Максим Калашников - РОССИЯ СПАСАЛА ЕВРЕЕВ И В XVIII ВЕКЕ

), что и обеспечило успех предприятия. На заключительной стадии восстания было захвачено благодатное, прямо-таки райское местечко Умань (центр Уманского повета Брацлавского воеводства), расположенное при слиянии рек Каменки и Уманки, в будущем знаменитое имение польских магнатов Потоцких, прославившееся своим искусственным дендропарком «Софиевка» с каскадными прудами и тому подобными «увеселениями». Известная с первой половины XVII века «пустошь» Умань сгорела в 1749 г. и отстроилась только в 1761 г, т.е. за семь лет до гайдамацкого погрома. В местечке имелась крепостная (городская) стена (для тех мест набеги запорожцев, татар и турок были обыденностью), костел, две синагоги, функционировала ярмарка. К 1761 году относятся первые данные о населении Умани: там, в частности, проживало 450 евреев. (К сожалению, источник («Еврейская энциклопедия») не уточняет, что означает эта цифра: общее или так называемое «ревизское» население? Последнее учитывало только мужские «души».) Что-то многовато! Городской статус Умани в 1795 году подтвердила Екатерина II, повелевшая своим указом быть местечку уездным центром с дарованием соответствующего герба. Статистика свидетельствует: в начале XIX века в России насчитывалось более 600 городов, население которых, исключая столицы и ещё 14 крупных городов, в огромном большинстве составляло менее 10 тысяч, а в 60-ти городах даже менее 1 тысячи человек. Каким же было (по количеству) население Умани в 1768 г.? С уверенностью можно сказать, что оно недалеко ушло от 1 тысячи человек.

И вот в этом поселении в 1768 году, по утверждению И. Мазуса, было уничтожено «свыше 50 000 евреев». Поскольку там, очевидно, жили-были и другие люди, помимо евреев, и было их, думается, немало, то, спрашивается, откуда они взялись, где и как размещались, чем питались в местечке, рассчитанном на тысячу человек? Но ничего об этом у Мазуса мы не узнаем, и читателям «ЛГ» остается только предполагать, догадываться, обращаться к другим источникам. Например, можно подумать, что гайдамаки собрали евреев со всего воеводства, согнали их в Умань, где и порешили, т.е. предположить, будто среди восставшей голытьбы царил знаменитый немецкий Die Ordnung с его педантичностью и скрупулёзностью: пленить, построить, пересчитать, нашить бирки, перебросить к месту казни и… Конечно же, нет! Среди казаков, напротив, торжествовали бесшабашность, децентрализация и полная свобода – сл ова, поступков, действий рук и ног.

Но точно так же, как невозможно себе представить, чтобы гайдамаки согнали в Умань 50 000 человек, так нельзя вообразить, чтобы евреи в таком невероятном количестве сами сошлись в одном месте (как кролики в пасть удаву), где их легко можно было достать и уязвить. Логика подсказывала иное: им следовало рассеяться по округе, мимикрировать, притаиться. Впрочем, кое-кто мог прибежать и в Умань, в «столицу» повета.

«Уманская резня» («Rzez humanska») продолжалась один день (19 июня 1768 г., или «5 Таммуза» по еврейскому календарю, заимствованному у древних персов), что подтверждено всеми источниками. Это было обычным делом народного бунта: налетели, смяли, кое-кого зарезали (утопили, повесили), кое-что пограбили, устали, «накрыли стол», выпили, закусили и к утру остыли, протрезвели, задумались – как бы не нарваться на противника, жаждущего мести. Одним словом, зевать было некогда и назавтра надо было убираться восвояси или наступать дальше. Закономерен вопрос: как, каким образом, чем можно было в течение одного дня умертвитъ 50 000 человек?

Единственным оружием гайдамаков были ножи!Даже сабель не было. Для лучшей маневренности ножи, на манер штыков, привязывались к кольям, откуда и произошло название восстания 1768 года: «Колийвщина».

