Роберт Коули (ред.) - А что, если бы

Если бы Гитлер дополнил свои победы на Балканах весной 1941 года победами в Анатолии и Леванте, то немецкие войска могли бы выйти на Аравийский полуостров и занять господствующие позиции на южном фланге России. Трудно представить себе, как вариант плана «Барбаросса», предусматривающий вместо лобового удара взятие СССР в «клещи», мог бы не увенчаться успехом. Одновременно это поставило бы под удар опорные пункты Британии на Ближнем Востоке и создало страшную угрозу ее господству в Индии.

К счастью, Гитлер разрабатывал свои стратегические планы с учетом правовых и идеологических факторов. В правовом смысле он не мог найти никакого предлога для нападения на строго придерживавшуюся нейтралитета Турцию. В идеологическом аспекте страх и ненависть по отношению к большевизму ослепляли его, не позволяя увидеть другую возможность сокрушить Советский Союз кроме прямого, лобового удара. Он радовался своим великим победам над Сталиным летом и осенью 1941 года и не выказывал ни малейшего сожаления по поводу того, что ввел в действие план «Барбаросса», даже когда в 1945 году на его бункер в Берлине падали русские снаряды. Мы же должны благодарить судьбу за то, что весной 1941 года германский фюрер не остановил свой выбор на менее прямолинейной и более изощренной стратегии.

Уильямсон Мюррей является профессором университета штата Огайо в отставке.

Это случилось в 1931 году. Один нью-йоркский таксист кружил по городу в поисках поздних пассажиров. Стоял холодный, сумрачный вечер, и при повороте на север, на Пятую Авеню (движение по которой было в то время двусторонним) он разглядел на почти пустынной улице переходившего ее одинокого пешехода. Вместо того чтобы притормозить, спешивший найти последнего пассажира водитель решил, что успеет проскочить, — и на большой скорости сбил полного мужчину, видимо невнимательно следившего за движением.

На следующий день газета «Нью-Йорк Таймс» опубликовала некролог, в котором отмечался вклад Черчилля в британскую политику в годы Великой войны, его роль в приведении в готовность британского флота и работа в Министерстве военного снабжения в 1918 году. Впрочем, автор не смог удержаться от искушения возложить на покойного вину за провал операции в Дарданеллах в 1915 году. Подчеркивалось, что Черчилль являлся многообещающим политиком — однако этим обещаниям не суждено было сбыться.

В Соединенных Штатах, к концу XX века превратившихся в осажденный диктаторскими режимами островок демократии, историки не связывали великую победу нацистов в войне 1939—1947 годов с этим событием. Как можно ставить судьбы государств и народов в зависимость от дорожно-транспортного происшествия? В конце концов, все должны согласиться с тем, что история есть результат великих социальных движений и совокупных действий миллионов личностей, которые составляют человечество, — а никак не деятельности немногих, пусть и великих, людей. Некоторые историки продолжали утверждать, что подписанная летом 1940 году премьер-министром лордом Галифаксом капитуляция Британии не являлась единственным разумным выходом из безнадежного положения, а передача Королевского флота Германии и вовсе не имела смысла. Но никто из них не представлял себе Британию в качестве возможного победителя нацистов в Европе [278] Хочется задать единственный вопрос: а что, разве нацизм был разгромлен Британией? Даже если оставить за скобками Советский Союз — чуть далее, в 33-й главе, будет наглядно показано, как командующий союзными войсками в Европе генерал Эйзенхауэр относился к британскому командующему Монтгомери. . Тем временем вооруженные силы США снова готовились к отражению наступления нацистов в Южной Америке, и войне не видно было конца...

На самом деле в том дорожном инциденте Черчилль отделался травмой. Возможно, его судьбу решили несколько дюймов, несколько мгновений. Но это другая история, которая нам уже известна.

Дэвид Фромкин — профессор истории и международных отношений Бостонского университета.

Весной 1941 года нацистская Германия была как никогда близка к достижению господства над миром. Северная Франция, Нидерланды, Норвегия, Дания, Австрия, Чехословакия, Югославия, Греция и большая часть Польши находились под ее полным управлением. Вся Европа, за исключением нейтральных Швеции и Швейцарии, находилась в руках друзей и союзников Гитлера: диктаторов или монархов, возглавлявших фашистскую Италию, вишистскую Францию, франкистскую Испанию, Португалию, Финляндию, Балканские страны — и, самое главное, Советский Союз.

Одна-единственная германская дивизия под командованием генерала Роммеля, посланная в Ливию на выручку осажденным итальянцам, обратила британские войска на Ближнем Востоке в бегство и создала угрозу для столь жизненно важной транспортной артерии, как Суэцкий канал. В то же самое время в Ираке, в результате государственного переворота, пришел к власти прогермански настроенный Рашид Али, что открывало немцам путь в Индию по суше. На Дальнем Востоке союзная с Германией Япония, свернувшаяся в кольцо, как готовая к броску змея, планировала захват Юго-Восточной Азии и Индии. Японцам не было надобности нападать на Соединенные Штаты: овладев Индией и Индокитаем, они свели бы на нет воздействие американского эмбарго, получив доступ к нефтяным запасам, вполне достаточным для обеспечения нужд армий держав Оси.

Предоставив в распоряжение Роммеля группу армий, Гитлер получил бы возможность добиться того, что не удалось ни Александру, ни Наполеону — следом за Ближним Востоком развернуть наступление в глубь Индии и соединиться там с японскими союзниками. После этого Европа, Азия и Африка оказались бы под пятой диктаторов и милитаристов.

Нацистско-советско-японский альянс имел в своем распоряжении военные силы и ресурсы, значительно превосходившие все, чем располагали Англия (со всей ее империей) и Соединенные Штаты. У оказавшихся во враждебном окружении англоязычных стран не осталось бы другого выхода, кроме заключения мира на условиях сохранения — да и то, возможно, лишь до поры — относительной самостоятельности. Нацистская Германия, как лидер господствующей коалиции, стала бы владычицей мира.

И лишь удивительный просчет Гитлера, предательски вторгшегося в Советский Союз, не дал этому осуществиться.

Существует апокрифу будто в Военно-морском колледже в Ньюпорте (Род-Айленд) слушатели многократно проводили игру, имитирующую ход состоявшегося в 1942 году сражения при атолле Мидуэй — но при всех возможных сценариях им ни разу не удалось добиться победы американской стороны. Как можно воспроизвести невероятную удачу американских бомбардировщиков, вышедших на японские авианосцы именно в тот момент, когда все вражеские самолеты проходили заправку и находились на палубах? Размышляя о том, как несколько мгновений могут решить исход военной операции, Теодор Ф. Кук пишет: «Легко могло случиться, что 4 июня 1942 года военно-морскому флоту США пришлось бы оплакивать потерю трех авианосцев со всей их превосходной палубной авиацией в обмен на один, может быть два авианосца противника»