Роберт Коули (ред.) - А что, если бы

Как писал Джордж Уилли «Опыты "Военно-исторического журнала" по части альтернативной истории следует приветствовать, ибо они позволяют острее почувствовать, какое огромное влияние могут оказывать на судьбы народов такие факторы, как случайность и выбор».

Настоящая книга представляет собой результат дальнейшего развития первоначальной идеи, и помещенные в ней статьи большинства авторов являются не чем иным, как развернутым ответом на наш вопрос. Публикации расположены в хронологическом порядке и в совокупности объемлют более 2700 лет человеческой истории.

Что, если бы невесть откуда взявшийся мор не поразил ассирийское войско, осаждавшее Иерусалим в 701 г. до н.э.? Сформировалась ли бы в таком случае религия иудаизма? А соответственно и христианство? Или, говоря о случаях, когда все решает мгновение, — что, если бы второй удар персидской секиры достиг цели и Александр Македонский погиб в возрасте 21 года, так и не успев стать «Великим»? Что если бы Кортес во время осады Теночтитлана (современного Мехико) попал в плен — от чего и в действительности был на волоске? Вполне возможно, что тогда в наши дни Соединенным Штатам пришлось бы иметь дело с расположенной у их южных рубежей обширной империей воистину коренных американцев. Размышляя о роли случая, мы, вместе с Джеймсом Макферсоном, вправе предположить, что, не потеряйся знаменитый «потерянный приказ», Гражданская война могла бы закончиться обретением Конфедерации независимости. Но ведь весьма схожий случай в самом деле Определил исход битвы при Марне в сентябре 1914 года — а как следствие, и всей Первой Мировой войны.

Существует устойчивое мнение, будто история не терпит сослагательного наклонения. Но мы в настоящем сборнике попытались показать, что это не совсем так.

Некоторые эпизоды военных действий, в том числе и, казалось бы, не слишком значительные, порой влекут за собой совершенно непредсказуемые последствия, отнюдь не очевидные не только тогда, когда эти события происходят, но и спустя столетия. Примером такого рода может служить открываются эту книгу история предпринятой в 701 г. до нашей эры ассирийцами осады Иерусалима, являвшегося в то время столицей крошечного Иудейского царства. Синнахериб, царь Ассирии, снял осаду после того, как значительная часть его армии оказалась выведенной из строя в результате поразившей ее таинственной эпидемии. Ассирийцы просто двинулись дальше: для могущественнейшей военной державы своего времени один, ничем не выделявшийся укрепленный город особой ценности не представлял, и неудавшаяся попытка его захвата никоим образом не расценивалась как поражение. Однако с точки зрения спасавшихся за городскими стенами все выглядело иначе и избавление от вражьей напасти (вызванное, надо полагать, вполне естественными причинами) было воспринято как небесное знамение. И мы не можем не признать, что это событие имело далеко идущие последствия. Что, если бы болезнь не вмешалась? Что, если бы стены пали, город подвергся разграблению, а уцелевшее после штурма население было угнано в рабство? На чем базировалась бы духовная жизнь нашего общества ныне, через две тысячи семьсот лет?

Неизвестная болезнь уравняла силы осаждающих и осажденных, и в этом аспекте мы можем рассматривать ее как одну из случайных карт, порой выпадающих в истории и меняющих весь расклад. Как непредвиденный фактор, способный за несколько недель или даже дней свести на нет завоевательный импульс и позволить избежать того, что казалось неизбежным. История полна такого рода примеров. Мор, опустошивший Афины [1] Вспышка эпидемической болезни неустановленной этиологии (несмотря на подробное описание симптомов, современные медики выдвигают порядка 10 версий) поразила Афины в самом начале Пелопоннесской войны 431—404 годов до н.э. Эпидемия чумы стала «последней каплей» в море бед, обрушившихся на Афины: катастрофа экспедиции на Сицилию, переход афинского стратега Алкивиада на сторону Спарты, гибель почти всего флота, опустошение казны, отпадение союзников, вмешательство Персии в греческие дела и т.д. По мирному договору 404 г. до н.э. Афины обязались снести Длинные стены, выдать Спарте остатки своего флота, заключить со Спартой союз и вернуть всех изгнанников. Этот мор, согласно Фукидиду (III, 87), унес жизни 4400 гоплитов, 300 всадников и множества лиц, не внесенных в воинские списки. Невзирая на столь существенный ущерб, нельзя напрямую связывать поражение Афин с этой эпидемией, так как оно последовало спустя более чем двадцать лет после ее завершения. Единственной действительно невосполнимой жертвой болезни был Перикл. , привел к тому, что в 404 г. до н. э. город был захвачен и его гегемонии пришел конец. Вспышка дизентерии ослабила вторгшуюся в 1792 г. во Францию прусскую армию, и это немало способствовало принятому ее командованием после поражения при Вальми [2] Сражение при Вальми состоялось 20 сентября 1792 года между 36-тысячной французской армией Ш. Дюмурье и Ф. Келлермана и 34-тысячной прусско-австрийской армией герцога Брауншвейгского и закончилось победой французов. Через 10 дней армии коалиции начали отступление из пределов Франции. спасительному для Французской революции решению повернуть назад. Среди тайных причин катастрофы, постигшей в России армию Наполеона, следует назвать вспышки тифа и дизентерии. Разразившаяся в 1918 г. эпидемия гриппа, возможно, и не оказала прямого воздействия на итоги Первой Мировой войны, но унесла жизни многих людей, которые могли бы направить послевоенную Европу по совсем иному пути. Таким образом, представляется очевидным, что бактерии и вирусы способны изменять соотношение противоборствующих на исторической арене могущественных сил и, таким образом, оказывать влияние на ход развития общества.

Уильям Г. Макнил — заслуженный профессор Чикагского университета, в настоящее время находится на пенсии. Автор труда «Возвышение Запада», принесшего ему Национальную книжную премию, и еще двадцати шести книг, в том числе исследований «Добиваясь власти», «Эпидемии и Народы», затрагивающих проблемы военной истории, а также сборника эссе о танцах и физических упражнениях в истории человечества «Вместе во Времени». В 1997 году за жизнь, посвященную науке, был удостоен премии Эразма — одной из самых престижных международных наград.

Чем могла бы обернуться победа Синнахериба, царя Ассирии, если бы в ходе войны против коалиции в составе египтян, финикийцев, филистимлян и евреев он сумел захватить в 701 году Иерусалим и разгромить всех своих врагов? С моей точки зрения, в данном случае речь идет об одной из величайших неосуществленных возможностей в военной истории. Возможно, данный эпитет звучит странно по отношению к так и не осуществившейся военной операции, однако тот факт, что поход Синнахериба не привел к падению Иерусалима, имел, пожалуй, большее историческое значение, нежели результаты какого-либо из известных мне сражений.