Впрочем, справедливости ради надо сказать, что гайдамацкие ножи имели отличие от всех прочих – они были освящёнными! Раз в год, 1-го августа по старому стилю, вдень памяти «Семи мучеников Маккавеев, матери их Соломонии и учителя их Елеазара» («христиан до Христа», «передовых борцов за монотеизм») в православных храмах Правобережья совершали молебен с освящением воды и затем оружия, т.е. ножей, или «железной тарани». Они-то и считались «свячёными» в течение всего года, до очередного первоавгустовского обряда. Этот день в церковном календаре выбран православными не случайно. Восстание палестинских иудеев против сирийского владычества в 167 году до н.э. под началом раби Иуды Маккавея (Хасмонея – от арамейского «молот») весьма напоминало действия гайдамаков против польских оккупантов. В православный библейский канон так называемые «Книги Маккавеев» не входят и, соответственно, верующие мало осведомлены о подвигах фанатичных иудеев, живших за 2000 лет до событий на Правобережье. Но на «Украйне» правил бал католицизм – конфессия, в которой названные книги признавались каноническими, и, следовательно, о них слышали православные, а кое-кто знакомился с ними подробно и рассказывал окружающим их содержание. Надо думать, что это были увлекательные рассказы.

Оружием ближневосточных «гайдамаков» тоже были ножи (короткие мечи), которые благословлялись («освящались») старейшинами рода Хасмонеев. Но не только «ножи» сближали маккавеев и украинцев. Борцы за освобождение Иудеи отличались непримиримостью и беспощадностью к оккупантам, фанатизмом, жертвенностью: они даже не признавали субботы и, нарушая её, уничтожали врага в любом месте и в любое время. (Память о Маккавеях жива в современном Израиле: юношеские еврейские организации носят название «маккаби», т.е. маккавеи.) Но главное – те древние маккавеи, в результате целеустремленности и осознания «божественности» своего дела, достигали огромных успехов, в том числе в сражениях с регулярными сирийскими частями!

Неизвестно, ведали о том украинские гайдамаки или нет, но отцы церкви ставили в пример верующим братьев Маккавеев – как настоящих воинов Христовых в борьбе с «язычниками». Так, например, святитель Григорий Нисский (IV век) писал, что тот, кто поёт хвалу «семи святым воинам» маккавейским, тот не только поступает правильно, но и должен осознавать величие своего почитания, а тот, кто слышит похвалу им, должен «следовать их добродетелям и поступать, как они». Украинские повстанцы так и делали: ножами, освящёнными в день памяти еврейских мучеников, они безжалостно уничтожали своих притеснителей, в том числе и евреев, и считали это добродетелью и «святым делом».

История с «Уманской резнёй» полна загадок и умолчаний – это с одной стороны, с другой – удивляет гиперболами и астрономическими цифрами, а потому обратимся к другим источникам. Сначала к «Еврейской энциклопедии» (М., 1991 г., репринтное воспроизведение издания 1908-1913 гг.) и конкретно к статьям «Гайдамаки», «Польша», «Умань». Действительно, летом 1768 г. в Умань под защиту властей «сбежались шляхтичи и евреи из Украины, надеясь спастись в крепости». (Мы не спрашиваем, что значит «из Украины»? Со всей? Но восстание не охватывало всего Правобережья и развивалось по вполне определённым населенным пунктам.) «Табор шляхтичей и евреев (вот они – неразлучные друзья. – Н.Б.), расположенный вне города за недостатком мест в его пределах (т.е. подтверждается версия о незначительных размерах «города Умани». – Н.Б.), подвергся нападению в первую очередь». «Избили» якобы весь табор. Потом были открыты ворота в город. Жители спрятались в ратуши, в костёле и синагогах. «Большая толпа евреев (до 3000 человек), собравшись в синагоге, стала вооружаться…».

Читать дальше