Иван Миронов - Как продавали Аляску. Все еще можно вернуть

Дальнейшие события 1854–1855 годов подтвердили правильность решения, принятого колониальными властями Аляски, механизм нейтралитета колоний во время военных действий явился перспективной гарантией стабильного развития крупных анклавов России в пору политических катаклизмов.

И все же за годы войны Российско-Американская компания понесла ощутимые потери:

1) корабль «Ситху», захваченный неприятельской эскадрой в 1854 году у берегов Камчатки с грузом и пассажирами;

2) бриг «Охотск», шедший летом 1855 года со снабжением из Аяна к берегам Амура, чтобы не достался неприятелю, взорван по приказу капитана корабля, спасшегося с экипажем на шлюпках;

3) железный пароход, потопленный неприятелем во время второй осады Петропавловска весной 1855 года [136] .

Как ни парадоксально это звучит, но Российско-Американская компания в период военных действий не только понесла потери, но и значительно повысила свой международный статус, заметно усилив торговые и политические связи в мире, обрела «высокую степень доверия к кредиту Компании в Европе и Соединенных Штатах, что послужило поводом к заключению прочных связей и сношений с весьма уважаемыми европейскими и американскими торговыми домами, которые в течение этого трудного времени постоянно оказывали Российско-Американской компании много действительных и самых дружественных услуг» [137] .

Спасительная конвенция «Относительно признания нейтралитета американских владений Российско-Американской и Гудзонбайской компаний (1854–1858 гг.)» [138] первоначально должна была обеспечивать:

1) неприкосновенность территорий обеих компаний;

2) безопасность судов и имущества в своих портах;

3) безопасность судов и грузов в открытом море.

И хотя английское правительство приняло и утвердило только два первых пункта, добавив соглашение, что гавани и берега колоний могут быть блокированы, однако при помощи даже урезанной конвенции колониальные владения и имущество сохранились в полной целостности. Со стороны французских судов «было оказано одинаковое с англичанами расположение» [139] . Условия конвенции соблюдались без нарушения, и только два неприятельских судна напали на крайний из островов Курильской гряды – Уруп, оказавшийся по недоразумению вне нейтральной черты [140] .

Император Александр II по представлению министра финансов «за благовременные в силу означенной конвенции распоряжения Главного Правителя, по охранению во время войны от неприятельского нападения имущества и владений Компании» [141] высочайше повелеть соизволил в 1856 г. объявить РАК «всемилостивейшую благодарность» [142] . И российское правительство, и императоры Николай I и Александр II видели выгоды подобных конвенций на будущее, что подтвердила высочайшая благодарность. Главный же урок, извлеченный из колониального нейтралитета периода Крымской военной кампании, – это возможность стабильного развития колоний враждующих государств в периоды военных действий между ними.

Российско-Американская компания являлась доходным предприятием. Действительный статский советник С.А. Костливцев, направленный на Аляску для ревизии колоний, в своем «Отчете по обозрению Российско-американских колоний» в 1863 году указывал, что «валовой доход Компании по десятилетней сложности с 1850 по 1860 год простирается до 852 855 руб. серебром в год» [143] . Доходность акций Компании выглядела следующим образом. «В 1797–1859 гг. включительно выдано всего в дивиденд 5 738 308 р. 99 к. сер., при этом на каждый год приходилось по 91 020 р. 77 к., а по числу 7484 акций – 12 р. сер. на каждую. Таким образом, с каждой акции с 1797 г., т. е. за 62 года, получено 766 р. 20 к. сер.» [144] .

Российское правительства имело двойную выгоду от Российско-Американской компании. Во-первых, в получении пошлин за чай и меха, которыми Компания торговала в России, во-вторых, в экономии расходов, необходимых на содержание колоний, если бы они лежали на правительстве. За 63 года, с 1797 по 1859-й, казна получила пошлин за чай и меха 6 659 763 рублей 58 копеек серебром, в среднем за год по 105 710 рублей 53 копеек. [145] Громадные деньги! Однако, по мнению С.А. Костливцева, эта цифра занижена, поскольку за последние 10 лет средний годовой доход, получаемый казной с Российско-Американской компании в виде пошлин, составляет более 180 000 рублей серебром. [146]

Предметные отчеты по расходам Компании на содержание колоний в 1797–1821 годах не представлялись, поэтому какие-либо выводы можно делать начиная лишь с 1821 года [147] . Так вот, за 39 лет, 1821–1859 годы, согласно представленным Главным Правлением Компании сведениям, содержание колоний стоило ей 9 525 914 рублей 46 копеек серебром, т. е. на каждый год в среднем по 244 254 рубля 21 копейке. И цифра эта, по утверждению государственного ревизора С.А. Костливцева, «нисколько не преувеличена, напротив того, она меньше противу действительного расхода по содержанию колоний» [148] .

Таким образом, согласно официальному заключению ревизии, ежегодная финансовая выгода правительства от деятельности Российско-Американской компании составляла 430 тысяч рублей: «Если принять сумму, потребную на содержание колоний в год в 250 000 руб. сер. и прибавить к ней получаемые ежегодно казною пошлины 180 000 руб. сер., то в результате выйдет, что правительство выигрывает от существования Компании ежегодно до 430 000 p.c.» [149] .

Расчеты государственного ревизора демонстрируют очевидную прибыльность Северо-Американских колоний под управлением Российско-Американской компании, причем эта доходность являлась стабильной на протяжении многих лет, среди которых были и годы военные, и годы, неудачные в отношении промыслов, и годы, косившие население болезнями. Следовательно, стабильная доходность не была для американских колоний России делом случая, а являлась результатом налаженного управления, как территориями, так и заселявшими их людьми. Свод доходов и расходов Российско-Американской компании с 1842 по 1859 год демонстрирует, что общий баланс капиталов Компании к 1 января 1860 года составлял 5 907 859 рублей 8 копеек серебром [150] .

Этот свод доходов и расходов показывает, что денежные поступления от торговли превышали более чем вдвое доходы от промыслов (мехов), производимых компанией. Это говорит о том, что колониальное управление не ставило себе единственной целью безудержную эксплуатацию местных богатств, но изыскивало способы получения прибыли именно в торговых операциях. И этот механизм управления компании закладывался на долговременную экономическую стабильность, а не на сверхприбыльность, которая всегда кратковременна. Подобная устремленность колониальных властей делала эти отдаленные российские территории экономически независимыми от России, но одновременно весьма прибыльными для государственной казны, в чем правительство убеждалось благодаря ревизиям колониального хозяйства.