, что Филипс останавливался и настаивал, что, если они попадут под удар, им нужно поднять руки и сдаться вместо того, чтобы отвечать огнем, или их всех уничтожат. Со стороны Райана это является бессовестным обвинением Филипса в трусости, однако его правдивость полностью зависит от утверждения, что Филипс был вторым номером в боевом порядке — в противном случае оно просто не имеет смысла. Однако, если Макнаб прав, и Райан не был в голове, до тех пор, пока группа много часов спустя не повернула на север, обвинение Райана должно быть ложным. Идея, что вначале Райан не был в голове, проистекала из свидетельства Аббаса, что человек, который махал, был не первым, а седьмым.

Находясь где-то посреди темной пустоши к югу от дороги, Макнаб услышал реактивные самолеты, приближающиеся с севера, и остановился, чтобы связаться с ними с помощью своего TACBE. Согласно его отчету, он положил руку на плечо Филипса и сказал ему, что патруль собирался остановиться. Филипс принял этот сигнал, и, полагая что он передаст сообщение дальше по цепочке, Макнаб остановился и нажал кнопку маяка как раз когда над ним пролетали два последних самолета. Когда Макнаб назвал свой позывной и приготовился передать полученные с помощью "Магеллана" координаты, то услышал в ответ затухающий голос с американским акцентом, повторяющий их позывной и запрашивающий повтор сообщения. Однако к тому моменту, как он это сделал, самолеты уже были вне зоны действия связи. И тут к своему ужасу Макнаб понял, что троих, шедших впереди него, больше нет. Он заключил, что Филипс в его "оцепенелом" состоянии не передал сообщение дальше по цепочке. Теперь он потерял троих человек.

Справедливости ради, Макнаб признает, что, хотя Филипс отвечал за передачу сообщения Стэну и Райану, он, как командир патруля, оказался "полным задротом", не проконтролировав это. Райан, сказавший потом, что не слышал никаких самолетов, быстро двигался вперед, не осознавая, что патруль разделился, пока не достиг дороги и собрался вскарабкаться на гребень на дальней стороне. Повернувшись обсудить это с командиром патруля, он внезапно обнаружил, что Макнаба с ними больше нет. Это было недалеко за полночь, и прошел по крайней мере час с тех пор, как Райан видел его в последний раз — за это время патруль покрыл большое расстояние. Когда Райан спросил Филипса, где остальные, тот ответил, что не знает, и что они "просто где-то откололись". Тем не менее, согласно Макнабу, Стэн позже сказал, что и он и Райан слышали самолеты, и что Филипс "лепетал" о "самолетах и TACBE" — предполагая, что он понял сообщение Макнаба, что патруль собирался остановиться. Райан, однако, не обвиняет Филипса в разделении, признавая, что и сам был на краю паники. Более всего его злило то, что он "застрял" с этими двумя "пострадавшими", один из которых (Стэн) был "вне игры", а другой (Филипс) "не хотел в ней участвовать". Главная огневая мощь патруля также осталась с группой Макнаба, поскольку Стэн отдал свой Миними Макнабу. Теперь на троих у них были только две М16 и пистолет. "Магеллан" тоже остался у Марка. Осмотрев окрестности с помощью ПНВ и ничего не обнаружив, Райан попытался связаться с Макнабом с помощью своего TACBE, но безрезультатно. Тогда, приняв командование своей маленькой группой — хотя Филипс был старше его по званию — он решил, что им нужно поспешить и пересечь высокое плато, лежащее к северу от дороги.