Георг Пфайльшифтер - Теодорих Великий

На вышедшую из-под контроля императора Италию, которой кое-как, с грехом пополам, правил Одоакр, уделявший весьма незначительное внимание внешней политике, и обратил, уже в 479 году, свои взоры Теодорих. Эта богатая страна с древними культурными традициями стала с той поры самой желанной мечтой и его самого, и его народа. И теперь, поскольку это совпадало с интересами императора, эта мечта вполне могла осуществиться. "Прогони из Италии Одоакра, друга моего врага, — и ты займешь его место как имперский высший военачальник и патриций и будешь править западной частью Империи от моего имени". Таково было императорское предложение Теодориху, поскольку Зинон считал, что таким путем он сможет избавиться в худшем случае от одного, а в лучшем — сразу от обоих варварских вождей. Используя испытанную римскую тактику: "Разделяй и властвуй", — император, грубо говоря, натравил их друг на друга. Теодориху было явно по душе предложение Зинона, тем более что он стал считать Одоакра своим личным врагом, когда тот, пренебрегая интересами остготов, подавил восстание ругиев и казнил их короля Феву, принадлежащего к роду Амалов. И Теодорих, ставший по указу императора Зинона римским верховным главнокомандующим, двинулся со своей армией в Италию — сражаться с Одоакром.

Осенью 488 года Теодорих выступил из Болгарии. Он прошел по римской дороге на правом берегу Дуная до Сингудунума, намереваясь двинуться затем вверх по р. Саве. Его армия состояла не только из остготов; многие готы остались в придунайских землях. А в поход с Теодорихом отправились, наряду с остготами, большие отряды ругиев и других варварских племен; были здесь, вероятно, и римляне. Вся эта разношерстная толпа состояла примерно из 100 000 человек (20 000 из них были способны носить оружие [10] Карло Киполла приводит другие цифры: 300 000 человек, из которых примерно 100 000 были способны носить оружие. ); это была наполовину армия, наполовину орда кочевников, отправившаяся в путь на многочисленных повозках. Повинуясь воле Теодориха, все они, несмотря на различные трудности, встречавшиеся им в пути, двигались к намеченной цели. Эннодий — ниже я буду приводить фрагменты панегирика Теодориху, написанные этим медиоланским диаконом приблизительно через 20 лет после описываемых событий, — рисует такую картину стремящейся к намеченной цели массы людей, сопровождавших Теодориха, и первых боев:

«Все послушно двигались навстречу врагу, для ночлега использовали повозки, и в этих же домах на колесах хранилось всё, что могло потребоваться в пути. Орудия Цереры и необходимые для приготовления муки камни тащил за собой крупный рогатый скот. Беременные женщины в твоих семьях, забыв о носимых ими в своем чреве плодах, занимались изготовлением хлеба. На равнину и на высокогорье пришла зима, волосы людей покрылись инеем, а с бород мужчин свисали сосульки. Одежда, которую сшили заботливые женские руки, истрепалась и почти не спасала от жестоких холодов. Питались твои люди либо тем, что удалось добыть у встретившихся на пути народов, либо дичью полей и лесов.

Закончив описание этих странствий сквозь стужу и зной, я хочу описать теперь ход твоего сражения. Река Улька была оплотом гепидов, который защищал их как вал и, подобно бастиону, охватывал эту землю; разрушить его не могли никакие стенобитные орудия. Туда [11] По-видимому, речь идет о Сирмии, ныне — Митровице. (Примеч. авт.) привела тебя твоя гордая стезя. Вместо того чтобы послать парламентера с просьбой о пощаде, этот дотоле непобедимый народ — гепиды — решился оказать тебе сопротивление и стал готовиться к бою. Тем временем твоя армия полуголодных людей стала лагерем, почти вплотную приблизившись к врагу…

Преодолев течение рек, чуму, устремился ты по дороге, которой не смог бы воспользоваться ни один беглец, навстречу обнаженным мечам гепидов. Каждый знал, что его могут поглотить грязь и нечистоты, и тем не менее каждый отважно вступал в бой, не думая о том, что его жизнь висит на волоске… Отступили под мощным натиском твоих врагов только те твои воины, которые находились по ту сторону реки. Других твоих воинов не остановили ни высокая насыпь, ни трясина, несмотря на то что их изголодавшиеся тела поражали копья, брошенные сильными руками твоих врагов. И так же как потерпевшие кораблекрушение видят землю, утопавшие в волнах крови увидели вождя, который вдохнул в них мужество своим словом… Затем ты поднял как символ победы кубок с вином и, отпустив поводья, бросился в самую гущу боя. Как огромный лес над посевами, как могучий лев над стадом, возвышался ты над своими врагами, неся им неминуемую гибель. Никто из тех, кто шел тебе навстречу, не остановил тебя; никому из тех, за кем ты гнался по пятам, не удалось убежать. Словно ураган, промчался ты над всей своей армией — и тут же полетел град стрел, что повысило и без того высокий накал битвы. И дело сразу же приняло другой оборот: стройные ряды гепидов были разорваны, и победа ускользнула от них. Теперь ты, достойный всяческих похвал полководец, не ввязываясь больше в бой, выходишь с поля сражения, окруженный тысячами своих солдат. Армия врагов разбита наголову; некоторым из них удалось спастись под покровом ночи, некоторые привели своих солдат к передвижным амбарам, в которых хранились запасы продовольствия: его было достаточно много, и оно могло удовлетворить не только насущную потребность в пище, но и самые изысканные вкусы. Так на смену твоим бедам пришло благополучие, и голод твоих солдат уступил место голоду твоих врагов. Столкновение с ними принесло тебе победу над бедностью, и здоровое состояние твоей армии никогда больше не вернулось бы к ней, если бы это сражение не состоялось».

Дождавшись весны, Теодорих вновь двинулся в поход вверх по Саве и, не встретив особого сопротивления, дошел до г. Лайбаха [12] Ныне — г. Любляна. (Примеч. пер.) . Затем он повернул свои войска на юго-запад, стремясь захватить г. Аквилею. Здесь в конце августа 489 года неподалеку от Герца на р. Изонцо его встретил со своей армией Одоакр. Теодорих одержал победу над ним и преследовал его по пятам, дойдя до сильно укрепленной Вероны. Под стенами этого города в конце сентября того же года состоялось второе сражение армий Теодориха и Одоакра, и вновь Одоакр потерпел весьма чувствительное поражение. Эннодий рассказывает об этом героическом дне «Дитриха Бернского» так: